— Ждем…

Скидываю вызов.

— Ну вот видишь, не страшно, не больно и никому не плохо от моей маленькой лжи. Наоборот.

— В этот раз, — поправляет она.

Чувствую, как остатки этого ценного момента начинают быстро утекать. И мне не хочется тратить его на препирания.

— Дин… Мы сейчас выйдем отсюда. И это ощущение между нами. Оно развеется. А я не хочу. Что нужно сделать, чтобы оно осталось, и ты не отмораживалась от меня?

Пожимает плечами.

— Быть нормальным парнем.

— Я очень стараюсь. Ты не замечаешь.

— Замечаю.

— Но?…

— Я не знаю… — подрагивает ее голос. — Внутри мне заранее больно, от одной мысли, что нужно довериться тебе.

— Ясно… — сдуваюсь я.

Потому что — понимаю. Потому что — это имеет почву.

— Я по тебе не ударю. Клянусь. Ни в каких обстоятельствах.

Скорее уж по себе.

Это достаточно стоящие слова? Очень надеюсь, что да.

Свет включается, ослепляя нас. Зажмуриваясь, мы поднимаемся с дивана.

— Ребята, на выход! — доносится из холла голос охранника.

Взяв ее за руку, веду к дверям.

— А книги?..

— Я дам тебе свой планшет.

— Но интернет же отключат.

— Мы успеем скачать все необходимое.

— Вот эту заберу, — вырвав руку, возвращается к дивану, забирая книжку.

«Опасные связи».

— Ты похож на Вальмона.

Похож! Его история хреново закончилась. Надеюсь, меня, пронесет.

Рафаэль

Сидя в рекреации на диване напротив друг друга, мы ищем на планшете инфу для Дининого проекта.

— Что там у тебя, Бастилия?

— Бастилия, да.

— Смотрим…

Захожу в проекты выпускников за последние несколько лет. В папку «История».

— Здесь все уже есть. Вот твоя Бастилия. Переделай немного, выучи и все.

— Откуда это у тебя?! — шепчет она.

— Дан собирал, пока учился. Для меня.

— Так ты мухлюешь, ангел!

— Есть немного, — ухмыляюсь я.

— Понятно теперь почему ты лучший в классе.

— Да ладно. Это все можно легко заказать. И тебе через сутки тебе на почту пришлют готовый проект. Ты думаешь у других денег нет на это?

— Думаю, есть.

— Или ты думаешь, наши учителя тупые и этого не понимают?

— Наверное, понимают…

— Фишка не в том, чтобы проект был, а в том, чтобы его защитить. Вот тут они с тебя все шкуры спустят. И многие делают сами. Все равно потом разбираться и учить.

— Может у тебя и по химии есть? Мне сдавать послезавтра.

— Тема?

— Аллотропия неорганики.

Пролистываю готовые проекты.

— Есть! Давай, все свои проекты. Поищем…

Переношу для нее их на рабочий стол.

— Минуту… — забираю планшет в руки.

Быстро прячу папку с фотками, слитыми с телефона, делая ее скрытой. Надо разобрать и удалить потом лишнее. Кладу планшет снова между нами.

— Вот и все. Считай, неделю времени тебе сэкономил.

— Спасибо! — тянет планшет на себя.

Но я держу крепко, не отдавая ей. Вопросительно дергает бровью.

— Я же еврей, Царева, — ухмыляюсь я. — Корыстная и эгоистичная божья тварь.

— Это неправда, — прищуривается она, вытягивая планшет настойчивее. — Ты не такой.

— Такой-такой…

— Ну и что ты хочешь? — подозрительно.

— Я хочу архисправедливую вещь — чтобы освобожденное время принадлежало мне.

Выпускает из рук планшет.

— И чем мы будем заниматься? — поджимает губы.

У меня тьма идей! Но это тот случай, когда дальше давить нельзя. Съедет. Поэтому — шаг назад. А когда согласится, тогда уже можно еще парочку вперед.

— Неважно. Чем захочешь. Хочешь — кино смотреть, хочешь — спать, хочешь — кататься. Хочешь… целоваться, — произношу одними губами, подмигивая ей, и уже вслух добавляю: — Тебе решать.

На щеках Динки расцветает красивый румянец. Взгляд уплывает.

Изображая кистью паучка, добегаю пальцами до ее руки. Сжимаю под ее задумчивым взглядом. Второй рукой двигаю к ней планшет.

— Ну?… Сделка состоится?

— Ладно! — забирает. — А если я захочу скрипку?

— Это — за отдельную плату.

— Какую?

— Взамен на твою пластику. Согласись — справедливо. Мой талант в обмен на твой.

— Мог бы и «подарить»! — возмущенно, но глаза улыбаются.

Ну наконец-то мы не кусаемся, а флиртуем.

— Неа, — облизываю губы. — Я жадный. И знаю, чего хочу.

Встречаемся взглядами. Все расплывается, кроме ее светлой радужки и расширенных зрачков. Я забываю — о чем мы.

У нее потрясающие черты лица. Большие глаза, пристальный инопланетный взгляд, который когда-то бесил меня, а теперь пленяет. Соболиные брови, придающие ей выразительности, острые скулы и дразнящие, очень живые губы. Я смотрю на нее и не могу поверить и вспомнить, как она могла казаться мне бесцветной? Ведь черты остались теми же…

Мне хочется говорить ей комплименты, но Дина их не примет. Начнет стебаться или кусаться.

И я делаю ей комплемент по-другому. Пододвигаюсь чуть ближе. Нажимаю на экран, включая клип на рабочем столе планшета.

Это я записывал недавно. Через окно спортзала, зависнув на качелях. Она тренировалась… Потом, маясь от ее отсутствия, сделал более гладкую нарезку, наложил музыку…

Мы наклоняемся над экраном, соприкасаясь головами.

— Красивая у меня девочка… — шепчу ей тихо, сжимая ее пальцы.

От того, что она не отрицает сказанное. И не кусается в своей издевательской манере мое сердце снова разгоняется до сверхчастот.

Моя девочка?

Здесь две гребанные камеры и семь пар глаз. И несмотря на то, что свет притушен, и все увлеченно пялятся в телек, я не могу себе позволить поцелуй.

Динке штрафы ни к чему. У нее и так такие завалы перед экзаменами, что я не понимаю, как она будет все сдавать. Ее как слепого котенка швырнули в нашу непростую программу с претензией на европейские университеты. Как хочешь, так и плыви. Барахтается… настырная.