— Предельно! — кивнул командир.

— Ну вот и хорошо! — кивнул я, поднимаясь на ноги.

— А как тебя зовут, герой? — окликнул меня пленный.

— Бульдо… Но меня не зовут — я сам прихожу — хмыкнул я.

— Я запомню твоё имя, — серьёзно кивнул дружинник.

— Ну, если делать тебе больше нечего, то запоминай, — я махнул деду. — Всё, пошли!

Девчонки уже сбегали к подлеску и привели остальных женщин и детей. Мы поставили телеги снова на колеса, загрузили остатками их скарба, зерна а ещё сверху мы накидали собранное с дружинников снаряжение.

Я осмотрел новый бронежилет, даже пару раз несильно потыкал в него своей шпагой, хотел даже выстрелить из револьвера, но решил пока это не делать. Собственно, выглядела эта «броня» хлипко, но прочно, а еще имела достаточно жёсткости, чтобы вместе с наконечником копья или острия клинка не впиваться носителю в тело. Толщина её, при этом, была небольшой — не толще моего кожаного плаща поэтому я хмыкнул и нацепил жилет себе под плащ — весил он немного, и, возможно он защитит мою тушку от членовредительства.

Теперь я, как настоящий цыганский барон, оказался неипическим коневладельцем! Их у меня теперь было целых тридцать семь! Теперь лошадей хватало на всех, даже ещё оставалось. Пришлось раздать некоторым по второй лошади, чтобы они вели их на поводу рядом. Опять же, запасных лошадей мы навьючили трофейным хабаром. Обобрав всех врагов, у меня получился неплохой арсенал вооружения и снаряжения. При желании я мог бы вооружить и снарядить больше пятидесяти человек! А это, по местным меркам уже какая-никакая сила. Осталось только найти этих людей, если оно мне надо, конечно. В любом случае — снарягу всегда можно продать или обменять.

Закончив подготовку, я позвал Валису у Мелису, которые охраняли пленников. Обе, с недовольным видом пошла обратно, как бы случайно наступив на раненную ногу кого-то из дружинников, что вызвало громкий вопль боли. На лицах девушек промелькнула лёгкая улыбка, и я даже не смог заставить себя их поругать. Кажется, я разбудил в них, еще не зверей, но зверенышей!

Наш караван тронулся в путь. По-хорошему, до поселения «вольных» оставалось ещё пару дней пути.

Путь наш проходил, практически, без приключений, ну разве что стоит упомянуть о хуторе, который попался нам во второй половине дня. Я, честно говоря, хотел заглянуть «на огонек», но Маханыч покачал головой.

— Не надо подставлять людей. Родичи они. Валиска с этого хутора, — кивнул он на девушку, которая, с задумчивым лицом, смотрела в сторону бывшего дома. — Выяснится, что мы туда заходили и их спалят!

Я согласился, аборигену виднее, поэтому мы проследовали мимо. Однако, через некоторое время, Валиса оживилась, увидев бегущих к нам двух детишек. Лицо её просветлело.

— Пушинка! Хорёк! — девушка спрыгнула на на землю и побежала на встречу, широко раскинув руки, упала на колени, обняла и крепко приезжала к себе детей.

— Младшие брат и сестра, — пояснил Маханыч. — Притормозим!

— Проблем у них не будет? — насторожился я.

— Без понятия, — пожал плечами дед.

— А как у них тут обстановка? — кивнул на маленький хутор.

— Плохо, — скривился дед. — А ведь был большой хутор! С лошадьми даже! А сейчас у них, вообще, четыре семьи осталось и ни одного мужика. Бабуля валискина всем заправляет!

— А налоги как они платят?

— Да плохо платят… — скривился дед. — Как получается. А получается — плохо!

— Ну и сколько они ещё проживут? — посмотрела я на деда. — Только, честно!

— Боюсь, следующего сбора они не переживут, — расстроено кивнул дед.

Я тяжело вздохнул. Вот, зачем мне всё это надо?

— Придержи! — я отдал ему поводья от лошади, спешился и подошёл к Валисе.

— Как батюшка? Как матушка? — засыпала девушка своих младшеньких вопросами.

— Все нормально? — спросил я.

— Да, конечно! — девушка кивнула на меня. — Это наш…

Я перебил.

— Не надо ничего им говорить — меньше знают, лучше спят! С вашими людоедскими порядками я не знаю, что произойдет здесь в следующий момент.

Я посмотрел на исхудавших детей, больше похожих на скелеты и вздохнул еще раз.

— Держите! — я протянул Валисе маленький мешочек, в котором оставались остатки недоеденных Соней кристаллов. — Пусть отдадут родителям, надеюсь им это как-нибудь поможет!

Алиса взглянула на меня с благодарностью и с надеждой в глазах. Кажется, она ожидала немного не этого. Я покачал головой.

— Я понимаю, девочка, что ты хотела бы, чтобы мы забрал твоих родственников с собой, но пока нет никакой гарантии, что даже нам удастся нормально устроиться. Так что пускай твои родичи сидят и не отсвечивают. Уверен, если у нас все срастётся, то ты всегда сможешь вернуться и забрать своих, ну а если нет — тогда хоть они живы останутся.

Разочарованное выражение лица у девушки сменилось на понимающее, когда она поняла мою правоту. Она передала мешочек деткам и что-то быстро зашептала им на ухо, инструктируя. Поцеловала напоследок и развернула их в сторону дома, лёгким толчком в спину, придав им ускорение. Детишки побежали, поминутно оборачиваясь, а Валиса встала на ноги и вытерла рукавом слезы, текущие у неё из глаз.

— Чёртов ветер, — пояснила она внезапное слезоотделение.

Я невозмутимо кивнул, хотя вокруг царил полный штиль.

— Зачем ты нам помогаешь? — спросила она, не встречаясь со мной взглядом, а всё также наблюдая за удаляющейся ребятней.

— А какой ты хочешь услышать ответ? — усмехнулся я. — Что я благородный герой, который топит за справедливость, защищает угнетенных и карает коварных врагов?

— Ты описал довольно точно то, что делаешь сейчас, — она стрельнула в меня взглядом и быстро снова отвернулась, смутившись.

— Если кто-то ходит как утка, крякает как утка, то скорее всего это утка! — засмеялся я. — Но вот представь себе — я, нихрена, не «утка»! Просто… — я почесал затылок. — Оно всё само как-то так складывается!

— Ну-да, ну-да. — кивнула девушка, слегка улыбнувшись.

— И не надо тут ржать! — нахмурился я. — Сказал же — чистая случайность, я совсем не белый и не пушистый!

— Да, ты загорелый и очень… твёрдый, — задумчиво проговорила Валиса, глядя куда-то мне в район пояса. Её розовый язычок показался, ровно на мгновение, чтобы облизнуть пухлые губы.

Я испуганно посмотрел туда же, но нет, я не опозорился позорным стояком — мой младшенький находился в «спящем режиме». Тогда к чему это инсинуации? Или мне опять кажется? А, к хренам! Опять дурные мысли в голову лезут!

— Пошли! — махнул я. Девушка всполошилась, как будто вернувшись в реалььность, из глаз у неё исчезла поволока и мы отошли к остановившемуся каравану.