Аяр не обиделся, его это, кажется, вообще не задело. Я лишь почувствовала его дыхание на своём лице, когда эор тихонько фыркнул.

— Ты — не глупость, — отозвался он, пуская волну дрожащих мурашек по моей коже.

Он так близко, что мне становится трудно думать.

— Я знаю. Глупость то, что ты не послушался и не ушёл. Ты хоть понимаешь, что мог погибнуть?

Легкое, невесомое прикосновение губ к моим губам, и простой ответ:

— Я знал, что ты не убьёшь меня.

И глаза я всё же открыла. А Аяр только этого будто и ждал. Он тут же отстранился и выпрямился, возвышаясь надо мной. Мой негодующий взгляд не произвёл на него никакого впечатления, как и слова, сорвавшиеся с губ:

— Это было крайне глупо. Я себя не контролировала!

— А теперь контролируешь? — Провокационно парировал он, кривовато усмехаясь и глядя мне прямо в глаза.

Как же я соскучилась по этим ненормальным глазам!

— Сложный вопрос, — честно отозвалась я на это, — по крайней мере, твой Совет мне удалось даже не покалечить.

Вот теперь он улыбаться перестал. Его лицо вообще словно заледенело, фигура раздалась и стала больше и грознее, а у меня очень напряженно спросили:

— Совет приходил? — Я просто кивнула в ответ. — И что они хотели?

— Тебя.

На меня посмотрели с недоверчивым прищуром, а потом ещё и переспросили:

— Уверена? Что они сказали?

— Ну, — я хмыкнула и улыбнулась, — для начала, они были уверены, что ты, и я соответственно, не знаем какого-то там древнего наречия.

Судя по пакостливой улыбке, в которой растянулись губы Аяра, его данный факт очень даже радовал. Пришлось вздохнуть:

— Извини, если испортила твои коварные планы.

— Шутишь? — Вскинул брови донельзя довольный эор. — У них теперь такие лица будут, что я не о внешней политике думать буду, а о том, как бы не засмеяться.

И он действительно рассмеялся, заставляя и меня саму улыбаться.

— И что же они сказали?

— Что не желают общаться с тупой девкой Верховного, которая вроде как красивая, но большинство всё же решило, что страшная, к тому же ещё и опасная.

Говорила я негромко и неторопливо, продолжая улыбаться. Вот только Аяру смешно больше не было. С его лица исчез даже намёк на улыбку. Мужчина прищурил свои удивительные глаза, заметно дёрнул щекой и очень нехорошо попросил:

— Повтори-ка.

Естественно, я промолчала, вообще жалея о том, что рот открыла. Однако Аяр всё прекрасно расслышал и с первого раза, а потому теперь лишь улыбнулся. Предвкушающе и очень пугающе.

— Слушай, а давай не надо? — Нервно попросила я его, всем телом чувствуя, что Верховный задумал что-то крайне плохое.

— Надо, — подтверждая мои предположения, протянул он так, будто мысленно уже убил человек пятьдесят.

И останавливаться на этом не собирался.

— А может?.. — Робко попыталась я, но была остановлена одним только его взглядом.

Он не злился, не был в ярости и даже не пылал ненавистью ко всему и всем. Он просто… запланировал что-то плохое и теперь точно знал, что сделает это. И остановить его уже не получится.

— Аяр, пожалуйста, — серьёзно посмотрела я на него.

— Снежинка, — укоризненно вздохнул мужчина и помотал головой, отказывая моей просьбе.

Я не стала ничего говорить, просто продолжила молча на него смотреть, всем своим видом пытаясь показать, что не приемлю ничего такого.

Аяр вздохнул ещё раз, в этот раз раздражённо. Поиграл желваками, облизнул тонкие губы, прикрыл на миг глаза, а затем вскинул обе руки, признавая своё поражение.

— Хор-р-рошо, — прорычал он с заметным трудом, с укором на меня глядя, — я не буду никого убивать за то, что они напугали тебя.

Я сначала согласно кивнула, потом подумала и внимательно посмотрела на Аяра.

— И за то, что оскорбили, тоже, — прошипел он с негодованием.

Посмотрела на него ещё внимательнее.

Эор сжал кулаки, стиснул зубы и вообще едва различимо прорычал:

— И за то, что соблазняли, тоже!

По факту, меня никто не соблазнял, лишь один раз сказали, что я красивая, но возражать я не стала. Подумала, ещё подумала, а в итоге согласилась:

— Хорошо, убедил. Голоден?

Аяр в ответ улыбнулся и искренне заверил:

— Безумно!

— Тогда жду тебя на кухне, — решила я, поднялась и как раз пошла к двери, когда в спину мне прилетело непонимающее:

— На кухне?

Пришлось остановиться, обернуться и вопросительно посмотреть на Аяра. Он тоже на меня смотрел с непониманием. И стояли мы так секунд пять, пока его лицо не осветилось пониманием и он разочарованно не протянул:

— А-а-а, ты про этот голод…

Ещё секунды две я пыталась понять, о чём же подумал он сам, а потом… Густо покраснев, просто вылетела из чужой спальни, категорически отказываясь об этом думать!

Всеми силами я гнала от себя эти мысли. Делала вид, что ничего не произошло. Пыталась прятаться в изучении чужого мира, скрывать эмоции за тревогой к Аяру, но сейчас…

Сидя в одиночестве в пустой кухне, я никуда не могла сбежать от них.

Эти мысли были похоже на рой смертоносных ос. Жужжали где-то наверху, роились, по очереди наносили свои болезненные удары.

Самая страшная из мыслей: Егор мёртв. Она больше не вызывала во мне отчаянную панику. Эта мысль отзывалась пустотой в душе.

Егор ушёл и оставил после себя огромную пустоту, поглощающую все мысли, связанные с ним.

Вторая страшная мысль: Аяр закрыл мои воспоминания и наврал мне о том, что мой брат жив.

Мне сложно об этом думать. В голове всё путается и туманится, отказываясь выстраиваться в логические выводы.

С одной стороны, я должна была злиться на эора, если не ненавидеть его за то, что он сделал.

Но с другой… я оправдывала его, причем очень успешно. Я понимала, что он сделал это из-за беспокойства, просто боясь, что я не справлюсь с этим и наворочу много дел. Он переживал за свой мир, кажется, за меня тоже. Но всё же, просто принять и забыть?..

Когда открылась дверь и послышались уверенные шаги, я точно знала, кто пришёл, а потому даже не обернулась, когда спрашивала:

— Почему ты передумал?

И пусть я не смотрела на него, но я точно почувствовала, как стремительно ухудшается его настроение. Как угасает улыбка, как леденеет взгляд и машинально распрямляется спина, как шаги становятся тяжелее.