Обязательно внукам расскажу, что у меня было свидание с порноактером — мы на нем город смотрели.

Но я не стала показывать, что расстроилась.

Смысл?

Перед смертью не натрахаешься.

Пусть останутся приятные воспоминания.

Сяду в автобус и подумаю, что со всем этим делать.

А пока ответила:

— Пойдем! — и улыбнулась.

Дэрил явно заморочился после внезапной атаки своего фаната. На наше свидание он оделся в толстовку с длинными рукавами, закрывающими татуировки, натянул бейсболку, спрятав лицо под козырьком, накинул сверху капюшон.

И темные очки — скорее дымчатые, почти не скрывающие глаза. Но узнать его в них было почти невозможно. Я бы точно не обратила внимание на такого странного мужчину.

Правда я и не настоящая фанатка. По крайней мере, не была — до той встречи на Аллее Звезд. С тем же успехом я могла случайно узнать других актеров с запоминающимися татуировками или необычной внешностью.

Просто так вышло.

Не нарочно.

Все как Дэрил вчера сказал — сталкиваешься с человеком, совершенно не чувствуя в тот момент, что он станет кем-то особенным в твоей жизни. Общаешься между делом, не замечая, что все чаще думаешь о нем. И однажды понимаешь, что уже вряд ли когда-нибудь забудешь его имя. Даже если все закончится этим вечером под темным куполом московского неба.

Где же проходит эта граница между случайным знакомством и влюбленностью? Когда упускаешь последний шанс остановиться? Почему меня никто не предупредил в тот момент, когда я ее перешагивала?

— Ну как твоя встреча с француженкой? — спросила я, когда, проблуждав немного по шумным проспектам, мы неожиданно попали на почти безлюдную улицу в центре Москвы.

Тишина без рева машин и музыки из дверей магазинов практически оглушала.

Я понятия не имела, куда мы идем, только надеялась, что в центре всегда неподалеку найдется метро, и я не опоздаю на свой автобус.

Ну или опоздаю… Так ли это важно?

— Меня устроили все условия, я подписал контракт.

Дэрил поймал мою руку и сплел пальцы, роняя в мое сердце горячий уголек.

Разве взрослые люди ходят за руку?

Только молодежь. Ну и старики, которым уже наплевать, что о них подумают. И те, и другие вызывают только умиление.

Сорокалетние, держащиеся за руки — дураки какие-то.

— О! — обрадовалась я. — Круто! Про что будет фильм? Ну… помимо очевидного?

— Горячая история про капитана пиратов и иноземную пленницу, — хмыкнул Дэрил. — Сначала мы ограбим французский корабль, потом мне придется спасти знатную даму от наглых матросов, а потом…

— …поняла! — быстро закончила я. — И как, кинопробы делали?

— Она проверрррила, умею ли я говорррить по-пиррратски, арррр! — зажмурив один глаз, прорычал Дэрил. — Я умею.

— И все? — зачем-то продолжила допытываться я.

— Ты хочешь спросить, трахался ли я с ней? — Дэрил чуть сильнее стиснул мои пальцы. — Нет, зачем? У нее есть мое более чем обширное портфолио. Эти навыки все на виду. Вот говорить по-пиратски — это сложно!

Я отвернулась, скрывая лицо — и чувствуя, как пылают щеки. Ну, конечно, он понял, о чем я хотела узнать… Но имею ли я право вообще лезть в его жизнь?

Тихая улочка пропетляла по дворам и через перегороженную железной цепью арку вывела нас на набережную. Огни фонарей дрожали над черной водой реки, ветер швырял волосы в лицо. Дэрил остановился, укутал меня в свои объятия и поцеловал, сначала нелепо тыкнувшись козырьком бейсболки мне в лоб, а потом со смехом сдернув ее с головы. Здесь его было некому узнавать — людей не было вообще, только неслись мимо автомобили с горящими фарами.

Мне было грустно. Совсем чуть-чуть — от этого поцелуя со вкусом ветра и кофе на его губах, от глянцево-черной поверхности реки, наверняка прячущей страшные тайны на дне, и от того, что все кончается.

Всегда все кончается.

Это были отличные выходные.

Наверное, самый яркий день моей жизни за последние восемнадцать лет — с тех пор, как родилась Дашка.

Только для Дэрила наша ночь была хоть и приятным, но довольно обыденным эпизодом. Ему точно незачем было стремиться его повторить. Он может устроить фейерверк в постели любой женщине.

— А где вы будете снимать?

— Наверное, в Москве. Начнем, когда будет готов сценарий и декорации, — пожал Дэрил плечами, загораживая меня собой от холодного ветра с реки. — Изабель пока не может улететь из России, у ее мужа тут дела.

— Значит, ты вернешься к началу съемок?

Я хотела спросить небрежно, между делом, поддерживая разговор. Но порыв ветра холодными пальцами пробрался за шиворот, я вздрогнула, голос сорвался — и получилось очень жалобно, почти умоляюще.

Сразу стало неловко и стыдно. Захотелось замахать руками, суетливо начать рассказывать, как у меня много дел в ближайшие месяцы, так что не получится увидеться, нет, совсем никак, жалко…

Но Дэрил закрыл мне рот поцелуем, не дав наговорить еще более неловких глупостей. Прижал к себе и нежно коснулся кончиками пальцев щеки.

— Лили, моя Лили… — прошептал он, а потом, словно не выдержав передозировки щемящей нежности, сжал меня изо всех сил, впечатал в свое тело, взгрызся в губы агрессивным страстным поцелуем, напрочь сбивая дыхание и снося своим напором все мои тревожно дрожащие мысли. И пока я с трудом пыталась вернуть на место кружащийся вокруг размытый мир, спросил: — У вас в Пензе ведь есть хорошие гостиницы? Я смотрел на Букинге, но ничего не понял.

Сердце забилось как ненормальное, но я не поверила тому, что услышала. Да ладно. Мне показалось. Он же не может иметь в виду…

— Ты ведь не против провести еще несколько позорных недель в компании порноактера? Или мне стоит дождаться начала съемок, в одиночку скучая в «Национале»?

Я глотала холодный воздух ртом, мысли скакали в голове с одного на другое, никак не выстраиваясь во внятную картину.

— Несколько недель? — переспросила зачем-то.

— Примерно месяц.

У меня? Со мной? Я же собиралась его бросить… Я же рассталась с ним — в своей голове, в очередной раз. Я попрощалась с ним мысленно и закрыла этот фотоальбом, тщательно спрятав его в шкафах памяти под табличкой «Только для взрослых! 18+»

— Жаль, конечно, будет уже купленных билетов на самолет… — насмешливо проговорил Дэрил, глядя куда-то в сторону.

— Почему? Билетов? Не одного билета? Ты не один? Изабель тоже полетит? — всполошилась я.

Он рассмеялся.

— Моя милая Лили… Нет, полетишь со мной ты.

— Но у меня автобус… — я сопротивлялась по инерции, просто еще не до конца осознавая, что происходит.