отогнать машину к больнице, в которой лежит ее владелец. Или там нет парковок, может лучше к моему дому? – заволновалась я, почему-то не подумав об этом заранее.

– Есть там парковки, – уверенно ответил второй водитель, Глеб. – Не всех может пускают, но мы договоримся. Нет проблем!

– Ну тогда поехали, – пошла я к своему автомобилю.

– Анна Михайловна, так вам не обязательно ехать с нами, – остановил меня Глеб. – Мы машину отгоним. Сфотографируем, где она стоит, чтоб хозяин потом долго не искал. А ключи Виктору Павловичу передадим. Вы же с ним еще увидитесь?

– Хорошая попытка! – сразу почувствовала подвох я.

– Давайте так, я позвоню хозяину авто, и, если он в состоянии, то сам заберет у вас ключи, если нет, тогда отдадите Виктору Павловичу, – парни кивнули.

Дозвонившись, и узнав, что Андрей Михайлович, я наконец узнала как его зовут, вполне нормально себя чувствует, хотя врачи собрали целый консилиум. Обрадовав его, что машина будет на больничной стоянке и узнав, что делать с ключами, я уже хотела положить трубку, но услышала как он меня позвал:

– Анна, могу я вас попросить об одолжении. Мне не к кому больше обратиться. Мой сын живет в другой стране. Жены пять лет как нет. Друг сейчас на даче, там сеть слабая, я не могу до него дозвониться. А мне бы кое-что из вещей. Я знаю, что именно вам я обязан жизнью. И мне не удобно просить вас об еще одном одолжении. Но может вы мне не откажете?

– Да конечно не откажу. Я позвоню как приеду, вы сможете спуститься?

– Да, я спущусь к вам, дам ключи и адрес. И до машины дойду, а то у меня телефон почти разряжен.

– Договорились! – положив трубку я повернулась к ждущим моего ответа ребятам. – Я еду с вами. Он попросил ему вещи из дома привезти, мне нужно взять ключи. Езжайте за мной, так будет быстрее, – ребята переглянулись, но спорить со мной не стали.

До больницы, естественно, мы добрались в рекордные сроки. Парни были крайне удивлены и сказали, что так быстро они не добирались даже во времена мигалок.

Они оказывается созвонились уже с Виктором, и он сказал, что часов до пяти, они ему не понадобятся. Так что, получив от Андрея Михайловича ключи, список и инструкции, где-что лежит, они вызвались съездить за вещами сами. Я со всеми попрощавшись и сославшись на сильную занятость быстренько села в машину и поехала домой, хотя видела сильное желание Андрея Михайловича со мной поговорить. Я и уехала-то так быстро потому, что не хотела этого разговора.

Дома, поняв по напряженно вздрагивающей бороде Тита, что с Афанасием он еще не разговаривал, я решила заняться статьей Шарова. Мне ее еще нужно будет на согласование отправлять и дождаться ответ, а только потом с отпуском вопрос решать. Как сказал Тит, время не ждет, так что нужно торопиться.

Статья давалась мне очень сложно. Хотя ответы на вопросы были развернутыми, тема была обговорена, вся необходимая информация у меня была, но я никак не могла написать текст, так, чтобы там не было видно моего личного негативного отношения к герою статьи. Я постоянно скатывалась воспоминаниями к интервью и потом долго не могла успокоиться, чтобы продолжить писать. В конечном итоге, статья вышла безэмоциональной, хотя мне это не свойственно. Но, зато максимально честной, насколько это вообще возможно в данной ситуации. Я полностью убрала свое мнение и настроение из статьи, а интервью оставила практически без изменений, лишь немного откорректировав. Перечитав и убедившись, что не хочу ничего менять, я отправила ее на электронный адрес Шарова.

Интерлюдия

С подселением в человека оказалось все еще сложнее. Марья начинала с малых детей, у которых разум еще был не защищен. Много раз тщетно пыталась она скользнуть, хоть не на долго, в их сознание. Когда это наконец получилось, и она увидела, что в ее маленьких пухлых ручках крепко зажат деревянный резной петушок, из ее глаз потекли слезы облегчения. Ей нужно было не только подселиться, но смочь управлять этим разумом. Да расстояние учитывать. Только спустя год в полной мере научилась Марья управлять разумом взрослого человека изнутри. Каждый раз теперь увеличивала она расстояние и усложняла задачу. Научилась Марья и отдавать приказы множеству людей сразу. Хотя это изначально не входило в ее планы, но так вышло, что именно это и спасло их деревушку от неминуемой гибели.

Когда Аннушке исполнилось три года, Марья стала с ней заниматься. Показывала ей травки, рассказывала где-какая растет, да для чего надобна. Рассказывала, как сказку, а смышленая малышка, благодаря крупице способностей Марьи, переданных ей при рождении, схватывала все на лету. Когда Анне исполнилось пять, она уже могла приготовить травяные сборы от разных хворей. Умела снять боль и тревогу. Могла подчинять себе животных. А когда она смотрела своими огромными, необыкновенно яркими, серо-голубыми глазами, казалось, что она заглядывает прямо тебе в душу. Помимо этого, Аннушка помогала снова беременной матери с готовкой. Кормила домашнюю птицу и животных. Ловко управлялась с прялкой, напевая одной ей известные песенки. О чем эти песенки, знала только Марья, ведь именно она научила ее заговаривать предметы.

У Марьи же осталось совсем мало времени на подготовку. Она чувствовала приближающуюся беду. Об этом же говорили слухи. Марья чувствовала, что вслед за казнями купцов и бояр, царь со своей сворой, примется за простой люд.

Глава 14

Все оставшееся до звонка Виктора время я посвятила тренировкам. По сравнению с тем, самым первым разом, я стала видеть, слышать и чувствовать намного дальше. Я бы вернулась к лечению Насти, но ее не оказалось дома. Зато я научилась чувствовать внутренний настрой, довольно на большом расстоянии. Я, стоя на балконе, пыталась прочитать мысли сидящей на лавочке пожилой соседки, Татьяны Павловны. Мысли я не услышала, но очень четко уловила ее эманации. Она ждала внука, который обещал приехать ее навестить. Ждала довольно долго, как я поняла. Она сначала сидела дома, потом решила выйти посидеть на лавочке. Стискивая в руке допотопный кнопочный мобильник, она постоянно смотрела в него, боясь пропустить сообщение, проверяя включен ли звонок, не закончилась ли зарядка, но с телефоном все было в порядке, а вот с внуком? Она начинала переживать, почему его так долго нет. Все ли у него хорошо? Потом успокаивала себя, что он, наверное, занят, ведь сказал, что заедет, но не говорил в какое время. И снова смотрела в телефон. Мне