— Я не хочу тебя с кем-то делить. Даже в прошлом.

На этом разговор оборвался, целоваться нам показалось интереснее.

— Может, сначала поедим? — спросила я, даже не пытаясь увернуться от его рук.

Лир остановился. Задумчиво посмотрел на меня.

— Давай. Потом будет не до этого.

Мысли у него в голове были настолько неприличные, что я покраснела. Пожелала нам на ужин жаркое, вишневый чай и на десерт клубнику. Впрочем, до последней мы не добрались.

То, что Лир вытворял со мной этой ночью, рассказывать никому и никогда точно нельзя. И вспоминать тоже. Мы словно шли по грани. Существуют ли оттенки у счастья? Какие и сколько их? Когда ты плавишься в объятиях любимого, ловишь его дыхание, боишься выпустить хоть на миг…

К середине ночи, когда Лир целовал мои плечи, мы до хрипоты спорили, сколько раз взлетали вместе. Сбивались со счета, целовались, сходили с ума от страсти…

У всего происходившего все же было слово. Любовь. Простое и понятное в любом конце Вселенной.

Я проложила цепочку поцелуев по его подбородку, замерла. Мы так и не уснули, а уже близилось утро. И реальность обрушивалась на нас, возвращала из счастливого безвременья.

— Хочешь, немного погуляем по городу, пока все спят? — спросил Лир, понимая, что сна ни в одном глазу.

И вроде бы устать должны, а из нас, наоборот, энергия прет.

— Нет, — ответила я. — Мне очень хорошо тут. С тобой.

Лир нежно поцеловал в волосы, задумчиво заметил:

— Сегодня после завтрака намечается большой совет. На него должна прибыть твоя семья, а также правители подгорного народа. Властелин Небес не смог. У него вот-вот на свет появится еще одна дочь.

— Я что-то пропустила, да?

Лир кивнул.

— Есть такое. Отец и дядя связались с нами через лешего. Пару дней назад он принес от них записку. Совет магов вносит все новые изменения в законы, ограничивающие применение магии. Людей казнят за любое неповиновение Совету на центральной площади в Аридейле. Мой отец… он бессилен.

Признавать Лиру это было горько. Но кто-то должен оставаться в Ларейе, уберегать жителей от жестокости по мере сил и возможностей.

— То есть объединение русалов, эльфов, драконов и гномов — это наш единственный шанс выстоять?

— Да. Полагаю, Совет магов призовет тьму, создав жутких существ. И наверняка попытается переманить на свою сторону орков и гоблинов. Рокот и Тир отправили к этим народам послов, но они заняли выжидательную позицию. Тезуэль пообещает им все что угодно… Да только вряд ли сдержит слово. Но он может быть убедительным. Даже слишком. До отца дошел слух, что Тезуэль пообещал уничтожение нечисти и процветание всех королевств. Гоблинам он собирается отдать эльфийские земли.

— Пусть сначала сюда проникнут.

Раздался стук в дверь, и Лир пошел открывать.

— А почему в Снежное королевство так сложно попасть? — с ходу поинтересовалась я у Тира, вошедшего под руку с женой. — Любую защиту можно сломать.

— Нашу — нет, — улыбнулась Эридейле. — Человек с плохими помыслами и злыми намерениями не пересечет границу. Да и про драконов не забывай. Не каждый маг даже против одного выстоит, а если их будет сотня?

Кажется, во всем этом есть что-то общее с магией Серебряного города.

— А вот гномам нужна более серьезная защита. Тадеуш сказал, разведчики недавно заметили двух магов, которые крутились неподалеку от окраины леса. Выйти не рискнули, но за отрядом гномов постоянно следят, — заметил Тир. — Собирайтесь, ждем вас в зале совета.

Тир и Эридейле направились к выходу. Русал неожиданно обернулся и заметил:

— Рад, что у вас все наладилось.

Еще бы! Полночи мирились!

— Ари, как только встречу Эрана, попрошу нас поженить, ты не против?

Я хихикнула.

— У орков будем играть свадьбу?

— Как получится.

— По-нормальному никак? Что детям потом скажем?

— А ты им покажешь свои вечные деревья и мотыльков, — хмыкнул Лир.

Я задумалась, а потом обреченно кивнула. Он ведь все равно уговорит, какой смысл спорить и не соглашаться? Только время терять.

Неожиданно вспомнила, что обещала эльфам создать фруктовые деревья, а Тадеушу — песню. Если останется время, еще и прогуляемся после обеда.

— К Арану сходим? — тихо спросила я.

— Да. Нужно ему рассказать, что тут происходит.

— Думаешь, слышит?

— Кто знает?

И мы отправились собираться.

Молния оказалась как две капли воды похожа на Рокота внешне, но темпераменты были все же разными, соответствующие именам. Гром, муж Молнии, был ей под стать — ловким, смелым и с хорошим чувством юмора. Едва мы познакомились, как в зал вошли мои родные. Я обняла дядю с тетей и Глина, поздоровалась с четой гномов, расспрашивающих Даринель о малыше.

Завтрак прошел в достаточно теплой и непринужденной обстановке. А когда отправились в кабинет Тира и расселись там, разговор стал серьезнее. Впрочем, Лир уже посвятил меня в происходящее, и на совете только уточнялись детали.

Вскоре мужчины остались обсуждать тактику, а мы девичьим составом покинули их. Прогулялись по саду, перезнакомились, посплетничали. На лужайке устроили пикник, наслаждаясь солнечным теплом. К обеду к нашей компании присоединились и мужчины.

— Тадеуш, — позвал Лир, когда мы покончили с едой. — Ари должна тебе песню, хочешь услышать?

— Какую исполнить? — спросила я, отмечая, что друзья прислушиваются к нашему разговору.

— Лир сказал, ты как-то порадовала их с Араном любимой песней Аранатариэль.

Я улыбнулась, кивнула. Кто знает, когда мы так соберемся вместе… Пела на эльфийском. Красивая нежная мелодия, воспевающая этот прекрасный мир, в котором царит свет, лилась легко и плавно. И едва закончила эту песню, начала следующую. Откуда я ее знала, и не ответила бы. Песни рождались во мне, вспыхивали, словно звезды на небе. Незнакомая абсолютно, грустная и легкая, как морская волна, набегающая на берег. Такой она была. Эта песня способна растопить лед в сердце. Когда я закончила, увидела, что Эридейле плачет на плече у Тира.

— Эта любимая песня Эрангитиля, — мягко пояснил принц, целуя жену.

Он с ней вообще очень редко расставался, не выдерживал разлуки. И часто держал за руку или просто прикасался, словно боялся, что она вдруг исчезнет.

— И твоей матери, Ари, — тихо заметила Алона.

— В любом случае это было незабываемо, — выпалил Тадеуш. — Я покорен!

Смущенно улыбнулась, поднялась, поинтересовалась у Тира, какую часть сада он готов отдать на разграбление моей магии.