из плена одежду в печь, где та мгновенно вспыхнула. Поскольку пленная пока была «нейтральна» и применить магию было невозможно, то пришлось полагаться только на обычные лекарственные средства — благо, что в этом плане местные «аборигены» кое-что понимали, с собой-то они не брали почти ничего. Никто ж не рассчитывал оказаться в другом мире! Так что потом Анариэль с Иримэ аккуратно отмывали киндинку от накопившейся за время заключения грязи, обрабатывали раны дезинфицирующим раствором из настойки каких-то местных растений. Средством от «крошечных паразитов», как называли местные эльфы микробов… Нашлась у Ирки и ранозаживляющая мазь — действующая, в том числе, и против ожогов, и чистая ткань для повязок. Местная медицина оказалась на куда более высоком уровне, чем следовало бы ожидать от примитивного племени… Повозиться, тем не менее, пришлось — это тебе не «кси-медицина» с ее камерами-регенераторами и силовыми излучателями.

А вот с Гротхаком потом оказалось все куда проще… Он и в целом-то пострадал меньше, и, по его собственным словам, на нем «все заживает как на орке». Так что его лишь напоили какой-то вонючей настойкой, и он ушел куда его определил Диман — в один из ставших нежилым домов. Тот самый, где недавно еще жил тот самый его «помощнике», агент жрецов…

— Наконец-то хоть по-нормальному поживу, — усмехнулся орк. — Не в лесу этом проклятом…

— Зачем мне жить, Старшая? — когда орк ушел, жалобно произнесла Нерданэль. — С позором, с клеймом предателя?

— Успокойся, маленькая, — подумала было обнять киндинку Анариэль, но не решилась, побоявшись причинить ей боль. — Никто не посмеет тебя ни в чем обвинить. Все наладится.

— Странная ты, Старшая, — удивленно произнесла киндинка. — Если я даже смогу вернуться, мне сотрут память и обратят в холопки за то, что выдала тайны клана!

— Знаешь, — задумчиво произнесла Анариэль. — Ваши патриархи, похоже, просто не знают, что такое война…

— Я слишком много знала и должна была умереть при любом риске попадания информации к чужакам… Убить себя еще тогда, когда только попала в этот мир, — с горечью усмехнулась Нерданэль. — Но это было оказалось страшно… А теперь я преступница по всем законам кланов.

— Ну и порядочки у вас! — разозлилась квентка. — До чего ж опустились потомки Верных! Но я не разрешаю тебе убивать себя. Даже и не надейся! Потомки Верных должны быть вместе и помогать друг другу! Как было во времена Старого Мира!

Потом Иримэ заставила выпить киндинку какой-то отвар и стала укладывать ту спать. Дескать, теперь для нее сон — лучшее лекарство. А Анариэль попросила Димана проводить ее до дома… На улице уже почти стемнело, опять шел сне, и они шли в свете магического фонарика. В полной тишине…

— О чем задумалась? — уже когда они дошли, спросил Диман.

— О том, смогла бы ли я вот так… Без кси-силы, без возможности заблокировать все чувства, — задумчиво произнесла квентка. — Без даже крохотной надежды на спасение…

— И?..

— Не знаю. И надеюсь, что узнать это никогда не придется… А вообще сволочи они, в ее родном мире! Ненавижу клановые общества! Не думала, что так могут пасть потомки Верных. Девчонка ведь герой, столько вынесла… А для них — «опозоренная», холопка…

— Почему девчонка-то? — вновь удивившись такому определение Диман.

— Как еще назвать ту, кто больше чем вдвое моложе меня? Ей 34 года…

— Что с ней думаешь делать-то?

— Не знаю, — вновь произнесла квентка. — Вылечить несложно, ничего непоправимого нету… Не здесь, так в Союзе. Хотя как она вернет себе силу — дам ей одно средство… Ушки целы, глаза с носом целы, пальчики все на месте, а остальное можно исправить. Здоровее и краше, чем была прежде, станет. Но я не знаю, как вернуть ей смысл жизни!

— Думаешь, решит с собой покончить?

— Если я правильно поняла их психологию, то без разрешения «Старшей» ничего она с собой не сделает. «Старшая» — это даже выше, чем глава клана. Примерно как генерал-полковник против полковника, а в их обществе жесткая иерархия по магической силе. Но это будет не жизнь… Существование. Парня бы ей хорошего найти! Кто полюбил бы ее такой, какая есть! — вдруг произнесла Анариэль. — Да только где же тут его найдешь? Попробуйте вы с Ирой что ли хотя бы друзьями ее стать. Чтобы она не чувствовала себя одиноко… Но я тебя не для того пройтись со мной просила…

— Какой-то еще вопрос?

— Да. Предлагаю покончить со всем этим, — с нескрываемой злостью в голосе произнесла квентка. — Знаешь, я сначала на происходящее тут как-то отстраненно смотрела. Не наш же мир, а в чужой монастырь… Но сегодня поняла, что пора здесь все менять.

— Устроить революцию?

— Революции устраивают изнутри, когда на то условия сложатся, — не согласилась Анариэль. — Поэтому пусть это будет завоевательский поход… Но я вытравлю гниду здешнего жречества!

— Я согласен, — без всяких раздумий ответил парень, сам еще вчера об этом думал…

— Даже так? — удивилась столь быстрому и легкому согласию Анариэль. — Тогда нам надо готовить армию… Небольшую, но способную раздавить любого врага! И одновременно искать дорогу домой…

— Полусотни солдат нам хватило бы завоевать весь остров…

— Именно что, — улыбнулась Анариэль.

Когда Диман вернулся домой, киндинка уже спала — как объяснила Иримэ, это тоже является действием ее «зелья»… Теперь спать будет долго, с полдня почти наверняка. А они вдвоем сели есть, но после всех сегодняшних событий кусок в горло не лез. Отложив в сторону обглодок какого-то «яблока», Диман встал за стола и, пройдя в их с Иркой спальню, обессиленно рухнул на постель, а несколько минут спустя сбоку к нему прижалась и сама жена. Так, в обнимку, они и заснули — ни на что большее не было ни сил, ни желания. А ночью Диману снились кошмары…

***

«И все же рискованно», — думал эрталык Тын-Ценок-Сикан, глядя на проведенные их научной группой расчеты. Впрочем, он еще со времен жизнь на Эртауль, его родной планете, Доме Разумных, привык не торопиться и скрупулезно все перепроверять… Такова была жизнь у него на родине. Ни один ученый, ни один инженер не отдаст в дело свои расчеты пока не будет уверен в их правильности. Пока все многократно не пересчитает. Такова была жизнь эрталык — «имеющих разум»… Они никуда не спешили — и оттого очень редко ошибались. В этом была их сила… В этом же и их слабость. Вот как сейчас…

«Что может пойти не так?» — еще раз подумал Тын-Ценок-Сикан. Увы, многое! Уж больно многое… По сути, они лезут в ту область, о которой не имеют почти никакого понимания…