часовни в демонстративном преклонении перед таинством евхаристии, а также популяризовали легенду о короле Рудольфе, уважившем священника со Святыми Дарами. К шифру AEIOU наследники Фердинанда II добавили анаграмму, подчеркивавшую их приверженность католической вере: из букв слова EUCHARISTIA они сложили фразу HIC EST AUSTRIA («Это Австрия»)[223].

13

ТРИДЦАТИЛЕТНЯЯ «МИРОВАЯ ВОЙНА»

Восстание в Чехии стало начальной фазой Тридцатилетней войны (1618–1648). Эту войну часто преподносят как религиозную, но на деле она не поддается четкой классификации. Как и большинство великих войн, Тридцатилетняя война соединила несколько конфликтов, имевших разные причины. Кроме того, каждая фаза войны несла в себе зерна будущих конфликтов, так что в восприятии современников все ее этапы слились в одно великое противоборство. Большая часть сражений развернулась на территории Священной Римской империи, но война затронула и Нидерланды, Англию, Данию, Францию, Испанию, Португалию, Венгрию, Трансильванию, Северную Италию, Швецию, Польшу, а через Швецию и Польшу даже далекую Россию.

Британским дипломатам почти удалось привлечь на сторону протестантов турецкого султана, но Османская империя так и не вступила в войну. С этой оговоркой Тридцатилетняя война стала первым вооруженным конфликтом, захватившим весь Европейский континент. Более того, это был мировой конфликт, поскольку враждующие армии вели бои в Африке, в Индийском и Тихом океанах, а также в Вест-Индии. Немецкие историки жалуются, что Тридцатилетнюю войну разжигало и продлевало иностранное вмешательство, так что она стала «интернациональным конфликтом, происходившим на германской земле». Но возможен и другой взгляд на эту войну: как на внутригерманский конфликт, вовлекший в себя большую часть Европы и в конечном счете распространившийся на весь мир[224].

Запальным фитилем, превратившим Тридцатилетнюю войну в мировую, был конфликт Габсбургской Испании с Республикой Соединенных провинций. Война в Нидерландах, начавшаяся в 1560-х гг. при Филиппе II, стала одной из кампаний Тридцатилетней войны. Но если на суше борьба в основном состояла из осад и позиционных боев, то на море конфликт между Испанией и Соединенными провинциями разворачивался по нескольким широким фронтам. Голландские корабли атаковали заморские владения испанцев, а равно и колонии Португалии, чья корона в 1580 г. перешла к Филиппу и его наследникам. Помимо богатой добычи целью голландцев было отрезать Испанию от ресурсов и таким образом, по словам одного осведомленного наблюдателя, «отвести руки испанского короля от нашего горла и подрезать ему сухожилия, без которых он не сможет вести войну в Европе». С точки зрения Габсбургов, однако, действия голландцев грозили им не только прекращением заморской торговли, но и династической катастрофой. По теории, принятой при испанском дворе, владения Габсбургов были так сложно связаны между собой, что поражение в одном месте могло обрушить все здание. Всемирный характер сети габсбургских владений превратил Тридцатилетнюю войну в глобальный конфликт[225].

Начиная с 1625 г. Нидерланды получали помощь британских союзников, а также частных каперов, или приватиров, которые преследовали свои корыстные интересы, плавая под британским флагом (или, в сущности, под любым флагом — кроме пиратского, будь то черный или красный). Британцы оказались ненадежными союзниками и скоро прекратили помогать Нидерландам, предпочтя мир с Габсбургской Испанией. Однако они все же успели закрепиться на острове Сент-Китс в Вест-Индии, а следом за ним захватить Подветренные острова. Они стали базой английских каперов, которые в 1640-х гг. грабили карибские владения Испании, а в 1643-м захватили бо́льшую часть Ямайки. Пройдет более трех столетий, прежде чем британцы оттуда уйдут.

Голландцы замахивались на большее. Правительство республики и Генеральные штаты (парламент) в Гааге передоверили заморскую войну с испанцами и португальцам двум торговым компаниям — Ост-Индской (основана в 1602 г.) и Вест-Индской (основана в 1621 г.). Обе компании могли продавать акции, чтобы строить военные корабли, захватывать колонии и управлять ими, то есть, в сущности, создавать собственные торговые империи. Вскоре после основания Вест-Индской компании «19 господ», управлявших ею, составили «всеобщий план» (Groot Desseyn), предполагавший нападение на португальскую колонию в Бразилии с одновременным захватом бразильских сахарных плантаций и центральноафриканской работорговли.

Испанские и португальские владения Габсбургов быстро пали под ударами Вест-Индской компании. В 1628 г. у берегов Кубы голландцы захватили целый флот с сокровищами; вскоре после этого они завоевали приблизительно половину Бразилии, основав там свою колонию — Новую Голландию. Однако голландские поселенцы так и не смогли добиться преданности от португальских плантаторов, которые в 1645 г. подняли мятеж. Новая Голландия не получала достаточного финансирования от Вест-Индской компании, акционеры которой требовали прибылей, и в 1654 г. Португалия вернула эти земли себе. Голландцы допускали в своих бразильских владениях относительную веротерпимость, так что на территории Новой Голландии сформировалась многочисленная еврейская диаспора. Евреи, вероятно, составляли до половины нетуземного населения колонии, а ее столица Маурицстад (ныне Ресифи) стала первым на Американском континенте городом, где открылась синагога. С возвращением португальской власти начались религиозные гонения, разметавшие еврейскую общину[226].

В числе португальских колоний испанские Габсбурги приобрели небольшую прибрежную колонию на территории нынешней Анголы, сформировавшуюся вокруг Луанды. Расположенное севернее королевство Конго тоже попало в зону культурного влияния Португалии. В XVII в. это королевство со столицей в Сан-Сальвадоре (современный Мбанза-Конго) владело землями в устье реки Конго и южнее, до самой Анголы. Несмотря на свое расположение, Конго было государством со сложной культурой, управляемое образованной элитой, которая не только приняла католицизм, но и заимствовала португальские имена, титулы и гербы[227].

Это не помешало португальским властям Луанды замыслить в 1620-х гг. его захват. Покорив соседнее с Конго королевство Ндонго, португальцы решили превратить свое культурное влияние на Конго в политическое господство. На свою сторону они привлекли наводящих ужас имбангала. Эти «спартанцы Африки» практиковали каннибализм и инфантицид, а в свои воинские отряды набирали только рожденных от иноплеменников детей, в которых воспитывали повиновение сложными обрядами инициации. Поняв, что его королевству грозит гибель, конголезский монарх Педру II обратился за помощью к голландцам, обещав взамен золото, серебро, слоновую кость и рабов. Таким образом, в Тридцатилетней войне королевство Конго оказалось на стороне протестантов[228].

В 1624 г. в ответ на просьбу Педру голландская флотилия обстреляла Луанду, но скорая смерть конголезского монарха остановила дальнейшее военное вмешательство Соединенных провинций. В 1641 г. король Гарсия II продолжил дипломатический курс Педру: его страна, как oн пояснил агентy Вест-Индской компании, по-прежнему «многое претерпевала» из-за политического давления и военных вторжений Португалии. Флот компании осадил Луанду и вытеснил оттуда португальцев, после чего немедленно началась организация голландской колонии. В военных действиях, последовавших за падением Луанды, как голландцы, так и португальцы привлекали на свою сторону местные племена, собирая армии численностью до 30 000 бойцов, применяли артиллерию,