спину. Вскоре после этого Фердинанд возвел безвинно пострадавшего секретаря в дворянское достоинство, даровав ему фамилию фон Хохенфалль («упавший с большой высоты»).

Но дефенсоры не просто выбросили из окна чиновников Матиаса: тем самым они свергли назначенное им правительство. И хотя пока это было лишь местной распрей, Фердинанду совсем не хотелось рисковать. Он с тревогой наблюдал, как пражские мятежники создают собственное правительство, набирают войско и вступают в переговоры с другими провинциями Чехии, предлагая создать конфедерацию, в которой монарх не имел бы никакой власти. В качестве первой ответной меры Фердинанд отправил в заточение Мельхиора Клесля, которого считал слишком уступчивым, и тут же был отлучен папой от церкви, поскольку Клесль был кардиналом. Но Фердинанд подчинялся тому, кто выше любого папы, и справедливо предполагал, что довольно скоро получит прощение.

Между тем мятежники привлекли на свою сторону более радикально настроенных дворян Верхней и Нижней Австрии, которые увидели в происходящем возможность создать единый фронт защиты протестантизма. Смерть Матиаса в марте 1619 г. дала им случай оспорить передачу трона Фердинанду и вынудить нового монарха пойти на уступки. Шумная толпа нижнеавстрийских дворян, явившись в Вену, не замедлила вручить Фердинанду петицию с требованием признать их религиозные вольности и право на союз с Чехией. К городу тем временем стягивались чешские полки. Лишь случайное появление войск, верных Фердинанду, спасло ситуацию: в самой Вене на его стороне оставался лишь немногочисленный гарнизон и ополчение из студентов, возглавленное, как ни удивительно, профессорами[213].

Едва не лишившись своей столицы, Фердинанд в августе все же выиграл выборы и стал императором. Среди курфюрстов за него проголосовали три архиепископа и герцог Саксонии, который, хотя и исповедовал протестантизм, придерживался осторожной политики «сдерживания». Фердинанд и сам имел право голоса как король Чехии — и подал его за себя, желая, как сам пояснил, быть к себе справедливым. Поняв, что они оказались в меньшинстве, курфюрсты-протестанты из Бранденбурга и Пфальца согласились с общим мнением, и Фердинанд получил единодушное одобрение. В начале следующего месяца во франкфуртском кафедральном соборе его увенчали короной Карла Великого[214].

В течение 1618 и 1619 гг. два решения обернулись разрастанием и, так сказать, «интернационализацией» чешского мятежа, однако ни одно из них не принадлежало Фердинанду. За развитием восстания с тревогой наблюдал испанский король Филипп III (1598–1621). Его первой мыслью было послать туда флот — подобно Шекспиру, Филипп думал, что у Чехии есть побережье, — но окончательный выбор стратегии монарх благоразумно доверил своему государственному совету. Совет провел заседание в июле 1618 г., и мнения его членов разделились. Одна фракция, поддерживаемая герцогом Лермой, выступала за осторожность и сосредоточение на делах Средиземноморья. Другую, во главе с герцогом Суньигой, заботили более масштабные соображения — например, что будет с путями снабжения и с настроениями в обществе, если Испания бросит центральноевропейскую ветвь дома Габсбургов на произвол судьбы.

Именно Суньига сообщил совету сенсационную весть. По его словам, испанский посол в Вене, не уведомляя Мадрид, уже отправил стоявшие в Италии войска на помощь в подавлении чешского восстания. Суньига пояснил: «Отмена приказа, который прямо сейчас выполняется военными, означала бы окончательный подрыв позиций императора, так как подобное лишение защиты со стороны Вашего Величества полностью уничтожило бы его авторитет». Жребий, таким образом, был брошен, и король Испании уже участвовал в войне. Самоуправство посла заставило Филиппа немедленно выделить деньги в помощь австрийской родне. В апреле 1619 г. в пределы империи вошло первое испанское соединение численностью 7000 человек; в следующие два года к ним добавились еще более 30 000[215].

Второе решение приняли мятежники в Праге. В августе 1619 г. чешский сейм низложил Фердинанда, заявив, что он избран с нарушением процедуры. Безуспешно поискав на замену Фердинанду зрелого и ответственного монарха, сейм остановился на неопытном юнце, курфюрсте Пфальца Фридрихе V (1596–1632). Убежденный кальвинист Фридрих был настоящим политическим безумцем и свято верил, что ему предначертано сбросить католическую тиранию и вернуть Германии некую воображаемую утраченную свободу. На маскарадах Фридрих дерзко наряжался Арминием, вождем древних германцев, разбившим в I в. римские легионы, или героем мифов Ясоном, похитившим золотое руно (символ Габсбургов). Кальвинистские проповедники и писатели, наугад открывая Библию и цепляясь за отдельные фразы, установили, что Фридрих и есть «лев рыкающий», он же лев полуночи из Книги пророка Ездры, а значит, венцом его царствования станет поражение Антихриста. Уверенный, что его выбрали по «особому провидению и предначертанию Божьему», Фридрих, недолго думая, принял корону Чехии[216].

Почти все князья Священной Римской империи (не важно, католики или протестанты) сочли передачу короны Фридриху недопустимым нарушением монархического принципа. От Фридриха отвернулись все, даже его собственный тесть Яков I Английский (он же Яков VI Шотландский). Ненадежным союзником оказался и правитель Трансильвании кальвинист Габор Бетлен, покинувший Фридриха после того, как агенты Фердинанда начали подкупать польских казаков, чтобы те разоряли его княжество. В попытках как-то укрепить свои шаткие позиции Фридриху пришлось дойти до такой крайности, как переговоры с султаном, и попросить у турок военной помощи в обмен на ежегодную дань. Турецкий посланник в конце концов прибыл в Прагу, но больше всего ему было интересно увидеть окно, из которого выбросили регентов[217].

До своего низложения Фердинанд был готов договариваться с чешскими мятежниками. Теперь же они растоптали любые надежды на сделку и выбрали своим предводителем влиятельнейшего из князей империи. В этой ситуации Фердинанду тоже пришлось искать военных союзников. Максимилиан Баварский был очевидным кандидатом, и он поднял в помощь Фердинанду Католическую лигу. Правда, Фердинанду пришлось согласиться покрыть все издержки Максимилиана на эту войну, а до того оставить ему в залог Верхнюю Австрию. Дворянство Нижней Австрии тоже оказалось готово пойти Фердинанду навстречу, но, чтобы заручиться его поддержкой, император был вынужден подтвердить религиозные вольности, ранее дарованные Матиасом. Посоветовавшись с папой о допустимости таких уступок, Фердинанд получил рекомендацию «смотреть на это сквозь пальцы». Спустя несколько лет Фердинанд откажется от своего обязательства, заявив, что собирался оставить протестантам только веру, но не церкви. Тем не менее, изобразив терпимость, он заполучил в союзники Иоганна Георга Саксонского, хотя лишь после того, как пообещал возмещение расходов и ему, под залог Лужиц. Тем временем испанские войска в полной боевой готовности прибывали в Нидерланды.

Исход был предсказуемым: победа Девы Марии, на которую Фердинанд возложил номинальное командование своим воинством. 8 ноября 1620 г. в битве на Белой горе, что близ Праги (теперь там располагается пражский аэропорт) 30-тысячная армия под командованием баварского военачальника Тилли менее чем за два часа разгромила врага, уступающего и в числе, и