безрыбье сойдешь и ты, – сухо обронил старейшина.

Девочка наморщила лоб.

– Нам необходимо проникнуть на склад, и противник это знает, – зашептала она.

Иней вперил в нее ястребиный взор и кивнул.

– Попасть туда можно лишь через плац, – рассуждала она. – Виктория костьми ляжет, чтобы нам помешать.

– Подлая змея! – выпалил старейшина, но быстро взял себя в руки. – Продолжай.

– Но у нас есть Пес, – лихорадочно шептала Дюжина. Хранитель внимательно ловил каждое слово и приглушенно рычал. – Первое нападение, когда похитили Семерку, замышлялось с единственной целью – выманить его с заимки.

Последняя фраза повергла Инея в ужас.

– Что?!

– Виктория сама мне призналась, – мрачно откликнулась Дюжина. – Они боятся Пса как огня. Он способен прорвать оборону и расчистить нам путь. – В ответ на ее выжидательный взгляд Пес зарычал громче.

– Можете на меня рассчитывать. – Глаза Хранителя грозно сверкнули. – Для этого я и предназначен. И на склад я могу вломиться, расширю вам проход.

Кивнув, старейшина выпрямился и расправил плечи. Потом быстро изложил план Охотникам, которые поспешили выстроиться позади Пса в колонну. В воздухе веяло напряжением. Шестой, Пятак и Семерка пробились вперед, к Дюжине.

– А вы четверо бегом наверх, – велел Иней. – Нечего путаться под ногами.

Впервые Дюжина полностью владела собой. Ей предстояло воевать не с Инеем.

– Мы единственные располагаем грозным оружием, – заметила она.

– Без нас вы бы так и торчали взаперти, – добавил Пятак.

– Мы остаемся, – не терпящим возражения тоном отрезала Семерка. Старейшина просто обомлел. Девочка взяла Шестого за руку и заглянула в глаза. – Т-так надо.

– Они меня потрясли. – Пес на мгновение отвлекся от созерцания плаца. – Эти ребята выстояли против скалопендр, Игрекса, паука-живоглота. Они прошли боевое крещение и заслужили право сражаться вместе со всеми.

У Дюжины потеплело в груди.

Помешкав, Иней кивнул:

– Хорошо. Но предупреждаю, смотрите в оба. Пусть вы прошли боевое крещение, но сегодня нам предстоит поистине кровавый бой.

Глава 46

Иней обернулся к толпе притихших Охотников и заглянул в глаза каждому. Под его пристальным взором распрямлялись плечи, вскидывались подбородки, пальцы крепче стискивали кинжалы.

– За этими дверьми нас ожидает главная битва в жизни, – начал старейшина. – Наша оружейница предала заимку, привела врага прямо на наш чертов тренировочный плац. Она вообразила, будто сумеет за одну ночь уничтожить то, что возводилось тысячелетиями. Так вот, этому не бывать!

Охотники нестройно загудели, и у Дюжины вновь вспыхнула надежда. Семерка нащупала ее ладонь и крепко сжала.

– Знаю, вы истощены и ослаблены, но сегодня вам предстоит сражаться не на жизнь, а на смерть. Готовы ли вы биться за безопасность, что даровала нам заимка? Готовы биться за добытые с боем имена, за близких, которых потеряли, обретя эти имена?

По толпе Охотников прокатилась волна, в них пробуждался зверь, рвущийся на волю.

Старейшина возвысил голос:

– Готовы биться за тех, кого мы оберегаем? За справедливость? За родной край?

На сей раз Охотники взревели в унисон. Воздух звенел от боевых кличей, ноги выстукивали грозный ритм, от которого сотрясались стены.

Кожа Дюжины покрылась мурашками, грудь снова сдавил тугой обруч. Она нервно перехватила топоры и повернулась к Псу. Тот всецело сосредоточился на происходящем снаружи, загривок вибрировал от напряжения. Оскалившись, он казался куда больше прежнего. В зловещем отблеске факелов Хранитель чудился существом из кошмаров. Дюжина невольно преисполнилась гордости.

Она потянулась к плечу – успокоить Хрума, коснуться его мягкой шерстки.

Но вдруг с содроганием вспомнила: бельчонок исчез.

– Лис должен оставаться в норе. – Горячее дыхание Семерки обожгло ей ухо.

– Что? – Дюжина на мгновение забыла о Хруме и озадаченно нахмурилась. – Как это понимать?

– Не знаю, – с отчаянием пробормотала Семерка. – Н-но это очень в-важно.

Расспрашивать и выяснять не было времени.

– Готовы? – Иней взялся за створку. Пес грозно зарычал в ответ.

Дюжина взялась за вторую створку и по команде толкнула.

Пес рванул на плац, Охотники следовали в арьергарде. От боевого клича звенело в ушах, дрожала земля. Вскинув топоры, Дюжина устремилась вперед.

На противоположной стороне плаца Виктория взмахнула мечом.

– В АТАКУ! – завопила она так, что на шее обозначились жилы.

Глава 47

Вооруженные до зубов гоблины надвигались стеной – несокрушимой и смертоносной. При взгляде на них сердце Дюжины ушло в пятки.

– Держать строй! – верещала Виктория, вкладывая решимость в каждый слог.

Голос оружейницы помог Дюжине преодолеть минутную слабость. Ноги сами несли девочку вперед. Она не позволит этому чудовищу победить.

С устрашающим ревом противники схлестнулись в центре площадки. Застучали мечи, кинжалы вонзались в плоть. Пес раскидывал гоблинов пачками, их клинки не причиняли ему ни малейшего вреда.

– Охотники, к складу! – рявкнул Иней, парируя разящий меч и одновременно ударяя другого гоблина локтем в переносицу.

Семерка, Пятак и Шестой сплотились возле Дюжины и вместе пошли в атаку. Стрелы Шестого сражали намертво всякого, кто пытался приблизиться, как вдруг перед рекрутами выросли трое гоблинов. Низкорослые, они едва доставали Дюжине до плеча, однако их движения были ловкими и стремительными, физиономии – суровыми и безжалостными.

– Как по мне, лучше вооруженные гоблины, чем зубастые скалопендры, – проворчал Пятак.

– Определенно, – согласился Шестой, занимая позицию подле Дюжины.

Троица синхронно ринулась в атаку. Мир Дюжины сузился до топоров и земли под ногами. Отразив удар, она лягнула гоблина в живот, едва не опрокинув.

– Пригнись! – донесся из-за спины крик Семерки.

Каким-то неведомым чутьем Дюжина угадала, что фраза предназначалась ей. Меч просвистел прямо над головой. Девочка распрямилась, с разворота выбила у противника клинок и треснула его рукоятью топора по виску. Гоблин рухнул как подкошенный.

Пятак с Шестым на пару атаковали третьего гоблина. Дюжина обернулась к Семерке, и ее сердце замерло. Первый гоблин отнял у девочки нож Пятака и теперь, оскалившись, надвигался на нее.

Разъяренная Дюжина вклинилась между ними, наблюдая, как злорадный оскал сменяется злобным шипением. Гоблин с легкостью парировал ее ожесточенные удары, а в какой-то момент чуть не разрубил пополам. Дюжина отпрянула и едва не налетела на Семерку.

Противник превосходно владел мечом. При мысли об этом Дюжина затрепетала. Нет, прочь сомнения! Страх только погубит ее. Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох, вспомнила о своих превосходных – нет, выдающихся! – навыках и с воплем ринулась в бой. Гоблин притворился, будто уходит влево, и выбросил руку с ножом вперед. Дюжина скрестила топоры, и направленный ей в живот клинок с лязгом отлетел в сторону. Гоблин отступил на шаг и потянулся за мечом, яблоко которого было украшено резным изображением лиса.

«Лис должен оставаться в норе», – прозвучало в ушах Дюжины напутствие Семерки.

Откуда-то появилась твердая уверенность: если гоблин достанет меч, случится непоправимое. Подавив страх, Дюжина вскинула топоры. Под натиском ослепительного смерча гоблин попятился и на мгновение утратил равновесие. Не мешкая, Дюжина рассекла перевязь, меч со звоном покатился по земле. Возмущенный рев гоблина музыкой ласкал слух. Но не успела девочка предпринять новую атаку, как в плечо ее противника вонзилась стрела. Гоблин взвыл и растворился в гуще сражения. Обернувшись, Дюжина увидела Шестого, который приветственно вскинул лук.

– Спасибо! – Она запыхалась, от переизбытка адреналина руки тряслись.

– Мы почти у цели! – Пятак торжествующе кивнул на склад.

Пес расчищал путь, Охотники не отставали ни на шаг, пробиваясь сквозь ряды гоблинов. Дюжина возликовала, но