- Люди в Розвуде такие неудачники. - Ханна указала натемноту.

Магистраль была тоже пуста, поэтому, Ханна выкрикнулаиспуганно: - Ой! - когда автомобиль украдкой свернул рядом с нею. Это был серебристый,остроконечный Порш с затонированными стёклами и жуткими голубыми фарами.

- Посмотри-ка, - сказала Мона, крошки печенья выпали ей изорта.

Как только они тронулись, двигатель Порша взревел.

- Он хочет устроить гонки, - прошептала Мона.

- Придурок, - ответила Ханна. Она не могла разглядетьчеловека за рулём, был виден только красный, тлеющий кончик сигареты. На неёнахлынуло беспокойство.

Послышался шум двигателя Порше, на этот раз водитель сделалнетерпеливо, она смогла рассмотреть нечёткий силуэт водителя. Его двигательснова взревел.

Ханна поднял брови на Мону, чувствуя себя пьяной, обманутойи совершенно непобедимой.

- Сделай это! - прошептала Мона, потянув вниз края шляпы из"Волны"

Ханна сглотнула. Зажегся зеленый свет. Как только Ханнанажала на газ, автомобиль поехал вперед. Порше проворчал впереди нее.

- Ты, слабачка, не позволяй ему обогнать тебя! - закричалаМона.

Ханна выжала педаль газа и мотор взвыл. Она ехала уже рядомс Поршем. Они ехали 80, потом 90, потом 100. Ездить так быстро казалось дажелучше чем воровать.

- Сделай его, - кричала Мона.

Ханна выжала педаль газа до предела, казалось, стук еёсердца был слышен повсюду. Она почти не слышала слов Моны из-за шума мотора. Наповороте на их полосе появился олень. Он появился из ниоткуда.

- Черт! - крикнула Ханна. Олень стоял неподвижно. Она крепкоохватила руль, нажала на тормоза, и свернула направо, в то время как оленьпрыгнул в сторону. Она быстро выправила руль, но автомобиль стало заносить.Шины поймали гравий на обочине дороги, и вдруг, они потеряли управление.

Машина всё крутилась и крутилась, а затем они врезались вочто-то. Послышался треск, звук бьющегося стекла, а потом внезапно темнота.

Через секунду из-под капота послышался громкий шипящий звук.

Медленно Ханна ощупала своё лицо. Всё было нормально, небыло никаких ран. И она могла двигать ногами. Она начала убирать от себянадутую ткань подушки безопасности. Она посмотрела на Мону. Из-под подушкибезопасности были видны её широко раскинувшиеся ноги. Ханна вытерла слезы вуголках глаз.

- Ты в порядке?

- Убери эту штуку от меня!

Ханна выбралась из машины и потом вытащила Мону. Они стоялина дороге, тяжело дыша. На другой стороне была железная дорога и тёмная станцияРозвуда. До самого горизонта им было видно шоссе, не было даже намёка на Поршили на оленя. Перед ними фары перемигивались желтым и красным цветом.

- Это было нечто, - сказала Мона с дрожью в голосе.

Ханна кивнула.

- Ты уверена, что с тобой все нормально? - Она посмотрела намашину.

Капот врезался в телефонный столб. Бампер отвалился исвисал, доставая до земли. Одна фара была свёрнута под каким-то невероятнымуглом, а другая очень быстро мигала. Пар с неприятным запахом вырывался из-подкапота.

- Она же не взорвётся, как думаешь? - спросила Мона.

Ханна хихикнула. Ей не должно быть смешно, но, тем не менее,это так.

- Что нам делать?

- Бежать отсюда, - сказала Мона. - Мы сможем дойти пешком додома.

Ханне ещё больше засмеялась.

- Боже мой. Шон с ума сойдёт!

Обе девушки начали смеяться. Икая, Ханна вышла на пустуюдорогу и раскинула руки в стороны. Было что-то могущественное в том, чтобстоять так, посередине пустой дороги. Её казалось, что Розвуд принадлежит ей. Унеё кружилась голова, но, возможно, потому что она всё ещё была пьяна. Онабросила брелок рядом с машиной. Он ударился о тротуар и сигнализация сновасработала.

Ханна быстро нагнулась и выключила её. Сигнализациязамолчала.

- Неужели обязательно работать так громко? - пожаловаласьона.

- Точно. - Мона надела свои солнечные очки. Отцу Шонапридётся потрудиться, чтобы подчинить всё это.

Часы дедушки показывали 9 утра субботнего утра, Эмилитихонько спустилась по лестнице на кухню. Она никогда не вставала рано навыходных, но этим утром она не могла спать.

Кто-то сделал кофе, и на тарелке с цыплятами на столе лежалилипкие булочки с изюмом. Выглядело так, будто ее родители смотались на своюникогда не отменяемую, всепогодную субботнюю рассветную прогулку. Если ониделали свои два круга вокруг района, Эмили могла смыться без того, чтобы еезаметили.

Прошлым вечером после того, как Бен застукал ее с Майей вфотобудке, Эмили удрала с вечеринки, не попрощавшись с Майей. Эмили позвонилаКэролин, которая была в Applebee, и попросила ее быстро подвезти. Кэролин иТофер, ее парень, приехали, не задавая вопросов, хотя ее сестра одарила Эмили,от которой несло виски, суровым родительским взглядом, когда та забралась назаднее сиденье. Дома она накрылась одеялом, чтобы не пришлось разговаривать сКэролин, и провалилась в глубокий сон. Но это утро было самим плохим из всех.

Она не знала, как понимать то, что произошло на вечеринке.Всё было как в тумане. Она хотела верить, что поцелуй с Майей был простоошибкой, что она может всё объяснить Бену, что все будет хорошо. Но Эмили разза разом возвращалась к своим чувствам в тот вечер. Как будто до этого онаникогда не целовалась.

Но в Эмили не было ничего, что сказало бы, что оналесбиянка. Она покупала маски для своих волос, повреждённых из-за хлора. Настене в её комнате висел плакат сексуального австралийского пловца Йена Торпа.Она хихикала и болтала с другими пловчихами о мальчиках в плавках. Давным-давноона поцеловала девушку, но это не считается. Ведь это ничего не значит,так? Она положила в рот половину кекса.

Её голова запульсировала от боли. Как же она хотела всёвернуть. Вновь бросить чистое полотенце в спортивную сумку, поехать натренировку, строить рожицы на фотографиях в автобусе по дороге. Быть довольнойсобой и своей жизнью, а не быть чересчур эмоциональной.

Так было раньше. Майя была великолепна, но они просто запутались,и у них было плохое настроение, у каждой по своим причинам. Но они не былилесбиянками. Так ведь?

Ей надо на воздух. На улице было пустынно. Громко чирикалиптицы, лаяла чья-то собака, но всё было спокойно. Утренние газеты всё ещё былина газонах, завёрнутые в голубой пластик.

Её старый, красный горный велосипед стоял рядом с сараем.Эмили резко взяла его, надеясь, что сможет ехать после вчерашнего виски. Онауже выкатывала его, но внезапно услышала шуршащий звук.