Они о чем-то разговаривали. Сначала слишком тихо, чтобы я могла разобрать, но потом Нергард выпалил громко и взволнованно:

– Мы связаны с тобой, ты это знаешь так же хорошо, как и я! Ты должна помочь мне!

– Я устала тебе помогать, – Ведьма говорила спокойнее, ее голос звучал бесцветно, но она тоже его повысила. – Я больше ничего тебе не должна.

И тут она посмотрела поверх его плеча, прямо на меня. Заметила. Но вместо того, чтобы напасть, вздрогнула, резко повернулась и побежала прочь.

– Постой! – воскликнул Нергард и сначала сделал движение, как будто собирался последовать за ней, но потом, видимо, что-то понял и обернулся, ища взглядом того, кто помешал их разговору.

Я успела отступить и спрятаться в тумане за секунды до этого. Бросилась бежать в другую сторону. Не оглядываясь и не обращая внимания на подгибающиеся ноги и горящие легкие. И стараясь не думать о том, как выглядел разговор лорда Нергарда с Белой Ведьмой.

Потому что выглядело это так, словно они действительно заодно.

Это была первая крупная удача в защите Нергардских земель от туманников, которую гвардейцы, конечно, записали на свой счет. Капитан Котон как будто забыл, что не соглашался со стратегией лорда Нергарда. Мог себе позволить, впрочем: среди жителей деревни погибших не оказалось. Гвардии и нергардской страже не так повезло: восемь человек погибли в столкновении, еще шестеро были ранены, но их жизни ничего не угрожало.

Передать словами бурную благодарность жителей деревни просто невозможно. Мне стало неловко, когда эта самая благодарность начала на нас изливаться. Хоть я и была смятена тем, что увидела в самом конце стычки, когда все закончилось, я, как обычно, оказалась рядом с лордом, Охотником и гвардейскими офицерами, поэтому свою порцию благодарностей получила сполна. Только хитрая Соланж успела вовремя ускользнуть, заявив, что ей нужно заняться своими людьми: пересчитать живых, помочь раненным и найти мертвых. Всех убитых нами монстров туман унес с собой, как это происходило всегда, а тела погибших воинов остались.

– Благослови вас всех Бог, – в который раз повторял местный староста, кланяясь в пояс. – Вы не представляете, как мы вам благодарны!

– Почему же, мы уже близки к пониманию, – тихо проворчал Охотник, которого такие бурные благодарности то ли тоже смущали, то ли просто раздражали.

– У нас ведь праздник был, когда они появились, – продолжил объяснять староста – полноватый мужчина лет сорока с двумя большими залысинами на крупной голове. – Сын у меня обручился, всей деревней отмечали. Если бы не вы… – от избытка чувств у него перехватило дыхание, и он только махнул рукой, не закончив предложение.

– Мы очень рады, что удалось помочь, – улыбнулся капитан Котон.

Он единственный принимал благодарности с большим удовольствием. Даже лорд Нергард стоял чуть в стороне, мрачно скрестив руки на груди и хмурясь. Выглядел он при этом так, словно мыслями находится где-то далеко отсюда. Я могла предположить, о чем он думает: о своей «размолвке» с Белой Ведьмой. О том, что видел ее, он пока никому не сказал.

Очнулся Нергард только тогда, когда староста обратился к нему и благоговейно добавил:

– Это стало бы для нас огромной честью!

Нергард моргнул, не понимая, о чем идет речь, а потом почему-то перевел вопросительный взгляд на меня, как будто я могла подсказать. А я не могла, потому что тоже давно перестала слушать, считая, что все идет по кругу.

– Вы как-то говорили, что имеете право заключать браки, – «подсказал» Котон, когда неловкое молчание затянулось.

– Да, могу, – непривычно медленно для себя кивнул Нергард. – Я должен кого-то поженить?

– Так моего сына! – радостно закивал староста и вытащил из толпы вяло сопротивляющегося юношу, очень на него похожего. Особенно рано появившимися залысинами.

За руку молодого человека держалась худенькая девушка, которая моментально покраснела и опустила взгляд, как только все внимание сосредоточилось на них.

– Сегодня они обручились, так что свадьбу мы готовы играть хоть завтра. Оставайтесь у нас до завтра! Мы вас накормим-напоим – все честь по чести.

Я была уверена, что Нергард откажется. Сошлется на огромную занятость (реально существующую, между прочим) и скажет, что нам всем пора возвращаться в замок. Но он удивил меня: несколько секунд молча разглядывал молодых людей, а потом вдруг кивнул.

– Хорошо, я готов остаться и провести церемонию.

Новый взрыв благодарностей превзошел по своей мощи предыдущий. Кажется, согласие Нергарда сочетать браком молодую пару значило для местных даже больше, чем спасение их жизней.

Остаться решили и гвардейские офицеры. У лейтенанта Рокэя так даже глаза загорелись сразу. Я слышала, как он шепнул капитану Котону что-то вроде:

– Хоть какое-то веселье рядом с женщинами, которые не находятся под покровительством лорда-зануды.

Соланж, конечно, тоже изъявила желание остаться, как только узнала, что остается Нергард.

– Жаль только, я вечернее платье не прихватила, – хмыкнула она.

– Мы все равно отправляем раненных и тела погибших обратно в замок, – заметил капитан Котон. – Вместе с выжившими гвардейцами и стражниками. Давайте я распоряжусь, чтобы они отправили из замка человека с нарядами для наших дам. Думаю, горничные подберут вам что-нибудь подходящее.

Ни я, ни Соланж отказываться не стали. Мне совершенно не хотелось присутствовать на празднике (пусть и деревенском) в форме нергардской стражи, забрызганной кровью туманных монстров.

Когда все необходимые распоряжения были сделаны, нас отвели в дом старосты, где благодарные жители уже накрыли праздничный стол. Точнее, несколько столов: за одним вы вшестером сели с почти привычным нам комфортом, а за тремя другими разместилось какое-то невозможное количество человек. Я их даже сосчитать не смогла. В основном это были мужчины и женщины в возрасте, а молодые девушки бегали туда-сюда, то поднося блюда с угощениями и бутылки с напитками, то унося опустевшую посуду. Лишь невесте сына старосты позволили сесть с остальными.

Лорд Нергард, конечно, сел во главе нашего стола, а напротив него – капитан Котон. Мы с Охотником поспешили занять места рядом, а Соланж достался в соседи лейтенант Рокэй. Я чувствовала себя очень неуютно, так как оказалась по левую руку от лорда, но говорить с ним сейчас совершенно не могла. Я снова и снова мысленно возвращалась к эпизоду, который наблюдала, пытаясь придумать, как именно могла неправильно все понять, но ничего не получалось.

Когда лорд сам очнулся от своих тревожных дум, он начал замечать, что я веду себя странно. Я не смотрела на него, не поддерживала беседу больше, чем это было необходимо, и почти не ела, а он точно знал, что обычно у меня прекрасный аппетит.

– Лора? Все в порядке? – наконец тихо поинтересовался он.