– Боюсь, – тихо произносит он.

– Что может быть страшнее для вас, чем потерять бизнес? Хорошо налаженный бизнес. Только ваша жизнь? Вам угрожают?

– Да нет, – доктор пожимает плечами. – Того, с кем я договаривался, уже нет в живых.

– Его звали Владислав? – высказываю я свою догадку. – Так? Я прав?

Доктор долго смотрит на сломанную ручку в своих руках. Потом, наконец, поднимает на меня взгляд.

– Да, Владислав.

– Это он просил уничтожить мой биоматериал? – мой следующий вопрос. – Ну, или сказать, что он уничтожен? Вы же использовали его? Так? Ребенок родился от моего биоматериала. Как так получилось?

Доктор усмехается:

– Это вам лучше знать, как так получилось.

– Не понимаю.

– Прежде чем я расскажу, мне нужны гарантии. И вашей поддержки, и того, что я не окажусь под следствием.

– А на это есть основания? – усмехаюсь теперь уже я.

– Давайте серьезно. Да, у меня финансовые трудности и от вашей помощи я не откажусь. И да, я знаю то, что вас интересует. Мы поняли друг друга?

Пристально смотрит мне в глаза. Я долго смотрю в ответ и лишь потом киваю.

– Считайте, что вы нашли нового спонсора. И все, что я узнаю сейчас, не повлечет для вас никаких последствий. Рассказывайте. Хватит тянуть. У вас нет выбора все равно.

Доктор отбрасывает от себя сломанную ручку и откидывается в кресло. Складывает руки в замок и произносит:

– Женщине, о которой идет речь, не делали искусственного оплодотворения.

Я хмурюсь.

– В смысле? А ребенок?

– Она уже была беременна, когда ее привели к нам. Как предполагаю, от вас, – усмехается. – Раз ДНК совпало.

– Но подождите, – произношу я. – Она уверена, что ей провели эту чертову операцию.

– Конечно, – спокойно отвечает он. – Ее убедили в этом. Но операция там не потребовалась. Она зачала естественным путем. А ваш биоматериал был уничтожен. В этом я вам не соврал. Хотя я лично оставил бы его. Показатели были отличные, использовали бы куда-нибудь.

Меня немного коробит от того, как задумчиво и по-деловому он это произносит, но я понимаю, что сейчас в нем говорит, прежде всего, специалист, а не человек.

– Но Владислав, – продолжает также спокойно, – настоял на уничтожении. Лично присутствовал. Я так понял, хотел исключить всяческую возможность появления еще одного ребенка с вашим ДНК.

Доктор замолкает. Я сижу, потирая лоб и пытаясь осознать только что сказанное.

– Вот, в принципе, и все, – отрывает меня от мыслей доктор. – Я свою часть сделал.

– Да-да, – произношу задумчиво. – С вами свяжутся.

Встаю и выхожу из кабинета.

Я помню каждый наш раз с Яной шесть лет назад. Она так опасалась забеременеть, что строго следила за тем, чтобы я использовал презерватив. Но был только один раз, когда мы занимались любовью без защиты. Был. Когда она пришла ко мне в последний раз перед тем, как Влад все узнал. Тогда я уговорил ее. Я так хотел почувствовать ее, чтобы кожа к коже. Но я, вроде, вытащил вовремя. Хотя… разве упомнишь это. Вроде, вытащил, а, вроде, и нет. Никита же мой сын. Значит, не успел.

Улыбаюсь.

Но зачем Владу надо было убедить Яну, что она забеременела после операции по оплодотворению? Хотя я им сам знаю ответ на этот вопрос.

Он боялся. Боялся, что она узнает, что Никита – мой сын.

Но зачем Никита был нужен Владу? А он был ему очень нужен. Он не хотел отпускать его от себя. Зная Влада, он ничего не делал просто так. Ничего.

Этот поток вопросов прерывает звонок телефона. Яна.

– Олег, – слышу ее встревоженный голос, – только что звонил следователь. Сказал, что я должна прийти к нему завтра с утра.

– Во сколько?

– К девяти.

– Успокойся, Яна. Это всего лишь формальность. Я поеду с тобой к нему.

– А Никита?

– Секретарь мой посидит с ним. Она уже делала это. Они ладят. Не переживай. Все хорошо будет.

– У меня плохое предчувствие, Олег. Следователь… Он был очень холоден.

– Ну, а что ты хотела? Чтобы он комплименты тебе посылал? Успокойся. Я же с тобой. Как Никита там?

– Все хорошо. Вика была.

– Ну и отлично. Я скоро буду. Целую.

– Я тоже, – уже спокойнее говорит она.

Яна

У меня нехорошие предчувствия по поводу предстоящей встречи со следователем. Каждый раз, когда я оказываюсь там, случается что-то плохое. Но Олег полон решимости.

– Поверь мне. Это скоро все закончится, – успокаивает он меня, пока мы едем к следователю.

Никита остался с секретарем Олега.

В кабинет следователя мы заходим вместе.

– А вы кто? – спрашивает у Олега еще один новый следователь. Когда уже закончится эта чехарда? Это уже третий или четвертый следователь по этому делу. – Вы адвокат?

– Нет, – отвечает Олег.

– Тогда я попрошу вас выйти. Я должен переговорить с подозреваемой наедине. Это конфиденциальная информация.

– Хорошо. Я ее адвокат, – врет Олег.

– Документы предъявите, – хмурится следователь. – И представьтесь.

Олег называет свои фамилию и имя.

– Как? – приподняв бровь, спрашивает следователь. – Как вы сказали?

Олег повторяет.

– Ничего себе, какая удача, – усмехается следователь. – Вы-то мне и нужны были.

– Что вы имеете в виду? – теперь уже хмурится Олег, а я испуганно смотрю то на него, то на следователя.

А тот продолжает:

– Я вызвал гражданку Воронцову для того, чтобы узнать ваше местонахождение. Мне сказали, что она может это знать.

– Для чего? – уже спрашиваю в нетерпении я.

– А вы теперь свободны, – следователь переводит взгляд на меня. – Можете идти.

И возвращается к бумагам на столе.

– Нет, я хочу знать, зачем вы хотели узнать у меня об Олеге, – настаиваю я. – Я останусь.

– Нет, вы уйдете, – спокойно говорит следователь. – Или я попрошу вывести вас.

– Яна, не стоит, – говорит мне Олег. – Подожди меня в коридоре. Я думаю, это не займет много времени.

И я слушаюсь его и выхожу. Сажусь на стул рядом с кабинетом.

Проходят мучительные полчаса. Не меньше!

Наконец, дверь открывается и выходит Олег. В руках какая-то бумага, а в глазах я без труда читаю растерянность. Я никогда раньше не видела такого Олега.