– Скажите, мисс Дельмонико, вы сидели выпрямившись?

– Я не понимаю вашего вопроса, – в голосе Джины послышалась паника.

– Судя по характеру вашей травмы, вы не смотрели вперед, как бывает обычно в таких случаях.

– Знаешь, Арни, это удар ниже пояса, – вмешался адвокат Джины. – Моя клиентка потеряла в аварии близкого ей человека и получила серьезную травму. Твои вопросы никак не отражают суть дела.

– Это предварительное расследование. Придержи свои возражения для судьи, Фрэнк.

Второй адвокат что-то пробурчал себе под нос.

– Итак, я возвращаюсь к своему вопросу, – продолжил Арни. – Непосредственно перед аварией вы сидели прямо, мисс Дельмонико?

– Нет, – выдавила Джина, – я лежала.

– Лежали? И где находилась ваша голова?

– На коленях у водителя.

– Получается, вы бы не смогли увидеть подрезавшую вас машину, даже если бы захотели?

– Видимо, так.

– Скажите, в момент, когда ваша голова лежала на коленях у водителя, его брюки были расстегнуты?

– Я не помню.

– Не помните?

– Ты спросил, она ответила, – снова вмешался адвокат Джины. – Давай дальше.

– Отлично. Ради справки: как звали водителя, на коленях у которого лежала ваша голова?

Джина всхлипнула. По ее побагровевшему лицу градом катились слезы, но она все еще пыталась сохранить контроль над собой.

– Бен. Бенджамин Валентайн.

Хлопнула дверь. Я до того устал накануне, что у меня не было даже сил повернуться и посмотреть, кто там. Должно быть, кто-то из коллег решил немного отдохнуть. И тут моей шеи коснулись нежные губы. Бриджит, понял я. Все мои инстинкты обострились, как у собаки Павлова. Вот только этот пес не готов был пока взглянуть на своего хозяина.

Я притворился, будто сплю. У Бриджит не было смены этим утром. Может, ее вызвали подменить кого-то. Я слышал, как она тихонько ходит по комнате. Вскоре дверь снова открылась и закрылась. Я перекатился на спину. На тумбочке рядом с кроватью лежала сложенная вдвое записка. Здесь же стоял большой бумажный пакет.

Первой я взял записку.

Саймон!

Я отвезла Брендана в школу и заехала сюда, чтобы угостить тебя вкусненьким. Надеюсь, твоя вчерашняя встреча с адвокатами прошла успешно. С нетерпением жду, когда ты вернешься домой. В пакете – кое-что из того, что поджидает тебя после смены.

Целую, Бриджит

PS. Да, так и есть.

Да, так и есть? Пожав плечами, я взялся за пакет. Стоило мне открыть его, как в нос ударил запах свежеиспеченного хлеба. Я достал завернутый в фольгу еще теплый ломоть. Кроме него в пакете оказались апельсиновый сок, кофе и что-то, что я принял сначала за стопку салфеток. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это трусики Бриджит.

Я достал их и развернул. Среда. Поскольку сегодня была как раз среда, в голове у меня мелькнула мысль: она что, разгуливает без нижнего белья? И тут я понял, что Бриджит уже ответила на этот вопрос: да, так и есть. Эта женщина знала меня как облупленного. Она отвечала на мои вопросы еще до того, как я успевал задать их. Разве мог я ей солгать? Но лучше солгать, чем сделать больно.

Я с трудом отошел от шока, когда понял, что женщина, обвинявшая меня в некомпетентности, была когда-то любовницей Бена, покойного мужа Бриджит. Поначалу я пытался убедить себя, что это просто совпадение. Почему бы не допустить, что сразу два Бена Валентайна погибли в автокатастрофе пару лет назад? Мне не оставалось ничего другого, как только расспросить обо всем адвоката. И Арни Шварц с радостью вывалил на меня грязные детали этого дела.

Больница обратилась в детективное агентство, чтобы узнать подноготную Джины, включая характер ее отношений с водителем. Сердце у меня болезненно сжалось, когда Арни упомянул о том, что жена водителя работала в больнице медсестрой и что у пары был ребенок.

– У дочери Джины в свидетельстве о рождении не указано имени отца. Вряд ли малышка когда-нибудь узнает, что у нее есть брат.

– О чем ты? – Я попытался изобразить непонимание.

– У жены есть сын, у любовницы дочь. Вполне возможно, что у них общая ДНК. Не хватало еще, чтобы у этой парочки завязался со временем роман – так, по незнанию.

* * *

Я не мог встретиться с ней лицом к лицу. Рассказать Бриджит о том, что человек, которому она всецело доверяла, изменял ей, – значило нанести серьезную рану. И не факт еще, что рана эта когда-нибудь заживет. Но и умолчать о случившемся я тоже не мог, ведь дочь этой женщины вполне могла оказаться сестрой Брендана.

От всех этих новостей голова у меня шла кругом, и я решил, что мне не помешает как следует поразмыслить. Другое дело, что не стоило идти ради этого в паб. Чем больше я пил, тем мутнее становилось у меня в голове. Кончилось все тем, что в четыре утра, когда я лез в окно гостиной, сработала сигнализация. В пьяном тумане я никак не мог вспомнить правильный код.

В следующее мгновение в комнату ворвался Найджел с бейсбольной битой в руке.

– Саймон, ты спятил? Я же мог проломить тебе голову!

Потеряв равновесие, я рухнул с подоконника вниз, каким-то чудом умудрившись приземлиться на задницу.

– Счастье еще, что вы не закрыли окно.

Я с трудом поднялся на ноги.

– Саймон? – На пороге появилась Каллиопа. – Ты что, спятил?

– Именно это сказал мне твой муженек.

Неожиданно вся ситуация показалась мне до того комичной, что я разразился пьяным смехом.

– Ты что, пьян? – вытаращилась на меня Каллиопа.

– А как насчет тебя? – хихикнул я.

– Ладно, – вздохнул Найджел, – вы тут повеселитесь, а я пойду сварю кофе.

Я с трудом добрался до дивана и тут же рухнул на него.

– Что случилось, Саймон? Почему ты решил забраться в дом через окно, да еще и в разгар ночи?

– Вы что, поменяли код сигнализации?

– Ничего мы не меняли.

– Значит, она сломалась.

– Пусть так. Но почему ты здесь, а не у Бриджит? Вы что, поругались?

– Нет. Все в ажуре.

– Тогда в чем дело?

– Видишь ли, – я многозначительно помахал пальцем, – инцест – это очень плохо. Запросто может родиться двухголовый ребенок. Уж я-то знаю – я врач.

– Что за чушь ты несешь?

Чувствуя, как кружится моя голова, я в изнеможении откинулся на спинку дивана.

– Я люблю ее, Каллиопа.

– Кого? Бриджит или двухголовую девочку?