class="p1">— Как же больно. С-у-у-ка.

Прости, Ольга, но недолго тебе придется радоваться возвращению мужа с того света. Скоро я отправлю его обратно и теперь уже навсегда. Как говорится: зуб за зуб. Подобного я не спущу и не позволю разгуливать по улицам тому, кто пытался меня убить.

Ты сам решил свою судьбу Марк Лебедев. Скоро я предъявлю счет.

Мои силы работали на полную, восстанавливая поврежденное плечо. Кровь уже давно остановилась, но болевой синдром не снимался. Видимо, я все же где-то сработал не так. Не целитель, что поделаешь, да и полностью излечиться тоже не получится. Максимум через пару часов рана опять откроется и придется начинать по новой. Ребра, опять же, хоть и зафиксировались, но не срослись. Я не волшебник, просто колдун с ограниченными способностями. Здесь нужна квалифицированная медицинская помощь или же кто-то вроде Ники. Уверен, она враз поставила бы меня на ноги.

Мысли опять вернулись к Марку. Странно. Я мог поклясться, что заметил удивление на лице Вестникова, когда Макс увидел Ракету сегодня утром, и понял, что тот примет участие в забеге.

Когда они успели снюхаться?

Подумал и понял, что скорее всего, Лебедев имел дело не с Вестниковым, а с Топориным, и именно тогда, когда ходил договариваться со своим прикормышем о нашем коллективном участии в забеге.

Интересно, что попросил взамен и что пообещал за свою свободу?

Сдается мне, Марк вел свою, только одному ему ведомую игру, да и начальник Изморози, похоже, тоже проворачивал кое-какие делишки на стороне.

Что у нас получается?

Антипов с Митиным и сотрудниками ДМБ, Вестников с его неизвестным покровителем, Топорин, который непонятно с кем и за кого, ну и до кучи — Лебедев. Этот вообще темная лошадка.

А между ними всеми — старый, добрый я.

Нет, теперь не добрый, а злой и беспощадный.

Пока мне на руку, что меня будут считать погибшим, но вот воскреснуть рано или поздно придется. Не хотелось бы, чтобы Марк растрепал всем о том, что я Видящий.

Проведенный ритуал, конечно, сдержит его от не вовремя открытого рта, но как и все в этом мире, клятву можно обойти окольными путями.

Неизвестно, останется она действовать после смерти ее держателя? Вряд ли, скорее всего запрет исчезнет.

Вообще, это палка о двух концах.

Если я сейчас перекрою связующую нить между мной и Ракетой, то клятва разрушится, и ничто не помешает Лебедеву раструбить всем остальным, кто я есть на самом деле. Точнее, кем был при жизни.

А вот если клятва продолжит действовать, то Марк вскоре поймет, что я, скорее жив, чем мертв.

Дилемма, чтоб ее!

Ладно. Когда-нибудь, все равно придется открыться, так что... Лучше я сейчас выиграю себе время и побуду в тени. Пусть считают погибшим.

Сосредоточился и вычленил одну-единственную оставшуюся в наличии нить, сформированную при проведенном ритуале и фиксирующую клятву верности, мысленно пережал, разрывая напополам.

— Тоже мне, верность, — Фыркнул себе под нос, — надо мне было лучше условия формулировать, а то нацепил маячок паршивец и доволен. Напрямую не предал, информацию важную не раскрыл, убить не пытался, а что до сигналки, так ее предназначение можно рассмотреть по-разному, она не прямой источник воздействия, а косвенный.

Что-то я засиделся в этой яме. Пора вылезать.

Поднялся на ноги, поглядел на земляные стены.

— У-у-у. А цепляться-то за что?

Редкие корни, торчащие из земляных стен, не внушали доверия. Понимал, что запросто могу сорваться и не один раз. Значит, сначала нужно вытащить клинья. Снова проткнутым насквозь оказаться не хотелось. Один раз повезло, второй — вряд ли окажется настолько удачным.

— Эх, надеюсь вас не так глубоко в землю засадили.

Ухватился на первый стержень и потянул вверх. Плечо моментально прострелило болью, и я чуть не взвыл, но стиснул зубы и усилил давление.

Уж лучше сейчас потерплю, чем потом окажусь как кабанчик на вертеле.

Попотеть пришлось знатно. Не будь я ранен, справился бы намного быстрее и легче, а так, потратил почти полчаса. Сложил вытащенные колья сбоку, чтобы в случае падения не грохнуться на них спиной.

— Знать бы, где соломки достать — подстелил, — покачал сокрушенно головой.

Светлеющее небо заставило нахмуриться. Вытер пот со лба и подумал, что пора ускориться. Еще не факт, что удастся с первого раза сдвинуть решетку.

Я не испытывал иллюзий. Выбраться легко и просто не получится. Полетать придется не раз и не два. Главное, постараться избежать серьезных травм, мне и так сегодня досталось. Не уверен, что тело выдержит длительные нагрузки. Терять сознание даже на короткое время было не желательно.

Живот издал громкое урчание, и я облизал пересохшие губы. Если с голодом можно будет справиться какое-то время, то вот с жаждой...

Поэтому — вперед! Нечего прохлаждаться.

Подпрыгнул и уцепился здоровой рукой за выступающий вверху корень, подтянулся, упираясь ногами. Вскинул покалеченную руку, сжимая очередной торчащий отросток. Плечо моментально обдало жаром. Почувствовал, как трещат кости.

Все лечение почти-что насмарку.

На глаза выступили слезы от нестерпимой боли. Я вам суки не человек паук! Правда сейчас не отказался бы плюнуть паутиной, облегчая себе поднятие наверх.

Плохо. Не рассчитал свои силы. Уже почувствовал, что еще немного и не выдержу, а ведь я еще не дополз до середины.

Стиснул зубы и усилил захват. Еще немного...

Уф-ф, добрался. Только вот радости по этому поводу не испытал. Руки дрожали как у запойного алкоголика.

Как скажите на милость, в таком состоянии отодвигать чертову решетку?

Уцепился за прутья и потянул ее в бок раненой рукой. Не поддалась, но я на быстрый результат и не надеялся. Попробовал снова.

Раненое плечо не давало как следует напрячься и применить силу.

Поменял руки, дернув еще раз.

Зря. Покалеченная конечность не выдержала нагрузки моего тела. Я почувствовал, как онемели пальцы, переставая ощущать жесткий корень и понял — не удержусь.

Хотел заново перехватиться, но не успел.

— Бля!!!!! — только и смог проорать я, полетев на дно ямы.

Сознание не потерял, но долбанулся прилично.

Прикрыл глаза, пытаясь восстановить сбитое дыхание и оценить ущерб от падения.

М-да, в ближайший час я точно «альпинизмом» заниматься не смогу. Придется вновь заняться самолечением.

На мгновение захотелось на все плюнуть и сдаться, но я усилием воли отринул подобные мысли.

Я должен выбраться во что бы то ни стало. Даже не для того, чтобы отомстить и покарать моих обидчиков, а потому, что меня ждут дорогие мне люди: родители, дочка, даже бывшая жена, ну и конечно,