— О дипломе. Вот не знаю, как я эту чушь напишу.

— Не бойся, все равно выйдешь с дипломом. Но что-то мне подсказывает, что он тебе не понадобится.

— Да ты точно экстрасенс.

— И не говори. Все, давай за стол.

***

Ахи поке, как, впрочем, и все остальное, вплоть до конфет с разными видами орехов оказались безумно вкусными. Не знаю, что этому поспособствовало, хорошее настроение или действительно вкусная еда, но чувствовала я себя так, как будто испытала все виды наслаждений одновременно. Удивительная вещь, но наши выходные не были испорчены ни единым существом. Да что там, в кой-то веки Максим ни разу не позвонил, не говоря уже о чем-то другом.

Что касается брата, через пару недель он подарил мне такой праздник, о каком можно было только мечтать-улетел в двухнедельный тур в Эмираты. Счастью моему не было предела, можно вздохнуть и не прятаться. А через несколько дней после отъезда брата, очередной подарок мне устроил Олег. Я долго смеялась в ответ на его абсурдную выходку, но в итоге согласилась. Вот так, бросив все дела на заместителя, Самарский «заболел» и мы отправились в шестидневный тур… в Египет. Боялась ли я нашего разоблачения? Безусловно да. Ровно так же, как и приехать с обгорелой задницей и лицом. Вот этого я объяснить уж точно бы не смогла. Но так и получилось, что все неполные шесть дней мы ходили и купались как два придурка, сбежавших с психбольницы: в белых длинных майках и кепках на все лицо.

Вернулись мы за пару дней до Максима, счастливые, с парой лишних килограммов и абсолютно белые. Наша сумасшедшая поездка оказалась никем незамеченной. Правда на этом сладкие деньки закончились, с приездом Максима наступило время под названием «как остаться неразоблаченными».

Смотрю на дорогу, а у самого от злости сжимаются кулаки. Ведусь как мальчишка. Вместо того, чтобы провести выходные только вдвоем, мы едем в глухомань к моему братцу. И ради чего? Чтобы проверить, как он там бедненький живет. Сама же настояла на том, чтобы отправить его в глушь, и сама же портит нам и без того редкие совместные выходные. Черт, как же хочется курить, а еще лучше кому-нибудь вмазать от души так.

— Самарский, можно аккуратнее, ты мне всю попу отбил этой ездой.

— Начнем с того, что я еще не трогал твою задницу. Ну а продолжим тем, что ты сама захотела провести наши единственные выходные без твоего братца, чтобы попасть к моему. Увы, иной дороги нет. Будешь возмущаться по поводу дороги-отобью тебе все ягодицы, как приедем в пункт назначения.

— Не злись. Знаешь, как Мише тяжело. Все-таки один в небольшом поселке. Там цивилизации-то и нет, а так мы его приободрим немножко, — разглаживая несуществующие складки на ультракоротких джинсовых шортах спокойно произносит Вика.

— Он там, чтобы работать, а не приободряться. Только он за дело взялся, и тут ты со своим «мы приедем тебя накормить». Зачем ты это делаешь? Так соскучилась по нему?

— Не говори глупости. Просто, когда я была все лето в деревне, мне хватало тети, а он совсем один.

— Это ты зря. Город всего в часе езды от него, ты думаешь за два месяца он там не опробовал половину женщин детородного возраста?

— А ты говоришь вы не похожи. Смотри-ка, увлечение женским полом у вас у обоих одинаковое.

— Заканчивай с этим, и даже думать не думай нас сравнивать.

— Ну простите, пожалуйста, Олег Константинович.

— Прощаю, Виктория Александровна.

— Аминь.

Еще через полчаса езды по кочкам, и мы наконец-то прибыли в село, где уже два месяца славный мальчик Миша работает руководителем стройки небольших коттеджных домов. Не знаю, как он согласился на откровенную глушь, в которой нет никаких благ в виде канализации и прочих прелестей, и в ближайший месяц не предвидятся, но, видимо, перспектива вернуться под бабкино крыло, ужаснула больше, чем отсутствие воды и туалета. Я ожидал чего угодно, например, что через пару недель этот оболтус вернется с криком о помощи и в который раз опозорит меня перед знакомыми, но нет, совсем наоборот. К моему удивлению, мой знакомый Виктор, к которому я собственно и устроил Мишу, его похвалил, и делает это по сей день. В голову закралась мысль, что Мишка его кормит волшебной травой или чего-нибудь распыляет в воздух, а может еще что-то более запрещенное, ну не мог я представить, что этот балбес делает что-то хорошо.

Вот и сейчас, скептически осматривая двор, я жду подвоха. И нет, вовсе не вступить в куриный помет, это я уже проходил. Скорее что-то в виде кучи пивных и других видов бутылок, горы мусора и обязательно отекшую Мишину морду. Возможно и фингалы будут от мужей нерадивых жен, с которыми Миша зажигал накануне. Черт, мне должно быть стыдно от таких мыслей о родном брате, но ничего не могу с собой поделать, настроение ни к черту. Ни совместных выходных, ни вообще нормального времяпровождения из-за Викиных заморочек.

— Дверь в дом открыта. Значит он точно тут.

— Необязательно, он мог пойти бухать в пятницу вечером, оставил дверь на распашку и еще не вернулся. Благо, воровать нечего.

— Ну прекрати. Вон какой-то звук на заднем дворе, Миша наверняка там. Может дрова колет.

Хотел бы я сказать, что он колет, но решил тактично промолчать и не портить некогда хорошее Викино настроение. А вот обойдя дом, я в прямом смысле застыл: с голым торсом и в одних шортах, больше скорее похожих на трусы, мой братец косит траву и не какой-нибудь новомодной газонокосилкой, а обыкновенной косой.

— Привет, мистер голый торс, — радостно поприветствовала Вика моего братца. Господи, вставьте мне в уши пробки…

— Ого, вы так быстро, — снимая наушники вещает мой братец. — Не ожидал, — а я как не ожидал.

— Миша, будь так добр, натяни на свое тело что-нибудь, что хотя бы отдаленно напоминает одежду.

— Не надо завидовать моему торсу.

— Было бы чему. У тебя просто яйца вылазят из шортов или трусов, поди разбери. Слушай, такие, кажется, заднеприводные носят.

— Не знаю, за педиками не слежу, тебе виднее, — откладывая косу в сторону, победоносно произносит Миша. — Сдается мне, что Вике мой прикид очень нравится. Верно, Вик?

— Хватит, оба. Вы прям хуже меня, а взрослее, давайте я еще линейку принесу и измеряем ваши чивапчичи?

— Чего?! — в миг опешил мой братец.

— Ничего. Просто Вика очень хочет кушанькать, вот и думает о колбасках. Да, Викуля?

— Да, Олеженька.

— Не продолжай. А ты, Мишуля, закругляйся с травой, в прямом смысле этого слова и показывай нам свои хоромы хоромные, а Викуля начнет тебя откармливать.

— Ну, я только этому рад.

— Мишенька, а ты случайно не знаешь, тут в лесу рядом, уже есть сыроежки?

— Местные говорят есть. Ты хочешь накормить меня грибами?