— Замечательный день, — подхватил он, поддерживая жену, и подошел к Синтии, глядя на палубу. Возможно, он боялся оступиться и упасть в пенящиеся волны. — Но я понимаю, что от этого тебе совсем не легче.

Пэм подошла к Синтии, слегка покачиваясь. Высокие каблуки — малоподходящая обувь для хождения по палубе.

— Кто мог это сделать? — спросила ее Синтия. — Тесс никогда никому не желала зла. — Она шмыгнула носом. — Последний человек из моей семьи…

Пэм прижала ее к себе.

— Я знаю, детка. Она была так добра к тебе, добра ко всем. Наверное, это какой-то сумасшедший.

Ролли с отвращением покачал головой, недоумевая «куда только катится мир», и пошел на корму, чтобы посмотреть на след, оставляемый катером.

— Спасибо, что пришел, — сказал я. — Для Синтии это важно.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Шутишь? Ты же знаешь, мы всегда рядом с вами. — Он снова покачал головой. — Думаешь, так оно и было? Какой-нибудь псих?

— Нет, я так не думаю. Во всяком случае, не считаю, что это мог быть совершенно незнакомый человек. Мне кажется, Тесс убили по какой-то особой причине.

— Вот как? — удивился он. — А что думает полиция?

— Насколько мне известно, у них нет ни малейшей зацепки. Я начал было рассказывать об этих событиях много лет назад, но ты бы видел, как стекленели их глаза. Как будто это явный перебор.

— Ну а чего ты ждешь? — спросил Ролли. — Они и так заняты по горло, пытаясь поддерживать здесь мир и порядок.

Катер замедлил ход и остановился. Подошел директор похоронной конторы.

— Мистер Арчер? Полагаю, мы готовы.

Мы собрались в тесную кучку на палубе, урну передали в руки Синтии. Я помог ей открыть ее, причем мы вели себя так, будто в руках у нас динамит — боялись уронить Тесс в неподходящий момент. Плотно обхватив урну обеими руками, Синтия подошла к бортику и перевернула ее, а я, Ролли, Миллисент и Пэм наблюдали.

Грейс принесла розу — сама придумала, — которую бросила на воду.

— Прощай, тетя Тесс, — сказала она. — Спасибо тебе за книгу.

В то утро Синтия собиралась произнести несколько слов, но когда подошло время, сил у нее не оказалось. Я тоже не мог найти слов, более значимых или сердечных, чем простое прощание Грейс.

Когда мы вернулись в бухту, я заметил невысокую черную женщину в джинсах и бежевой кожаной куртке, стоявшую у края пирса. Она была почти поперек себя толще — что поставь, что положи, — но продемонстрировала ловкость и изящество, схватившись за приблизившийся катер и помогая привязать его. Мне она сказала:

— Терренс Арчер? — В ее голосе слышался бостонский акцент.

Я кивнул.

Женщина сверкнула бляхой, известившей нас, что она Рона Уидмор, полицейский детектив. И вовсе не из Бостона, а из Милфорда. Она протянула руку Синтии, чтобы помочь ей сойти на пирс, я же подхватил Грейс и поставил рядом.

— Я бы хотела поговорить с вами, — обратилась ко мне Рона.

Синтия, стоявшая рядом с Пэм, сказала, что присмотрит за Грейс. Ролли остался в сторонке вместе с Миллисент. Уидмор и я медленно пошли вдоль пирса по направлению к черной полицейской машине без опознавательных знаков.

— Вы хотите поговорить о Тесс? — спросил я. — Кого-нибудь арестовали?

— Нет, сэр, пока никого, — ответила она. — Уверена, что работа движется, но этим делом занимается другой детектив. Я знаю, что уже достигнут определенный прогресс. — Она говорила очень быстро, слова вылетали как пули. — Я приехала, чтобы расспросить вас о Дентоне Эбаньоле.

Я почувствовал резкий укол совести.

— Да?

— Он пропал. Прошло уже два дня.

— Я говорил с его женой после того, как он к нам приходил. И посоветовал ей обратиться в полицию.

— Вы его не видели с той поры?

— Нет.

— И он вам не звонил?

— Нет. Не могу отделаться от мысли, что его исчезновение может иметь какое-то отношение к смерти тети моей жены. Он навещал ее незадолго до этого. Оставил свою визитку. Она мне сказала, что прикрепила ее на доску рядом с телефоном. Но когда мы нашли ее мертвой, карточки там не было.

Уидмор что-то записала в блокноте.

— Он на вас работал?

— Да.

— В тот период, когда исчез. — Это не было вопросом, поэтому я просто кивнул. — Что вы об этом думаете?

— О чем?

— Что могло с ним случиться? — В ее голосе прозвучала некоторая досада: о чем, мол, еще я могу спрашивать?

Я помолчал и посмотрел в безоблачное, синее небо.

— Мне не хотелось бы об этом думать. Но полагаю, что он мертв. Возможно, убийца позвонил ему, когда он был в нашем доме, вводя нас в курс дела.

— Сколько было времени?

— Примерно пять часов дня, что-то в этом роде.

— Значит, было пять часов плюс-минус пять минут?

— Я бы сказал ровно в пять.

— Потому что мы связались с провайдером его мобильного, попросили проверить все входящие и исходящие звонки. Был звонок ровно в пять из платного автомата в Милфорде. Затем звонки от его жены, на которые он не ответил.

Я понятия не имел, какие выводы можно из этого сделать.

Синтия и Грейс садились на заднее сиденье «кадиллака» директора похоронной конторы.

Уидмор резко наклонилась ко мне и, хотя была на добрых пять дюймов ниже, буквально подавила меня своим присутствием.

— Кому понадобилось убивать вашу тетю и Эбаньола? — спросила она.

— Кто-то желает, чтобы прошлое осталось в прошлом, — ответил я.

Миллисент пригласила нас всех на ленч, но Синтия сказала, что предпочитает прямиком отправиться домой, так что туда я ее и повез. На Грейс явно произвели большое впечатление служба и все утро в целом — ее первые похороны, — но я порадовался, что аппетит у нее сохранился. Только мы вошли в дом, как она заявила, что умирает с голоду и если не получит что-нибудь немедленно, то погибнет. Но тут же спохватилась:

— Ой, простите.

Синтия улыбнулась дочке:

— Как насчет бутерброда с тунцом?

— С сельдереем?

— Если он есть, — сказала Синтия.

Грейс побежала на кухню и открыла холодильник.

— Сельдерей есть, но он подвял.

— Вытаскивай, — распорядилась Синтия, — посмотрим.

Я повесил пиджак от костюма на спинку кухонного стула и ослабил узел галстука. Мне не требовалось так хорошо одеваться, чтобы преподавать в средней школе, поэтому в официальной одежде я чувствовал себя скованно. Я сел, отодвинул все случившееся за день в дальний угол памяти и принялся наблюдать за своими девочками. Синтия разыскала открывалку, а Грейс положила сельдерей на разделочную доску.