Сандра ответила, не поднимая глаз:

– Я же экстрасенс, помнишь?

– Дело не в этом. Мне кажется, вы знали об этом изначально. – Лейла сняла ключ с груди и теперь держала его на вытянутой руке. – Мне кажется, это вы положили его в мою колыбель.

Сандра напряглась, медленно повернулась и посмотрела на Лейлу своими красными, заплаканными глазами. Лейла закусила нижнюю губу, чтобы та не дрожала так явно. Она не хотела плакать. Не сейчас. Вообще не хотела плакать.

– Ты моя мама?

Сандра молчала.

Молчала целую вечность.

Целую вечность.

Наконец она кивнула, поднялась с кровати и подошла к решётке. Сквозь прутья она протянула руку и попыталась дотронуться до руки Лейлы, но быстро отдёрнула её.

– Ты же знала, что я живу здесь, у мистера Вернона? – спросила Лейла.

– Да, мне сказали, что Данте удочерил тебя. Я о таком даже не мечтала.

– Почему ты оставила меня в приюте у матушки Маргарет? Я была не нужна тебе?

– О, детка! Ты была нужна мне, я так хотела тебя! Но это было невозможно… Калаган…

– Что Калаган? – Лейла вдруг поняла, что уже сорвалась на крик. – Он и тогда тебя загипнотизировал?

Сандру била крупная дрожь.

– Помнишь историю, которую миссис Варалика рассказывала на сцене во время представления? Я заставила её выучить целиком, от первого до последнего слова. Потому что это моя история.

– Я… Я не знаю, что и думать.

– Тогда, в те времена, я и правда не могла ничего тебе дать. Ничего из того, что тебе было нужно. И тот, кому я доверяла…

– Калаган, – прошептала Лейла.

– Он уговорил меня отдать тебя. Я не хотела, но он заставил меня поверить в то, что для тебя так будет лучше. Это стало главной ошибкой моей жизни.

– Интересно, всё, что ты говоришь, правда или ложь? – фыркнула Лейла. – Ты всё ещё играешь со мной в эту игру?

– Когда мы становимся старше, Лейла, мы понимаем, что решения, которые мы принимаем в жизни, на самом деле не чёрные или белые, как казалось нам в юности. У них есть оттенки и полутона, есть отражения, в которых легко запутаться. И есть люди, такие как Калаган, например, которые используют это в своих собственных интересах. Я… Не проходило ни дня, когда я не думала бы о тебе. – Губы Сандры дрожали, глаза вновь наполнились слезами. – Я оставила ключ в надежде на то, что и ты будешь думать обо мне.

Лейла отступила назад.

– Не знаю, смогу ли я поверить тому, что ты мне говоришь.

– Понимаю, милая. Я уже солгала тебе однажды, поэтому ты больше не можешь мне доверять. Но если я когда-нибудь смогу выбраться отсюда, – она обвела рукой камеру, – я сделаю всё, чтобы ты поверила мне.

– А твои проблемы только в Калагане, или ты всё же нарушила закон?

– Моя умная девочка! Ты на всё смотришь с разных сторон. Именно такой взгляд на вещи мы часто тренировали на собраниях «Изумрудного кольца». Ведь есть так много способов понять зрителя, оценить собственные риски и подготовиться к неожиданностями из зала.

Лейла улыбнулась:

– Это не ответ на мой вопрос!

Сандра прикрыла глаза.

– У меня много проблем, но тебе незачем о них беспокоиться.

– Калаган здесь? В городе? Мы должны его опасаться?

На этих словах Сандра изменилась. Видно было, что она хочет что-то сказать, но не может. Может только удивлённо смотреть на Лейлу во все глаза.

– Извини, детка, извини… я… я не могу…

Лейла так и не узнала, кто такой этот Калаган и как он воздействует на Сандру. И даже то, почему она отказалась говорить с нею дальше. (И, мои драгоценные друзья, очень жаль, но и с вами тоже… не сейчас, во всяком случае.)

– До свидания, Сандра, – прошептала Лейла. – Желаю тебе…

Она оборвала себя на полуслове, заметив, что Сандра снова полностью подпала под чей-то контроль. И пока он существует, они никогда не смогут стать ближе.

Ключ на ленте в руке Лейлы раскачивался, подобно маятнику гипнотизёра: туда-сюда, туда-сюда. Маятнику месмериста.

– Папа сказал мне, что твой отец, мой дед, был лучшим слесарем города, – едва слышно произнесла Лейла. Сандра кивнула. – Значит, он построил и эту тюрьму тоже.

– Вероятно, да, – улыбнулась Сандра.

Лейла опустила ключ в её ладонь.

– Значит, ты сможешь открыть двери и выбраться отсюда. Делай, что захочешь, только… Только подожди, пока я уйду.

Мистер Вернон ждал Лейлу тут же за углом.

– Ты всё слышал, папа?

В ответ он утвердительно кивнул и сжал её руку.

По дороге домой они уже бесстрашно говорили о вполне реальных вещах.

– Это плохо, что я дала ей ключ?

– Но он же изначально принадлежал ей, – недолго думая, ответил мистер Вернон. – Она может распоряжаться им так, как сама решит.

– У Сандры есть совесть, – сказала Лейла. – Я не думаю, что мы должны о чём-то беспокоиться.

– Да, Сандра точно не сделает ничего такого, – со вздохом заметил Вернон и, немного помолчав, добавил, заикаясь: – Я… я знаю, о чём ты ду… думаешь.

– Вот только не говори мне, что ты тоже экстрасенс, – поддразнила Лейла отца.

– Ну уж нет, – сказал он и улыбнулся. – Очень надеюсь, что нет. Но для мага нет ничего лучше, чем предвидеть будущее.

С этими словами отец достал из кармана чёрную палочку с белыми концами. И когда он раздвинул ладони, палочка зависла между ними.

– Не совсем левитация, – сказал он и хлопнул ладонями. Палочка превратилась в чёрную резиновую дубинку. – Но небольшая трансформация. – Он подул. Не успела Лейла и глазом моргнуть, как палочка-дубинка пропала. – И исчезновение.

– Или побег! – радостно добавила Лейла и даже крутнулась в пируэте. – Скажи мне, папа, это именно то, о чём я думаю?

– Ах да, – сказал он и поднял указательный палец. – Ты спрашивала, знал ли я, кто ты, когда увидел тебя впервые в приюте матушки Маргарет.

– Спрашивала. И?

– И нет, и да.

Лейла в замешательстве покачала головой.

– Когда мы выступали в приюте, я заметил тебя сразу, хоть ты и сидела далеко, но твой интерес не мог не привлечь внимания. А когда ты подбежала и начала расспрашивать меня обо всём, я увидел твои глаза. В них-то я и узнал глаза своего старинного друга.