— Серьёзно?

Никита ёрзает на диване, но Нелли в попытке успокоить шлёпает его по бедру:

— Абсолютно серьёзно! Мне показалось, передо мной какой-то невзрачный неудачник в глупом костюме, да ещё и с поддельным ролексом! Прости, Никит! Я помню, что это был реквизит! — Нелли хохочет, снова ударяя его по ноге. — Я до этого встречалась с одним неформалом, а до него был рокер, поэтому мужчина в костюме для меня это… ну, такое… в новинку, что ли. Это уже потом он так красиво ухаживал, что я быстро в него влюбилась.

— А ты? — Я задерживаю взгляд на Дубровском. — Ты влюбился в Нелли с первого взгляда?

— Да. — Кашлянув и приняв удобную позу, говорит Никита. Он бросает на девушку взгляд, который, по его мнению, должен казаться восторженным и влюблённым, но получается у него плохо, так как этот человек не способен ни на какие чувства вообще. — Я увидел Нелли и потерял покой и сон. Решил, что добьюсь её, во что бы это ни стало. — Он подносит её ладонь к губам и целует. — Я никогда не видел никого прекраснее моей Нелли.

— Никогда? — Вырывается у меня.

Нелли смущённо хихикает:

— До меня у Ника не было ни с кем серьёзных отношений. Никогда!

— Вот как… — Хмыкаю я и натягиваю на лицо улыбку. — Вообще-то, да, у мужчин это частое явление…

— Нелли — первая, кто вызвал у меня такие чувства. — Подтверждает Дубровский.

Я смотрю, как они милуются, и боюсь того, что сцена окончится лобызаниями. Стоящая поодаль Барракуда в экстазе комкает ворот блузки, а меня снова начинает тошнить.

— Расскажите о своём первом свидании. — С мазохистской стойкостью прошу я. — Как оно прошло?

— Ну… — начинает Никита.

Но Нелли обрывает его на полуслове:

— Это было волшебно!

— Да… — Кивает Дубровский и хмурится. — Только мы никак не могли встретиться…

— Ах, ты про это! — Она толкает его в бок. — Просто я дитя андеграунда, а Ник пригласил меня в оперу! Мы договорились встретиться в одном месте, я приехала в другое, мы созвонились, он сказал мне ждать его, но я замёрзла, в итоге он пришёл в то место, где я была, а я уже ушла оттуда, потом он вернулся за машиной, поехал за мной, а я, опасаясь нарваться на фанатов, предпочла сесть в такси и долго не могла объяснить ему, где нахожусь…

— Просто у неё в голове навигатор времён Сусанина! — Не выдержав, язвит Дубровский.

— Точно! — Не распознав саркастических интонаций, хихикает Нелли. — Но в итоге мы всё равно встретились, посидели и пообщались.

— Романтический ужин?

— Да, и прогулка по ночным улицам, так романтично!

— Вы не думали написать об этом песню?

— Кстати, да. — Нелли смотрит на него с обожанием. — Ник меня всегда так вдохновляет! Однажды он даже написал мне стихи!

— Правда? — Мои брови лезут на лоб.

Щёки Дубровского краснеют, он снова начинает ёрзать:

— Да, это так…

— Расскажите!

— Не… — Запинается Никита.

— Он написал их на салфетке и передал мне в гримёрку после концерта! — Восклицает Нелли. — Правда, потом обиделся, что я указала ему на ошибку в слове «очаровательная» и ещё на запятые…

Она трещит, не замечая, как Дубровский закипает от злости. Всё рассказывает и рассказывает неудобные подробности, а я продолжаю закидывать и закидывать её наводящими вопросами. Пользуюсь тем, что у Дубровского не хватает духу заткнуть фонтан её откровенности.

Далее следуют истории о том, как он подарил ей элитную сумочку вместо роскошной электрогитары, и Нелли раздумывала, не поиграть ли на ней во время концерта — «ха-ха, как неловко и смешно». Потом, как Никита постоянно всё путает и приносит ей обычное молоко вместо соевого, и о том, как он «ничегошеньки не смыслит в нормальной музыке», и всё ему нужно объяснять.

— Любовь, деньги и творчество. — Говорю я. — Распределите по степени важности.

— Творчество! — Выпаливает первым делом Нелли.

— Любовь! — Брякает Никита, глядя на неё, хотя, наверняка, имеет в виду деньги.

Они смеются, а я умиляюсь над тем, что Дубровскому приходится ей всё время подыгрывать, а вот сама Нелли совершенно не заботится о том, чтобы ему хоть в чём-то угодить.

— Вы такие талантливые, как у вас получается не соперничать друг с другом? — Продолжаю я.

— Мы же творим в разных областях… — Пытается подобрать слова Никита.

— Количество наших фанатов несоизмеримо! — Режет по-живому его самолюбие юная певица. — В чём тут соперничать?

Дубровский смотрит на меня с негодованием: он взбешён за то, что я обнажаю слабые места их союза. Ему хочется, чтобы всё это скорее прекратилось, но я ещё не насладилась его муками сполна.

— Что вы любите друг в друге?

— Его силу, красоту, заботу.

— Её лёгкость, её… — Никита задумывается, оглядывая партнёршу. — Её т-таланты… Люблю, когда она поёт в душе…

— А тебе лучше не петь, Ник, прости! — Она наваливается на его плечо и смеётся. — Все медведи разом потоптались на твоих ушах!

Вид у Дубровского такой, будто ему отчаянно хочется огреть её по голове чем-то тяжёлым. Лучше сразу медведем.

— Зато он у меня такой зайка. — Добавляет она, прижимаясь к его руке. — И подаёт утром кофе с тостами в постель!

Зайка изображает улыбку — получается у него криво.

— А что не любите? Есть ведь, наверное, какие-то минусы, да? Ведь принятие недостатков друг друга это первый шаг к крепкому союзу.

— У неё почти нет недос…

— Иногда он бывает ужа-а-асным занудой! — Выпаливает Нелли. И тут же с виноватым видом виснет у него на плече и смеётся. — Мой любимый зануда, такой серьёзный, такой вечно бу-бу-бу-бу! Наверное, это всё наша разница в возрасте, мама говорит, что ты для меня староват!

— А вы ревнуете Нелли к её работе? — Интересуюсь я.

— Ревнует! — Подскакивает на месте певица. — И к работе, и к друзьям, и к поклонникам! Хочет, чтобы всё моё время и внимание принадлежало только ему, но, знаете, в нашем бизнесе вообще туго со свободным временем. А я вот Ника не ревную ни к кому!

Дубровский скалится в попытке улыбнуться, но больше напоминает в этот момент застывшую мумию. Я одариваю его своей самой ласковой и самой доброй улыбкой. Бедолага! Теперь ему остаётся только вспоминать о том, как я заботилась о нём, как посвящала ему всю себя. Но пусть привыкает: сам выбрал свой путь.

— Никита — талантливый актёр, его ждёт большое будущее. — Уверенно говорю я. — Наверное, порог его дома теперь осаждают сотни поклонниц, вы не боитесь его потерять?

— Нет. Он у меня надёжный.

— Вы любите Никиту?