помешала революция. Гражданская война тоже не способствовала строительству канала, а дружба большевиков с Ататюрком сделала проход советских судов Черноморскими проливами свободным, и о канале забыли. Но во время Второй мировой войны, когда Турция, объявив нейтралитет, тайно сотрудничала с Германией, И.В. Сталин вернулся к проекту канала «Каспий – Персидский залив».

Историческая справка

В ноябре 1943 года в Тегеране И.В. Сталин при личной встрече с шахом Мохаммедом Реза Пехлеви поднял вопрос о прокладке через Иран канала из Каспия в Персидский залив. Подразумевалось, что канал длиной в 700 километров соединит порты на юго-западном побережье Каспия с портом Бендер-Хомейни в Персидском заливе. Проект был оценен как «обоюдовыгодный и потому перспективный». Но смерть Сталина в 1953 году и резкие действия против советско-иранского канала США, которые заявили, что этот проект противоречит национальным интересам Америки, ибо нарушает баланс сил в мире, ведь с помощью Черноморских проливов и Гибралтара НАТО контролировало выход советских боевых кораблей в Мировой океан, похоронили этот проект.

Как силовой, так и мирный вариант свободного выхода России в Южные моря не были реализованы, но вопрос остается открытым…

Но вернемся в май 1917 года, когда Ставка Верховного Главнокомандующего посчитала целесообразным отложить «военное решение Босфорского вопроса» на неопределенное время, тем самым исключив действия нашей авиации на одном из важных операционных направлений. Воспользовавшись этим, Антанта в ночь с 9 июля на 10 июля 1917 года совершила воздушный налет на Стамбул силами англо-французских аэропланов. В ходе налета были сброшены бомбы на военные заводы в Макрикее и Ешилкее, на Сераскерат (военное министерство), на базу подводных лодок и на миноносец «Ядигир», который был поврежден. Налет на турецкую столицу был повторен в сентябре 1917 года.

И хотя до октября 1917 года Черноморский флот получил еще не менее 102 летающих лодок типа «М-9», после большевистского переворота продолжать военные действия ни у авиации, ни у Черноморского флота возможностей не стало…

Работая над этой книгой о морских летчиках, я вернулся к истории Михайловского некрополя, потому что именно на нем, начиная с 1912 года, стали хоронить погибших авиаторов. Некрополь возник в 1854 году как место упокоения блестящих морских офицеров, составлявших гордость и славу Черноморского флота, героев Первой Обороны Севастополя: лейтенанты Е.И. Викорст, И.С. Яновский, И.А. Батьянов, С.Ф. Юрьев, И.Н. Варнацкий, георгиевские кавалеры лейтенант А.Г. Иванушкин и капитан 2 ранга князь И.В. Ширинский-Шихматов, капитан-лейтенант Н.Я. Остапов, капитан 1 ранга Н.Ф. Юрковский, смертельно раненный на Малаховом кургане, и многие другие. Офицеров хоронили в центре, а по краям располагались братские могилы нижних чинов. Хоронили там и офицеров, погибших после Крымской войны.

В годы Первой мировой войны в эту землю легли матросы эскадренного миноносца «Лейтенант Ильин» и моряки с эскадренного миноносца «Лейтенант Пущин». Здесь же были похоронены капитан 2 ранга Коцебу и контр-адмирал В.И. Галанин и обрели вечный покой 216 моряков, погибших во время взрыва на линкоре «Императрица Мария» в октябре 1916 года. Вечная им память! На этом же кладбище, в его юго-восточной части, после первых аварий 1912 года стали хоронить погибших авиаторов.

Спустя пятьдесят лет, в 1962 году, когда я впервые побывал на этой земле, обильно политой кровью защитников Севастополя и в Первую, и во Вторую обороны, некрополь, сильно пострадавший в годы Великой Отечественной войны, уже находился в запущенном состоянии, хотя размеры у него небольшие – длина около 250 метров, ширина около 100 метров. Тогда его окружали увитые виноградом частные одноэтажные домики.

Прошло еще двадцать лет. В 1981 году приехав с Севера, где служил на III флотилии атомных подводных лодок, в Севастополь в отпуск, я был на Радиогорке и, спускаясь по склону холма вниз, к Михайловскому равелину, снова оказался в этом районе и не узнал его. Кладбища героев Севастополя уже не было. На его месте экскаваторы рыли траншеи под фундаменты многоэтажных жилых домов. Спрыгнув в траншею, пошел по ней. В стенках траншеи справа и слева, как окна, виднелись срезанные ковшом экскаватора остатки гробов. Из земли торчали разбитые доски, обрывки одежды, человеческие кости… Жуткое зрелище… Я не верил своим глазам… Разве такое кощунство возможно у нас в советской стране, в таком городе, как Севастополь? Позже на месте некрополя были построены многоэтажные жилые дома, школа и детский садик. Вдумайтесь, Михайловское морское кладбище сравняли с землей просто так, без перезахоронения, с надлежащими почестями останков героев, защищавших Севастополь. Что сказать? Чудовищно! Не понимаю, как можно жить на костях погибших героев? Ведь даже в Москве, после того как большевики уничтожили мемориальное кладбище героев Первой мировой войны на Соколе, на его месте разбили сквер, а не построили жилые дома. Считаю, что история с уничтожением и застройкой жилыми домами исторического Михайловского морского кладбища – темное пятно в истории города!

К слову, в интернете есть воспоминания жителей Севастополя о строительстве в те годы жилых домов на месте Михайловского кладбища. В. Савин: «Я сам видел, как при рытье котлована под фундаменты нынешних девятиэтажек, напротив памятника Весты, ковш экскаватора переворачивал доски гробов. Наши дома, Михайловская, 15 и Громова, соседние, находятся прямо на костях Михайловского кладбища. Это ни для кого из местных не секрет». В. Горбенок: «То есть останки засыпали и построили дома на костях?» А. Фролов: «При рытье котлованов под жилые дома останки (кости) погребенных вместе с грунтом были вывезены в неизвестном направлении…»

Вот и вся память «благодарных» потомков о русских героях, моряках и летчиках!

Глава 4. Боевые будни. 1915–1916 годы

К началу Первой мировой войны авиация Черноморского флота насчитывала десять аэропланов, числившихся боевыми: семь гидро типа «Кертисс-Д», три «Моран-Солнье» и несколько переведенных в учебные – «Кертисс-Е». Команда включала двенадцать летчиков, трех учеников-летчиков и сорок пять человек младших авиационных специалистов и нижних чинов. Организационно аэропланы состояли в трех отрядах: первом отряде берегового базирования (три «Кертисс-Д» и три «Моран-Солнье»), во втором боевом, корабельного базирования (четыре «Кертисс-Д») и резервном отряде, состоящем из шести «Кертисс-Е». Отряды базировались в «Круглой бухте», где строилась авиационная станция. Вторая станция в «Килен-бухте», именовавшаяся «Севастополь», использовалась в качестве учебного центра. Командующий морскими силами Черного моря поставил перед морской авиацией важные задачи: воздушная разведка в море; поиск подводных лодок и минных заграждений противника; атака бомбами обнаруженных судов неприятеля.

В начальный период войны боевые действия на Черном море не предпринимались ввиду отсутствия противника, но дозорная служба велась. Аэропланы морской авиации ежедневно с рассветом и перед наступлением темноты обследовали водную акваторию на удалении 25–30