искать нас. Тогда они могли бы разделиться.

Или напротив тогда властители хаоса сами бы накопили куда больше силы, и тогда шансов на победу стало меньше.

Как ей хотелось сейчас отодвинуть грядущее, и просто как раньше странствовать с Хёном по лесам и полям её мира, где её избраннику было отведено, к сожалению, строгое количество времени.

Летя над острыми, как клыки монстров скалистыми горами, они пыталась также понять, что сейчас испытывал Хён, понимая, что возможно его вскоре могут растерзать на части. Есть ли в нем сомнения в своей победе.

Однако Хён, что был как вестником хаоса, так и возродившимся Архом, сейчас был словно живая каменная скульптура, по которой нельзя было понять, боится ли он грядущей битвы. Есть ли у него тень неуверенности, или что-либо другое.

Преодолев природную преграду по воздуху за считанные мгновения, как это показалось Талиле, они приземлились на ровном горном возвышении, с которого можно было беспрепятственно спуститься вниз. Но при этом оно находилось высоко над землёй, что могло гарантировать мнимую безопасность от монстров, которые могли хлынуть сюда.

— Ну, вот и всё, — выпустил Хён девушку из своих рук, ставя её на каменистую поверхность. — Дальше я сам. — Улыбнулся он ей беззаботной улыбкой.

Талила же вдруг поняла, что за этой улыбкой скрывалось невыносимое напряжение, и некая отстранённая грусть.

На секунду тёмной эльфийке даже показалось, что Хён все уже понял и осознал, и даже может, принял, от чего её сердце защемило невыносимой болью и тоской.

Она знала, что рано или поздно они придут к этому моменту, и как могла, готовила себя к заключительному аккорду их путешествия. Но разве мозг может тягаться с сердцем.

Талила хотела было ответить, но слова застряли в её горле, от чего она только кивнула, стараясь улыбнуться. Но это вышло плохо.

Руки Хёна легли на её плечи и он, сделав к ней короткий шаг, заключил её в свои объятья.

Талилу пробила дрожь. Ей хотелось плакать, но слёзы не могли политься из её глаз, после демонического возвышения тёмная эльфийка утратила эту способность.

— Скоро мы сможем отдохнуть от всего этого, — произнёс он чуть слышно, и отстранился от неё. — А то, что-то я подустал.

Талила стояла и смотрела на Хёна, перед которым появлялись походные припасы, всё ещё прибывая в состоянии осознания грядущего конца.

— Не ты один. — Только и смогла выдавить из себя тёмная эльфийка.

Хён криво улыбнулся, а через секунду он уже стоял в белоснежном одеянии и воронёных доспехах, а его крылья раскинулись в стороны.

Секунда и он взмыл ввысь, а его последние слова утонули в буйстве ветра поднявшегося от крыльев, которые уносили его к небу.

Талила стояла, задрав голову к небесам смотря на Арха, который устремился вдаль к чёрному полчищу врагов. Глаза темной эльфийки заполнялись тьмой, которая давала ей возможность видеть не только в кромешной тьме подземелий, но и на огромные расстояния, словно находясь в непосредственной близости с местом событий.

Словно чувствуя давнего ненавистного врага, небо затянутое непроглядными грозовыми тучами чёрно-бардового цвета озарилось сотнями молний, а раскаты грома сотрясли всё пространство.

И словно в ответ этому действу Хён летевший к врагам вспыхнул алым заревом, и был уже готов через несколько секунд быстрого полёта поравняться с первыми рядами монстров. В этот момент всю местность под ним наполнила одна сплошная клубящаяся тьма, из недр которой словно из жерла свирепого вулкана появились, пылая языками пламени его легионеры.

Место боя сразу же приобрело огненно красные тона, а первые ряды не знающих страха и жалости к врагам солдат, призванных Хёном ворвались во вражеский строй.

Сотни разнообразных нечеловеческих рычащих воплей огласили начало последней битвы, а из клубящейся по полю сражения дымки всё появлялись и появлялись отряды властителя хаоса, который паря над местом схватки вёл свой легион в решающую битву за судьбы двух миров.

Вражеская масса тоже пришла в неистовое движение, после чего началось настоящее побоище.

Монстры всех видов и форм гонимые волей своих властителей и самого хаоса, яростно, словно бурные волны били об ряды огненных легионеров, пытаясь опрокинуть их на землю и разорвать в клочья. Однако призванные Хёном солдаты сдерживали натиск врага, круша их оружием и навыками которые были присущи только им.

Исчадья хаоса, врываясь в ряды легионеров, вспыхивали живыми факелами от соприкосновения или ударов могучих воинов восставшего из небытия забвения Арха, погружая первые наступательные орды врагов в одно неистовое буйство огня и горящей плоти.

В этот же момент в чёрной массе завыла вьюга и стала вымерзать земля, а в парящего в небе Хёна устремились сотни острых ледяных глыб.

Талила видела всё словно, она находилась рядом. Хён на высокой скорости уклонялся в воздухе от ледяных атак одного из властителей хаоса, которому был подвластен мороз и лёт.

Переведя взгляд туда, откуда пришли смертельные атаки, темная эльфийка видела, как все вокруг властителя вечного льда, приобретало форму ледяного покрова и вымерзало.

Земля и монстры, что были в непосредственной близости с вестником хаоса покрывались толстым слоем льняного покрова, а сам властитель закручивал вокруг себя снежную вьюгу из которой вылетали сотни острых огромных сосулек устремляясь к Хёну, который кружил в небе выполняя немыслимые пируэты, уклоняясь от вражеских атак.

Талиле смотревшей на всё это, стало поистине страшно. Мощь холода и свирепые атаки поражали своей разрушительностью. Не попадая в Хёна, они падали прямо на живой чёрный ковер из монстров, и замораживали все в радиусе десятков метров.

Те же, кто не попадал под такие шальные атаки, идя в наступление, сбивали с ног замороженных собратьев и, давили их сотнями лап и ног, разбивая тем самым их на сотни мелких осколков.

Очередной залп ледяной смерти из свирепо рычащей вихрем вьюги, и Хён уходя из-под удара, взмыл к самим грозовым тучам, словно стараясь скрыть себя в них, а через секунду, туда, где стоял властитель вечного льда прямо с грозовых небес устремился, будто горящий метеор, оставляя за собой на небе огненный шлейф.

Ледяной ураган, что был призван вестником хаоса резко изменил движение, становясь подобно куполу, в который и влетел Хён, погружая все в яркую вспышку света, а потом сразу пара.

От столкновения двух противоборствующих стихий пошла ударная волна вперемешку с сотнями ледяных осколков разлетающихся в разные стороны.

Талиле было плохо видно через пелену испаряющейся талой воды, что происходило сейчас на месте столкновения. Но когда она всё же напрягая свои чёрные как сама тьма глаза, смогла проникнуть за пелену тумана, то увидела, как Хён держал за горло властителя вечного льда, а его окованные в броню руки медленно, но верно покрывались тонким слоем льда.

Стоя в небольшом кратере, между ними сейчас велось противостояние двух стихий, однако не прошло и пары мгновений, как враг Хёна вспыхнул живым факелом, отдавая ему своё бессмертие.

Раскаты грома сотрясали поле боя, где сейчас творилось жуткое месиво и всё уже смешалось между собой. То тут, то там, горя сотнями тел врагов, словно ознаменовав одну из семи побед властителя огненного легиона, его воинство вспыхнуло ещё сильней на краткий миг. Делая сумерки равными по свету дню.

Но не успела темная эльфийка обрадоваться мимолётной победе, как замял рядом с Хёном вздыбилась и из неё вырвался огромный каменистый кулак, желавший прихлопнуть стоявшего в кратере Арха, как надоедливую муху.

Былые крылья рассекли воздух, унося своего властителя, прочь от земляной атаки. В это же время в воздухе появилась стройная женская фигура отливающая синим свечением за спиной, которой было два крыла, словно созданные из самого ветра, а под Хёном предстал властитель хаоса, окованный в сплошную литую броню вокруг которого будто шаровые молнии кружили и трещали шары, разрывая пространство тёмно фиолетовыми всполохами молний.

Талила видела всё это, понимала. Властители хаоса, что до этой секунды скрывали своё присутствие на поле боя, после смерти своего собрата словно опомнились и вступили совместно в схватку с Хёном.

Сверкали молнии и ревели раскаты грома. Властитель воздуха сотрясала небо, своими