Получено опыта — 1700!

Я открыл глаза в неверии, всматриваясь в то место, где только что наступали насекомые. Рой был повержен, и не считая тех скарабеев, что я превратил в обожжённые фигурки, остальные рассыпались в глиняную крошку. Та теперь густо покрывала почти всё пространство вокруг — это же сколько горшков можно налепить… Не стал бы я потом этими горшками пользоваться, конечно.

— Охренеть, — очухался первым Ронан, схватив Милу в объятья — та не особо сопротивлялась. — Как ты это сделала?!

— Спасибо нашему пленнику, — ответила она, целуя Ронана в щёку, а затем вытирая пот со лба. — Пока я его стерегла, было небольшое нашествие лесных муравьёв. Мне пофиг, а Марка от них просто корёжило. Ну он и показал мне смесь, которая при взрыве даёт звук на частоте, смертельной для насекомых в радиусе метров пятидесяти.

— Охренеть, — повторил за Ронаном я. — А как ты догадалась, что на этих гадах сработает? Они же из глины.

— Да никак. Кинула сразу четыре, чтобы наверняка, хорошо хоть заранее заготовила. Теперь новые крафтить, а то… Ого, удача повысилась!

В голосе Милы прозвучало такое искреннее недоумение, что мы с Ронаном переглянулись и дружно заржали — больше чтобы сбросить нервное напряжение. Я, к счастью, стоял подальше, а вот Ронан тут же получил от своей возлюбленной заслуженный пинок по мягкому месту.

Глава двенадцатая

Победа над скарабеями была оглушительной, но наши неприятности отнюдь не закончились. Следующие два часа наша партия потратила на то, чтобы осторожно спуститься по склону километра на полтора. Лошади возвращаться не спешили, и я не стал бы их за это винить. Спали по очереди, всматриваясь в сторону чёртового прохода и вслушиваясь, не зашуршит ли трава под тысячами крохотных глиняных ножек. Обошлось. С ребром тоже обошлось — была трещина или нет, но после обычного заедания здоровья лечебным корнем и ночного сна боль исчезла.

— С римскими стереотипами ещё не разобрались, а уже попёрли египетские, — бурчал Ронан с раннего утра, наворачивая сваренную мной кашу. — Зуб даю, что эти говнюки повалили из гробницы.

— Ну да, — подтвердила Мила. — Как только в фэнтези проступает египетский колорит, так обязательно охранные скарабеи. В реале они, кстати, даже близко не роятся, и вообще, абсолютно безобидные твари.

— Травоядные?

— Навозоядные. Но всё ещё священные.

— Они же, видимо, в своё время прогнали отсюда имперцев, — сказал я. Не так уж мы с Милой были неправы насчёт Мории и балрогов, только размера те оказались не того.

— Тогда где вход? — спросила Мила. — Мы прошли тоннель насквозь, и там не было ничего похожего.

— Хер его знает, — сказал Ронан. — Я бы сказал, что туда больше не полезу, но делать нечего. Придётся топать и обшаривать каждую дыру.

Он был прав, других вариантов пока не предвиделось. Во время своего дежурства я расспросил Маэстуса, но он попросту не знал ничего об этом месте, лишь посоветовал искать что-то крупнее мышиной норы. Подобные охранные системы на его памяти не отличались интеллектом и лучше всего работали, когда существовала относительно чёткая дорога до цели, куда могла протиснуться большая часть роя. Это немного облегчало задачу, но лишь немного, учитывая критическую массу руин внутри прохода. Одно дело пройти насквозь, другое — осмотреть каждый угол, каждое разрушенное, полуразрушенное и заброшенное здание, из которого на тебя могли выпрыгнуть сотни плотоядных насекомых.

Тяжело вздохнув и запихнув в рот последнюю ложку абсолютно безвкусной каши, я поднялся на ноги. Утро выдалось сырым и промозглым, а перед тем, как рисковать жизнью в древнем тоннеле нам ещё предстоял полуторакилометровый подъём назад.

Сила повышена на 1!

Я вяло отмахнулся от всплывшего системного сообщения, в любое другое время немного поднявшего бы мне настроение. «Обшаривание каждой дыры» оказалось ровно настолько же «весёлым» занятием, насколько его назвал Ронан. Точнее, спустя полных три часа он называл это немного иначе, и никто ему не возражал.

Мы продвигались медленно, чудовищно медленно. Задание по поиску гробницы превратилось в нечто среднее между археологической экспедицией и спасательной операцией — методично разгрести завал возле очередного входа, внимательно осмотреть внутренние помещения, перейти к следующему зданию. К сожалению Империя умела когда-то строить на совесть, и каждый из хотя бы наполовину уцелевших домов с провалившейся крышей теоретически мог таить в себе нужный проход. В какой-то момент отчаявшийся Ронан попытался пролезть в здание через узенькое окно, больше напоминающее бойницу, тут же застрял и получил глиняным кирпичом по голове на добрый двадцатник урона. Следующий час мы не отступали от плана.

— Сделаем квест, говорили они, — подала голос Мила, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь окно дома, дверь в который оказалась погребена под упавшей стеной соседнего дома. — Будет весело, говорили они…

— Это Анима, детка, — в унисон ей отозвался Ронан. — Здесь никому не бывает весело. Перерыв?

— Перерыв. Может, скарабеи сжалятся над нами и полезут снова.

— Если нас сожрут, Дея снова припряжёт нас обчищать тот сраный провал, — уныло сказал Ронан.

— Балда. Полезут и тем самым обозначат дыру. Гранат у меня на них хватит.

Скупая порция вяленого мяса и вода из фляг — чтобы виртуальные организмы не вздумали откинуться от жажды и голода в неподходящий момент. Растаскивание кирпичей и камней наградило меня пунктиком силы, но при этом высасывало выносливость как не в себя. Ещё пара часов — и мой любимый дебаф «Усталость» даст знать, что раскопки на сегодня закончены. Я обернулся — от того места, где мы сидели, всё ещё был виден вход. Такими темпами полный осмотр тоннеля займёт у нас неделю. А то и не одну.

Ронан первым встал на ноги, без особого энтузиазма, мы с Милой последовали за ним. Я шагнул вглубь прохода, к следующему зданию, и услышал, как под ногами отчётливо хрустнула древняя сухая кость. В следующую секунду я ощутил себя полным идиотом.

— Я полный идиот. Тут же полно костей, а у меня в загашнике спелл на получение из них информации.

— Это как? — недоверчиво уточнила Мила.

— Могу увидеть последние секунды жизни того, кому принадлежат останки. Некромантия. Раньше постоянно юзал, но в последний месяц не пригождалось, вот из головы и вылетело.

— Так чё стоишь? — явно прибодрившись, спросил Ронан. — Давай,