Лопе стоял неподалеку и бездумно поглаживал винтовку, глядя куда-то поверх обширного некрополя. «Он никогда не выпускает оружие из рук», – с восхищением подумал Коул. Даже когда не на посту. Если уж вдуматься, то Коул мог вспомнить единственный раз, когда сержант отложил оружие в сторону – когда отчаянно пытался помочь Халлету.

Теперь Халлет умер. Ужасно. И его собственный приятель, Ледвард, тоже. А еще погибла Фарис, и Карин – жена капитана. Все они, включая его самого, были бы мертвы, если бы не получили помощь. И будут, если не уберутся с этой темной, промозглой, смертоносной планеты. Но пока казалось, что помощь любого рода от них очень, очень далеко.

Коммуникатор выбрал именно этот момент, чтобы выплюнуть несколько слов. Они прерывались и искажались статикой, но, без сомнения, это были слова. И, что еще лучше, можно было узнать говорившего.

Рикс. Старина Рикс.

– Команда экспедиции. Пожалуйста, ответьте. Это «Завет». Пожалуйста, доложите. Команда экспедиции. Вы нас слышите?

Лопе тут же оказался рядом. Коул с таким неистовством бросился отвечать, что в спешке едва не потерял неустойчивую связь, пока возился с настройками прибора.

– «Завет», ответьте! Вы нас слышите? «Завет», ответьте… мы здесь, мы здесь! – он боролся с собой, чтобы сдержать волнение и следовать протоколу. – Это рядовой Коул, из команды экспедиции. Вы… нас… слышите?

***

В восьмидесяти километрах над кипящими штормовыми облаками, корабль колонистов задевал верхние границы атмосферных возмущений. Словно парусник в неспокойном море, он качался каждый раз, когда в него ударяли случайные, но мощные порывы ветра.

На мостике тряска чувствовалась особенно сильно. И, словно этой непривычной нестабильности было недостаточно, гигантские разряды молний засверкали настолько близко, чтобы обеспокоить и самого закаленного члена экипажа.

Но, несмотря на опасность, все это сейчас мало значило, потому что восстановилась связь с поверхностью. Потрескивая статикой, знакомый голос Коула наполнил мостик надеждой.

– «Завет»… мы вас… слышим! Пожалуйста… ответьте… «Завет»!

– Мы вас слышим! – закричал Рикс, хотя знал, что это напрасная трата сил. Корабельная система связи автоматически изменит громкость так, чтобы получить наиболее подходящее акустическое разрешение для трансмиссии. – Вы нас слышите, наземная группа? Ответьте.

Сигнал продолжал дробиться, но сквозь статику они слышали достаточно, чтобы понимать.

– Христос… Я правда счастлив вас слышать, ребята! Нам нужна помощь. Но мы… вас слышим… не четко. Вы можете усилить сигнал, «Завет»?

Теннесси посмотрел на Апворт, которая пыталась выжать из корабля максимум.

– Если мы не сможем усилить сигнал, – сказал он с нажимом, – ты можешь почистить звук?

Она покачала головой, не утруждая себя тем, чтобы поднять взгляд на собеседника.

– У меня уже на максимуме все усилители, что у нас есть. Поддай еще чуть, и оно поддаст в ответ. Тогда мы услышим одни помехи.

– Прошу вас, – говорил Коул. – Вы должны… нам помочь. Дела здесь пошли плохо и… у нас есть жертвы. Нам нужна срочная эвакуация. Повторяю, у нас жертвы и нам нужна эвакуация. Вы не поверите, что…

Усилилось электромагнитное искажение, и передача затихла. Теннесси ругнулся себе под нос. Апворт тоже ругалась, пытаясь восстановить связь.

– Жертвы? – Рикс поднял голову от своей консоли. – Он сказал «у нас есть жертвы»? – он проверил данные приборов. – Они сменили локацию. Сигнатура подтверждает, что передача шла не из посадочного модуля.

Теннесси глубоко вздохнул.

– Мать, какова текущая позиция от верхней границы шторма?

– Восемьдесят километров. В настоящее время ощущаю интервальные порывы ветров.

– Постоянные?

– Прерывистые. Непредсказуемые.

– Опусти нас до отметки сорок километров над верхней границей шторма.

– Иисус всемогущий, – пробормотала Апворт. Она знала, что снова спорить с ним бессмысленно, поэтому даже не пыталась. Да это было и не нужно – выражение ее лица говорило вместо нее.

– Мне жаль, – отозвался корабельный компьютер. – Подчиняясь этой директиве, я могу превысить допустимую структурную нагрузку. Я не могу следовать приказу, результатом которого может стать катастрофическое нарушение работы систем.

Лицо Теннесси ожесточилось.

– Игнорировать протокол. Теннесси четыре-восемь-девять-ноль-три.

– Мне жаль, – Мать проявила упорство. – Приказы, результатами которых может стать катастрофическое нарушение работы систем, требуют подтверждения вышестоящего или следующего по званию офицера мостика.

Теннесси посмотрел на Рикса, но тот на взгляд не ответил.

– Они в беде. Есть жертвы. Ты это слышал, – Теннесси на него тяжело уставился. Но Рикс по-прежнему ничего не ответил, не поднял глаз. Теннесси повернулся к Апворт.

– Мы покинули Землю не для того, чтобы быть в безопасности, – настойчиво сказал он. – Все, кто хотел жить «безопасно», остались там. Покинуть Солнечную систему – это подразумевало принять все трудности, какие только возникнут у нас на пути. Мы что, бросим товарищей при первом намеке на сложности?

Рикс не смотрел и на нее тоже – он предоставил решать жене самой. Апворт сглотнула – она злилась, что ее загнали в такое положение. Как и у Теннесси, в команде экспедиции были ее друзья, хорошие друзья. Согласно прервавшейся передаче Коула, кто-то был ранен. Может, кто-то был мертв.

Но остальные…

Она попыталась представить, каково оказаться покинутым на чужой планете до конца собственной жизни. Даже если оставшиеся на «Завете» смогут передать послание на Землю и объяснить, что произошло, все выжившие из команды экспедиции окажутся давно мертвы к моменту, когда прибудет спасательный корабль. Это если на Земле вообще найдется какая-нибудь компания, которая сочтет оправданными затраты и усилия на то, чтобы отправить спасательную миссию.

Что, если бы это она и Рикс застряли там, внизу? Пытаясь выжить под бушующим штормом и, кто знает, в каких условиях? Она была в курсе, что предписывает протокол. Но сейчас все решал не протокол, и не бюрократы, которые написали его правила. Решала она.

– Игнорировать протокол. Подтверждаю. Апворт один-четыре-восемь-девять-два.

Мать могла препятствовать приказам, но она никогда не действовала с промедлением.

– Снимаю блокировку с командных станций игнорирования протокола.

Включилась подсветка на двух до этого момента темных консолях. Из соображений безопасности они были расположены на противоположных сторонах мостика. Апворт встала со своего места и подошла к одной, а Теннесси – ко второй. Рикс остался где был – он не был счастлив от принятого решения, но оспаривать его не хотел.