Пытаюсь выстроить в мозгах хоть какой-то порядок действий, но нихера не получается. Кроме осознания, что мне теперь можно спокойно умирать обратно, потому что мне теперь точно пздц. Эти не промахнутся, и тут мне ни Демьян не поможет, ни сам Господь Бог.

* * *

— Ты вроде ж не жрешь нихера, Тимур, с чего такой тяжелый? — Демьян катит меня по больничной аллее на кресле-каталке, а я усиленно изображаю больного.

— Сам отказался от помощи, так что вези и не п…зди, — назидательно говорю я, прикрыв глаза и прикидываясь спящим.

Нам нужно поговорить, но в палате нельзя, а больше негде. Я быстро восстанавливаюсь, мой лечащий врач — мировой дед! — разрешил прогулки, и мы с Морозовым сразу ухватились за такую возможность.

Но никто не должен видеть, как мы разговариваем, меня по-прежнему пасут силовики, и Демьяна подставлять нельзя. Он и так не имеет доступа к материалам дела, но хотя бы понимает, куда дует ветер. Подставляться ему сейчас точно не в тему.

Вот я и делаю вид, что еле дышу, а Демьян на птичек по сторонам глазеет. Останавливаемся под деревом, Морозов поправляет сползшее одеяло и достает телефон. Я типа сплю, он типа разговаривает по телефону. Конспираторы, блять…

— Значит, что удалось выяснить, Тим. Сотникова завербовал департамент борьбы с коррупцией и организованной преступностью. Цель изначально была повесить на тебя создание преступной группировки и закрыть. Сотников подписался, заручился поддержкой своих людей и установил за тобой круглосуточное наблюдение.

— Видео или прослушка? — еле шевелю губами, но Морозов понимает.

— «Жучки». Везде натыкал, падла, даже за унитазами. Вдруг ты на толчке сидишь и важные дела обсуждаешь.

Хмыкаю, но Демьяну не до смеха, незаметно пинает меня по ноге.

— Дальше больше. Он хоть и твой безопасник, но нужен был еще кто-то, кто отвлечет тебя, у тебя же чуйка на такие вещи, вот и решил он твою бдительность притупить. То есть, ты на расслабоне, Сотников сливает про тебя информацию и, как я уже сказал, его главной целью были деньги. Тебя закрывают, он бабло забирает. Но неожиданно оказывается, что цели у твоего Самурая и парней из управы сходные. Ребятки нацелились на твое бабло, и Сотникову отводилась роль козла отпущения.

Я слушаю, закрыв глаза, и ох…еваю. Как я мог это прое…ать? Я ж крыс еще в детдоме за километр чувствовал. А тут как лошара попал. Но пока не перебиваю Демьяна, нам в любой момент и так могут помешать.

— В общем, Самурай решил переиграть госбезопасность, вышел на людей Басмача и предложил тебя слить. Для наших покушение на тебя оказалось полной жопой, ты им нужен был живой и здоровый, там тебе готовят несколько пожизненных, все чужое дерьмо хотят навесить. А тут снайпер, и как ты уклонился, Тим, я до сих пор не понимаю. Там стопудовое попадание было, ты как на ладони с неприкрытой жопой, Самурай тебя на блюдечке, можно сказать, подал. Короче, Сотников сразу за город рванул, к сейфу, а я за ним, как чувствовал. Ты бы видел его, когда он сейф пустым обнаружил, он чуть ли не волком выл. У него уже все готово было, чтобы из страны когти рвать вместе с подельниками. Я в дом вошел, видеокамеры хотел посмотреть. Ну и успел с Сотниковым двумя словами переброситься. А тут ребятки из управы мне позвонили на телефон и любезно так попросили покинуть помещение. Увидели, суки. Они лохами быть тоже не любят, всех положили, я только успел порог переступить. Но видео подтер, в облако себе скинул, а у тебя тоже подтер, пока не кинулись.

Сам не знаю, почему, а по коже мороз идет. Я уже ответ знаю, а спросить боюсь, оттягиваю этот момент. Демьян тоже умолк, я говорил уже, как он любит кота за яйца тянуть.

— Морозов, — зову через сомкнутые губы, — кто деньги взял?

— Ты ж догадался, Тим, — тихо говорит, — и кто с Сотниковым в сговоре был, тоже догадался. Кого к тебе в дом подослали, из-за кого ты все на свете забыл? Знаешь же, Тим.

— Точно она? — шепчу пересохшими губами — И на видео?

Демьян кивает и цедит с неприкрытой неприязнью.

— Если бы не снайперы, я бы вытряс из Сотникова, как он с ней снюхался, но пока он орал, что она все забрала, их и положили.

— Самурай тоже видео видел?

— Конечно. И не удивился. По уму его не валить надо было, а следить за ним, он бы ее нашел, уверен, а так…

— Менты… Знают, что это она деньги взяла? — спрашиваю, а сам не верю. Не верю, сука, скорее поверю, что это я сам их куда-то перепрятал, эти деньги блядские. Но только не она. Не Ника.

— Нет. Я успел все почистить. Можно начать прощупывать, куда она могла сбежать.

— Не надо. Я сам.

В голове пустота, а в груди будто бензин разлили и подожгли. Ника. Моя сладкая, девочка моя. Предательница. Но разве предают с такими глазами? До сих пор ее личико перед глазами, когда она меня по морде била. Не лицо — маска безжизненная, и в глазах отчаяние.

Сам себя одергиваю. Очнись, Талер, какая, к х…ям, маска? Ты просто доверчивый идиот, которого развела на бабло умненькая девочка. Талантливая актриса, расчетливая сука. И пока ты радостно блеял про озеро внутри себя, умненькая девочка играла свою роль, внутренне потешаясь над твоей твердолобостью.

В груди полыхает, и я напрочь забываю, что должен изображать спящего. К черту, не могу я так, когда все нутро в огне. Ника, что ж ты наделала, девочка моя? Мое, блять, озеро, которое оказалось сливным бачком.

— Тим, — Демьян крепко сжимает мои плечи, — теперь держись, ты должен это узнать, но будет больно. Татьяна Борисовна, директриса, умерла от сердечного приступа. Сердце у нее давно шалило.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мое сейчас точно разорвет грудную клетку и на землю выскочит. Оно лупит по ребрам, и мне кажется, там уже должны быть синяки.

— Она обо мне узнала, поэтому, да, Демьян?

— Да, но не только из-за тебя. За день до этого на территории загородного дачного поселка в овраге нашли труп Доминики Гордиевской. Борисовна твоя была на опознании, после этого через несколько часов и скончалась. А теперь скажи, Тим, кто, по-твоему, следующий?

— Ты, Демьян, — выдыхаю с шумным хрипом и сдавливаю ручки кресла так, что они трескаются и осколками впиваются в ладони.

Смотрю в потолок, мысли текут плавно и медленно. Некуда мне торопиться, а главное, не для кого. Борисовны и Доминики больше нет, Демьян живой только потому, что мент. Мы больше не видимся, я как следаку версию подбросил с наследством моим, так его под охрану и определили.