Первым делом саргорд отправил обратно всю военную технику, в конце концов, есть военные части, которые вечно жалуются на нехватку военной техники — вот пусть они ее и забирают. Затем он заказал некоторое количество гражданских внедорожных машин типа «Унимог», эти машины продавались свободно, пусть и через третьи страны, и заказал собрать на специальном ремонтном заводе КСИР несколько десятков легких боевых машин типа «Багги». С этим со всем он приступил к выстраиванию как системы обороны, так и системы конвоирования стартовых установок к стартовым столам…

Типичное укрытие стратегической ракеты «Сафир-1» представляло собой большой и длинный, похожий на отрезок европейского шоссе тоннель, пробитый прямо в горе, он был длиной не менее двухсот метров и перекрывался тремя воротами, каждые из которых способны были выдержать подрыв мощного взрывного устройства и не выйти из строя. Эти ворота были не створочного типа, они уходили в специальный, вырубленный в скальной толще проем — вбок. При необходимости ворота можно было вскрыть экстренно, но только изнутри. Высота тоннеля была восемь метров, освещался он цепочкой мощных ламп на потолке. Транспортер с ракетой стоял прямо в тоннеле, там же стояли машины эскорта, а солдаты жили в казармах, расположенных по бокам тоннеля. Выход наверх предусматривался только один — через ворота.

Дальше шла дорога. После того как убрали БМП — настоянием саргорда дорогу привели в порядок, и саргорд приказал поддерживать скорость конвоирования не менее пятидесяти километров в час, так, чтобы усложнить работу возможным диверсантам. Сама дорога была длиной километр с небольшим и вела к залитому бетоном стартовому столу, круглому, выкрашенному бурой, под цвет земли краской. Смысла в этом не было, спутник все видел. Техника сопровождала установку на всем этом коротком отрезке пути.

Сигнал тревоги, выполненный в виде корабельного ревуна, басовито ударил по ушам ровно в час ночи — саргорд специально выбрал это время, в это время человек уже спит, но сон не снимает усталости. Замигало освещение, включились лампы в тоннеле, высветив его до последнего уголка, посыпались с двухъярусных коек солдаты…

— Нападение! Нападение! Нападение!.. — долбил динамик, резкие звуки ревуна буром врывались в уши, добираясь до мозга.

— Занять места по боевому расписанию! В бой, во имя Аллаха! — надрываясь, перекрикивали ревун командиры.

Занимая позицию в головном внедорожнике, саргорд Бешехти подумал, что с этим ревуном надо что-то делать. Солдаты не слышат команд.

Основой «защиты Бешехти» служили легкие силы, которые подбирал и тренировал он сам. Патрули — на легких кроссовых мотоциклах китайского производства и на багги. Китайский мотоцикл — экипаж два человека, водитель и пулеметчик, часть была вооружена ПЗРК и короткоствольным автоматом, часть — гранатометом и тем же автоматом. Задача — предельно простая, носиться по окрестностям, очищенным от мин, каждые десять минут — выход на связь и доклад. Если кто-то не вышел на связь — немедленно поднимается тревога, в зону патрулирования направляются средства усиления. Маршрутов патрулирования как таковых нет, есть сектора ответственности.

Воздушные патрули — беспилотники и мотодельтапланы, их было всего шесть, потому что немногие могли с ними управляться. На мотодельтаплане экипаж — тоже два человека, пилот и пулеметчик. Получается этакая многоэшелонированная, наземно-воздушная система прикрытия, что-то вроде сети.

На конвоирование установок и усиление привлекались более мощные силы. Скоростные патрули — это тяжелые трехместные «Багги» с двигателем от легковой машины. Пулеметчик, сидящий рядом с водителем, вооружен ПК, стрелок, сидящий за ними — ДШК или ракетной установкой калибра 107 миллиметров. Машины усиления — те самые «Унимоги», вооружены они счетверенными ДШК[41]или ЗУ-23-2 «Зевс», которых в иранской армии было немало. Самое главное — солдаты не прячутся за броней, каждый может наблюдать, обнаруживать противника и поражать его огнем. Если даже кто-то будет убит — это неважно, его смерть послужит делу, убивая, враг обнаружит сам себя.

За спиной взревели моторы, щелкнул секундомер. В тоннеле удушливо запахло выхлопными газами, светофор, установленный впереди, — мигнул зеленым.

— Пошел!

Солдат нажал на газ, и внедорожник пошел вперед, разгоняясь. Саргорд добился того, чтобы открывались все двери разом, чтобы не стоять перед ними, чтобы можно было разогнаться еще в тоннеле.

Двадцать километров в час. Тридцать…

Головная машина вырвалась на воздух, во тьму. Впереди была дорога, тускло подсвеченная цепочкой вделанных в асфальт фонарей подсветки малой мощности.

— Гони! Жми на пятьдесят! Я Имам Али-один, всем машинам — огонь на прикрытие!

Сотни стволов ударили в ночь, полосуя темноту алыми трассами. Это тоже было изобретение Бешехти, он видел, как водят колонны американцы, и извлек из этого выводы. На такой короткой трассе колонну надо вести «в огнях», то есть с постоянным огнем на прикрытие. Неважно — есть противник или нет, важно то, что любой — оператор БПЛА, гранатометчик, снайпер — запаникует, когда откроют огонь и не сможет хладнокровно прицелиться, чтобы поразить цель. Огонь надо открывать первым — или не открывать его вовсе.

Каждая машина имела свой порядок действий и свой сектор огня. Счетверенные ДШК били по горам, они должны были прикрыть колонну от противников на земле — снайперов, расчетов ПТУР, подрывников. ЗУ-23 били в воздух, пытаясь отогнать возможные БПЛА и ударные вертолеты. Все это было похоже на фейерверк по случаю дня Революции.

Со стороны стартового стола с ужасным ревом ударила — это было похоже на желтый лазерный луч — шестиствольная пушка калибра тридцать миллиметров с вращающимся блоком стволов — она была закуплена у Северной Кореи и поставлена на крановое шасси — иное при стрельбе просто не выдержало бы. У пушки этой имелся локатор, она должна была прикрывать колонну как от наземных, так и от воздушных целей — наверное, градом снарядов она могла бы остановить и танк. Сейчас целей не было, и она просто имитировала активность, посылая в небо несколько снарядов в секунду.

Колонна шла «пятьдесят» — так ракеты никогда не возили, хоть технические возможности это позволяли. Подсвеченная прожектором стартовая площадка стремительно приближалась…

По итогам больших учений норматив выдвижения пусковой установки на стартовую площадку удалось разом перекрыть в два раза, и это был не предел. Имитацию нападения при конвоировании пока не проводили в связи с недостатком соответствующих материальных ресурсов, но саргорд намеревался сделать это в самое ближайшее время. Пока же саргорду Бешехти была объявлена благодарность…

Начиная с самого начала десятого года, оперативная обстановка в Афганистане начала серьезно обостряться. После нанесения беспилотниками ряда весьма чувствительных ударов по логистической структуре и учебным центрам талибов в Пакистане, отношения США и Пакистана значительно ухудшились. Пакистанцы заявили официальный протест на действия США, было несколько случаев обстрела беспилотников пакистанскими вооруженными силами, а один аппарат при таком обстреле был потерян. В Пакистане в этот год было сильное наводнение, тысячи тысяч людей остались без крова. Официально переданная гуманитарная помощь была, как обычно, разворована и распродана на базарах представителями официальных властей, международные организации, пытавшиеся собирать деньги для помощи пострадавшим в разных странах западного мира, констатировали, что количество собранных денег было на порядок меньше, чем, к примеру, когда объявляли сбор средств для пострадавших в результате землетрясения на Гаити. Люди отказывались помогать пакистанцам, не без оснований считая всех их врагами, сторонниками радикальных исламистских группировок, Талибана и Аль-Каиды. В этот самый момент отлично проявила себя Аль-Каида и ее параллельные финансовые структуры — начался сбор средств для пострадавших в исламских странах Востока и Африки через мечети в западных странах, проходил он намного успешнее, поскольку один из шейхов выпустил фетву, согласно которой помощь пострадавшим от наводнения в Пакистане была объявлена файн айн[42]каждого правоверного. Каждый вносил, сколько мог, и если обычный правоверный вносил тысячу долларов, то арабские шейхи вносили миллионы. Часть денег была роздана пострадавшим, при этом удалось обойтись без мощной правительственной бюрократии, поэтому все деньги дошли до пострадавших, и Аль-Каида значительно упрочила свою популярность среди простого народа. Агитаторы, раздавая деньги, одновременно уговаривали мужчин присоединяться к ведущемуся в Афганистане джихаду, а поскольку с работой в Пакистане были проблемы (кризис), люди, потерявшие все свое имущество и надежду на легальный заработок, отправлялись в лагеря подготовки Талибана, поскольку за каждого воина Аллаха семье платили ежемесячное пособие. На значительную часть денег было закуплено оружие, что позволило талибам начать мощное наступление в Афганистане на позиции национальной армии и частей сил стабилизации. Одновременно агитаторы Аль-Каиды проповедовали ненависть к правительству — о том, что гуманитарка разворована и продается на базарах, знал каждый первый, и слова ваххабитов ложились на благодатную почву. Тем самым в стране готовился государственный переворот с приходом к власти исламских радикалов.