— Есть ещё кто — то кроме этих? — я кивнула на скомковавшихся трусих.

Анька пожала плечами.

— Чего им нужно, неизвестно?

— Может, убить хотят, — зловеще прошептала Ане. — Или пытать.

Не знаю, сколько мы сидели в тишине, но голод уже давал о себе знать, как и мочевой пузырь. Оставаться в неведении я не собиралась, поэтому во всю глотку завопила.

— Эээй, громилы!

Спустя несколько минут подвываний, мой голос приобрёл приятную хрипотцу, но никто так и не явился.

Так мы и находились в неведении, пока не уснули.

Зябкая ночь сменилась прохладным утром и вот тогда-то явился старый орк. И заговорил с нами на человечьем языке.

— Паскудное отродье, — смакуя слова, начал он. — Наконец-то, вы получите по заслугам. Жрите, — он кинул нам зеленоватого цвета горбушки. Девчонки накинулись на них, как пчелы на цветы. Только вот я готова еще потерпеть голод.

Я не стала ублажаться едой и на второй день, и на третий. Раз нас не убивают и кормят, то по кой-то дреяягх им нужны наши жизни.

На четвертый день меня избили до полусмерти. А я даже не смогла дать отпор. Не хватило сил. Я очень разочаровалась в своем хрупком, как снежинка, теле. Без магической опоры и скелета, перед лицом врага я — обычная муха. Меня это огорчило до глубины души. Если я выберусь, то не позволю себе больше слабины, даже физической.

— Я хочу умереть, — лицо Магны почернело от месячного отсутствия солнечного цвета. В шалаше жутко несло испражнениями из вырытой своими руками выгребной ямы. Но мы уже не чувствовали зловония, настолько принюхались. Кормили нас регулярно, много и сытно. Избивали с лихвой, если не слушались или не съедали все до последней крошки.

Мы уже пробовали делать подкоп, но безрезультатно. Шалаш окружен стражей круглосуточно. Мы пытались разломать стены, но добились лишь тонкого, как игла, солнечного лучика, который освещал пылинки ясными днями. А потом за это нас всех вновь побили. У Тремерии во время очередных издевательств сломался палец и сейчас гнил. Помощь ей оказывать не собирались. Поэтому ночами она выла и готовилась к смерти.

Мы сложили свои десять голов на плаху отчаяния. Я, хоть и сделала это последней, все же сдалась. Почему никто не спасает наши заплывшие и ожиревшие тела? Почему никто не спешит на помощь? Что происходит? Зачем мы здесь? Истерзанная собственными мыслями, я почти сошла с ума.

В один из дней воздушная стихийница Коренция не выдержала. Она вновь принялась плечом и пятками разбивать грязные стены. Дверь приподнялась и мы чуть не ослепли от нахлынувшего света. Вошедший орк болезненно схватил девушку, отчего та завизжала. Он утащил ее, дверь захлопнулась. Мы вновь остались в темноте.

Коренция не вернулась ни через день, ни через два. Зато забрали Магну. Так прошло две недели — в мучительном ожидании своей очереди. По иронии судьбы нас с Анькой оставили на сладенькое. Я знаю, что она думала о том же, что и я. Кто из нас первый? Что там: спасение или смерть? И если смерть, то как предупредить сестру? И надо ли?

Час настал. Орк явился и потащил Аньку к выходу. Почему не меня? Я бросилась на него и втиснула зубы в его предплечье, чтобы выпустил из своих лап волосы сестры. Я хотела пойти первой, чтобы у Аньки было больше шансов на спасение. Пусть она будет томиться в неведении, но вдруг подмога уже на подходе?

План сработал, орк переключился на меня. Схватил за загривок, как кота за шкирку, который навалил кучу в неположенном месте, и поволок к выходу.

— Ты не иметь уважать, жиха, адла!

Орк волок меня к нелепо сложенному домишке, которых тут насчитывалось больше сотни. Это походило на лагерь. В доме меня ждал еще один орк, покрупнее и мускулистее. Луна Одноликая, да на нем ни тряпочки!

— Разденься, — приказал голый монстр, когда за дохлым захлопнулась дверь.

— Зачем? — просипела я.

— Каждый раз одни и те же вопросы, — рыкнул орк.

— Где остальные девушки?

— Умереть, — нагло ответил он.

— Я тоже «умереть»?

— Возможно.

— Изволь объяснить все тому, кто живет последний день.

— Ты самая дохлая жиха из всех, хоть и стала толще, — рассудительно нахмурил лоб орк. — Все из них умереть, после того, что здесь быть.

— Чего ждать? — коленки потрясывались, я, кажется, начала понимать.

— Мне нужен младенец, который колдует. Ты дать магия, я дать сила.

— Это просто невозможно! — завопила я, даже немного обрадовавшись. — Жизнь подарила Магию только людям! Она от человека к человеку-то не всегда передается!

— Царица говорить, что можно.

— Какая еще Царица?

— Ночная.

Я нервно засмеялась. Царица уже не раз всплывала в моей жизни. Значит, она реальна? Что же тогда ее связывает с этими тварями? Чем ей так не угодили чародеи и приглянулись орки?

— Раздевайся, — повторил орк.

— Нет, — говорю. — Это бессмысленно, я умру из-за тебя! Так не мучай меня, убей сразу.

Больше со мной он не стал церемониться. Орк преодолел расстояние между нами в два шага и мое грязное платье затрещало по швам.

Дверь слетела с петель, когда я натягивала сопротивляющуюся ткань на свое плечо. Не иначе как огромный черно-шерстяной демон ворвался в дом, он накинулся на орка, которого застал врасплох, и откусил ему пол-морды. Я не из слабонервных, но тут меня вывернуло наизнанку. Мохнатый демон повернул свою окровавленную харю и вперился огненно-красными зрачками в меня.

— Выглядишь потрепанно, ведьма. Расперло тебя знатно.

— Муська?

— У меня теперь другое имя. Называй меня Мусицио.

Я судорожно рассмеялась.

— Почему ты меня спасаешь?

— Меня отправил к тебе хозяин.

— С каких пор повелитель демонов отправляет своих слуг на подмогу к ведьмам?

— Мой хозяин не демон.

Я задумчиво почесала затылок.

— Хозяин говорил, что ты в беде, но я не ожидал, что ты такая пришибленная.

— Твоему повелителю что-то нужно от меня? Почему ты помогаешь?

— Ты знаешь его под именем Петро.

— Пётка? Он твой хозяин?

— Хорошо, что ты приходишь в себя. Да. Его теперь называют Акторит.

— Как так получилось?

— Когда ты приказала мне помочь ему, я выполнил свое поручение. Пётка вернул Марса и Драка. После я покинул его. Спустя несколько лет в его измерении, он вызвал меня. Твои любовнички к тому времени обзавелись внуками. Петро же бодрствовал и цвел. Он превратился в харизматичного мужчину и научился пользоваться магией вполне сносно, лучше тебя. Он призвал меня и спросил, как может меня освободить. Цену, что он заплатил за меня, я назвать не вправе. Но с тех пор я мог не служить никому. Благодарность распирала меня, что мне не свойственно. Но я предложил ему взаимовыгодные отношения, и Акторит согласился. Он помог мне увеличить мою собственную магию, сделал сильнее, мощнее, превратил в это, — Муська с гордостью оглядел себя.