— Лу, если ты не хочешь, чтобы я кончил, даже не успев в тебя войти, то не делай так, — отрываясь от нее, хрипло произношу я.

Она улыбается и продолжает меня целовать. Ее язык яростно сталкивается с моим, пока ладонь обхватывает мой член. Я рычу ей в рот, пока ее кулачок двигается все быстрее и быстрее. Мое тело напрягается, но я не хочу кончать вот так.

— Лу… Не так… Я хочу почувствовать тебя.. — стону я ей в губы.

Лу резко останавливает руку и спрыгивает с моих ног. Открывает тумбочку и достает ленту презервативов. Возвращается на мои колени и разрывает зубами один из них. Затем достает резинку и торопливо растягивает ее по всей длине.

Когда она поднимает на меня свои глаза, то я вижу каждую ее эмоцию.

Восхищение. Предвкушение. Желание. И даже нечто большее.

Я и сам смотрю на нее также. Как на долгожданный трофей.

Лу медленно опускается на мой член, вбирая в себя сантиметр за сантиметром. И мы одновременно стонем.

Дерьмо.

Зажмуриваю глаза, наслаждаясь ее жаром.

Я задыхаюсь. Не шевелюсь. Перед глазами рассыпались яркие искры. Последний барьер между нами исчез.

Мой член погружается в нее до конца. И ощущать ее великолепно.

Лукреция медленно приподнимается, и я снова издаю стон. Как же чертовски охерительно быть в ней. Мне никогда прежде не было так хорошо.

— Ты великолепна, Лу, — шепчу я и целую ее шею, спускаясь ниже, к ключице.

Провожу языком по ее груди, ощущая дрожь Лукреции, пока она медленно двигается вверх и вниз. Пальцами веду линию по превосходному силуэту, а затем жестко хватаю бедро, прижимая ближе к себе. По очереди губами ласкаю ее твердые соски. Спускаюсь ниже и целую ее татуировку под грудью.

Лу судорожно выдыхает.

Я поднимаю голову и смотрю на нее. Она совершенна. Невероятна. Превосходна.

— Чувствовать тебя охерительно, Лу.

Тянусь к ее губам и сразу же врываюсь языком внутрь. Ее движения на мне становятся жестче. Ее стоны, теряющиеся в поцелуе, громче. От близости наших тел я лишаюсь рассудка. Мысли теряются в этом фейерверке чувств. Они взрываются яркими искрами.

Упираюсь ногами в пол и начинаю подмахивать бедрами навстречу. Лу вцепляется в мои плечи и, оторвавшись от моих губ, кричит.

— Итан… О… Боже!

Ее жар сжигает меня изнутри. Начинаю еще жестче вонзаться в нее. Мой напряженный член снова и снова погружается в нее до предела. Наши тела покрыты испариной, в горле уже пересохло, а сердца скоро пробьют ребра и вырвутся наружу.

Осознаю, что долго в таком безудержном темпе не продержусь. Опускаю руку между нами и касаюсь набухшего местечка Лу. Нежно провожу языком по ее шее, а затем спускаюсь к груди и кусаю сосок. Лу сильно тянет меня за волосы, а затем издает гортанный крик:

— Я кончаю, Итан. — Она прогибается в спине, пока я продолжаю жестко насаживать ее на себя.

Удовольствие от того, как сжимаются ее внутренние мышцы, накрывает мощной лавиной мое сознание. Время и пространство растворяются. Я чувствую невероятный прилив эйфории, когда мое тело напрягается, и я начинаю дрожать. Лу тоже все еще дрожит, а по ее щеке течет слеза, пока она смотрит на меня, как на какого-то Бога. Сильнее сжимаю руками ее узкую талию, тянусь к губам и ярко кончаю, ослепленный похотью, страстью и… любовью.

Глава 30

— Только не смотри на меня, будто я спятила.

И не сдавай меня в какую-нибудь

великолепную психбольницу.

(с) «Ну разве не романтично?»

Лу.

На часах пять утра, и я все еще не могу сомкнуть глаз. Солнце проникает в небольшую каюту сквозь круглое окно наверху. Его лучи падают на мою руку, лежащую на обнаженной груди Итана. Смотрю на его умиротворенное лицо и глупо улыбаюсь.

Я в раю.

Итан — мой личный ангел. Дико сексуальный ангел, вновь и вновь заставляющий взлетать.

Мы занимались сексом три раза подряд. И каждый раз я кончала.

Я и представить себе не могла, что такое возможно. Но, как пел Дима Билан, любимый певец Элис после Крида, — я знаю точно невозможное возможно!

За три года Вуди ни разу не постарался узнать, что нужно сделать для того, чтобы я кончила. Вероятно, я сама была в этом виновата, раз говорила, что меня все устраивает. Я думала, что это абсолютно нормально. И просто я не могу кончить во время секса.

Но Итан..

Всего за одну ночь Итан сделал то, на что, казалось, мое тело не способно. Он помог мне расслабиться, раз за разом показывал, как ему важно, чтобы я доверилась ему, отдала всю себя и раскрепостилась. Он постоянно спрашивал, хорошо ли мне, интересовался, чего я хочу, и пытался понять, как именно мне нравится.

Боже мой!

Никогда прежде я не чувствовала себя такой окрыленной.

Так вот, значит, что именно ощущаешь после парочки качественных оргазмов.

Приподнимаюсь на локте, чтобы еще раз полюбоваться этим красавчиком, мирно сопящим рядом со мной. Его темные волосы в ужасном беспорядке, губы раскраснелись от крышесносных поцелуев, а на шее красная метка — засос, что я оставила в момент оргазма. Широкая грудь размеренно поднимается вверх-вниз, а идеальные косые мышцы живота спрятаны под тонкой шелковой простыней, сквозь которую виднеется силуэт не менее идеального члена.

Боже, я хочу чувствовать этот член внутри вечно.

Для парня, который год не занимался сексом, Итан был не просто хорош. Он был божественен.

Не знаю, нормально ли боготворить человека после такого потрясающего секса, но мне плевать. После сегодняшней ночи я хочу от Итана детей! Чувствую себя сексуальной маньячкой, потому что готова делать этих детей сию же секунду.

Понимаю, что уже не усну, и решаю подняться на палубу и встретить рассвет. Будить Итана я не решаюсь, так что тихонько поднимаюсь с постели, принимаю душ, а затем, укутавшись в плед, поднимаюсь наверх.

Подхожу к столику, на котором все еще блестят капли дождя, и достаю из шкафчика бокал для вина. Наливаю половину и, посильнее укутавшись в теплый плед, сажусь на диванный бортик, завороженно любуясь невероятным пейзажем.

Восходящее солнце окрашивает небо розоватым градиентом, сливая его контур воедино с верхушками окружающих озеро скал. Спокойная бирюзовая гладь воды светится оранжевым светом солнечных лучей. Вдалеке, среди белых камней, можно разглядеть прилетевших чаек.

Делаю глоток вина и на мгновение закрываю глаза, наслаждаясь тишиной. Поразительно тихо. И поразительно красиво. Теперь я понимаю, почему Итан любит сюда приходить.