Фейт надела рюкзачок и, выбегая из дверей, уже думала о домашнем задании — справиться с ним будет нелегко, да и времени потребуется немало. Стоило ей переступить порог, как зазвонил телефон. Она даже не успела снять пальто — в трубке раздался голос Зои:

— Ну как, мам, тебе понравилось?

— Очень, лучше, чем я думала. — Фейт была довольна и возбуждена, и Зоя поняла, что гордится матерью.

Они поболтали с полчаса, потом Фейт сказала, что ей пора — надо было приготовить ужин Алексу, а она толком не знала, все ли для этого имеется в доме. Но как только положила трубку, телефон зазвонил опять. Теперь это был Брэд.

— Не в силах выдержать неизвестность, — начал он, — тебе понравилось?

Фейт не сдержала улыбку.

— Потрясающе. Прекрасные преподаватели и ребята, кажется, очень умные. Время так и летит, домашнее задание ужасное, но я думаю, что справлюсь. — Она восторженно рассмеялась. — Я только что заявилась домой.

— Ты отлично справишься, — порадовался за нее Брэд. Это было как раз то, на что он надеялся. Брэд не сказал, что завел будильник на пять тридцать, чтобы ее вовремя подбодрить.

— Спасибо за утреннее письмо. Я до смерти боялась.

— Я так и знал, поэтому не позвонил, а прислал сообщение по электронной почте — не хотел, чтобы ты расхныкалась.

— Очень разумно с твоей стороны.

— Я рад за тебя. Домашнее задание тяжелое?

— Да, но надеюсь, что справлюсь, если не погрязну в домашних делах — Алекса все-таки надо кормить. Вот в чем трудность!

— Тебе повезло, что ты не замужем за Пэм. — На Новый год его жена опять затевала грандиозное сборище. А Фейт и Алекс, как всегда, оставались дома смотреть телевизор. Брэд сказал, что он завидует им черной завистью. — А что дальше? — спросил он Фейт.

— Буду зубрить до мозолей на заднице и осенью надеюсь поступить на юридический факультет. — Алексу еще предстояло с этим смириться, но Фейт постепенно приучала его к мысли о своей учебе. — Я собираюсь подавать документы.

— Куда? — спросил Брэд.

— Колумбийский университет, Нью-Йоркский университет, Фордхэм[10], Нью-Йоркский юридический институт, Бруклин — лишь бы в нашем городе.

— А жаль, — улыбнулся Брэд, — тебе бы стоило куда-нибудь уехать.

— Вот уж Алекс порадовался бы — жена, которая возвращается домой только на каникулы. Хотя иногда я задаюсь вопросом: заметит ли он вообще, если я уеду? Найму себе замену, которая будет готовить завтраки и ужины, иногда ходить на вечеринки и редко-редко заниматься любовью. Служба на полставки.

— Я бы тоже нанял себе замену, — рассмеялся Брэд. — Пусть ходит на все официальные обеды, на оперные и симфонические премьеры. Слушай, это мне нравится.

Они похихикали, и Фейт посмотрела на часы.

— Мне пора браться за дело, а то Алекса хватит удар, когда он вернется домой. Теперь если что-нибудь окажется не так, то только потому, что я пошла на учебу. Придется вести себя суперпаинькой: отменные обеды, все вовремя, вечеринки, достойные Джулии Чайлд[11]. — В этот день Фейт намеревалась приготовить мужу особый ужин, но не осталось ни времени, ни желания.

— Да, навалилось на тебя, — сочувственно проговорил Брэд. — Может, тебе не стоит так уж лезть из кожи и доказывать ему, что ты такая хорошая. Ты ведь ничего ужасного не совершила.

— В его глазах — наоборот. Ладно, пока, пошлю тебе письмо по электронной почте. Надо придумать, что приготовить на ужин, а потом садиться за домашнюю работу.

— Ты славная девочка, — улыбнулся Брэд.

— И ты тоже славный мальчик. Спасибо тебе, — ответила Фейт и повесила трубку. Она заглянула в холодильник и решила выйти купить чего-нибудь такого, что Алекс особенно любил.

К тому времени, когда он вернулся домой, Фейт запекла в духовке палтус, приготовила спаржу под голландским соусом и изумительный плов. Она аккуратно накрыла на стол и гордилось, что в рекордное время успела состряпать такой хороший ужин. Алекс никак не прокомментировал ее успехи, молча съел поданную ему еду, а об учебе даже не спросил. Фейт просто опешила.

— Тебе понравилась рыба? — спросила она, напрашиваясь на комплимент. Ей редко удавалось так удачно приготовить палтуса. — Это новый рецепт. — Она чувствовала себя идеальной домохозяйкой: и на учебу успела — а ведь это был ее первый день, — и ужин вовремя подала.

— Нормальная, — без всякого выражения отозвался Алекс.

— А соус? — Фейт знала, что голландский соус был его любимым. И спаржа тоже удалась на славу.

— Густоват, — буркнул муж, и она поняла, что у нее нет шанса заработать комплимент. Понравился ему ужин или нет, он все равно не признается.

Фейт почувствовала, как в ней закипал гнев, но не проронила ни слова и молча принялась убирать со стола. Алекс вел себя безобразно: не желал ни в чем уступить, и это ей казалось глупым ребячеством. Она вернулась к учебе — мог бы облегчить ей жизнь, но он явно не собирался этого делать. Пока она складывала тарелки в посудомоечную машину, Алекс исчез. Разъяренная Фейт убежала к себе в кабинет, схватилась за учебники и, выполняя два домашних задания, просидела до часу ночи. А когда собралась в кровать, гнев на мужа уже прошел. На следующий день ей ничего не осталось делать — все было выполнено.

Но за завтраком он снова с ней не разговаривал. И Фейт опять почувствовала раздражение.

— Послушай, Алекс. Я не иду сегодня учиться. Можешь со мной разговаривать, а наказывать будешь завтра. — Оказывается, она еще злилась на него за вчерашнее.

— Не понимаю, о чем ты. Городишь что-то смешное.

— Это ты ведешь себя смешно. Мы взрослые. Тебе не нравится, что я пошла учиться, — ладно. Но я стараюсь, чтобы на тебе это никак не отразилось. Пожалуйста, не мешай мне. Ты же наказываешь не только меня, но и самого себя.

— Ты поступила так, как посчитала нужным, Фейт, хотя прекрасно знала, что я об этом думаю. Не нравится моя реакция — уходи из университета. — Для него все решалось просто.

— Что это такое? Шантаж? Ты со мной едва разговариваешь, сделал жизнь невыносимой только для того, чтобы я бросила учиться? — Алекс не ответил, и Фейт это взбесило. Ему не понравилось такое начало дня, ей тоже. — Разве это разумно? Неужели нельзя дать мне возможность попробовать? Посмотреть, получится или нет, а потом уж наказывать? Я занималась всего один день. Что в этом плохого?

— Все плохо. Нечего было вообще туда записываться. Идея абсурдна с самого начала.

— И твое поведение тоже. — Фейт повысила голос, что случалось с ней очень редко.