В Нью-Йорке было восемь часов, когда она позвонила Брэду. Она собиралась поговорить с ним спокойно, попросить братского совета, как попросила бы у Джека, если бы тот был жив. Брэд ей рассказывал, что Пэм несколько раз заводила интрижки и он сам однажды последовал ее примеру. Фейт рассчитывала, что он трезво отнесется к случившемуся и скажет, чтобы она не расстраивалась. Но как только она услышала его голос, тут же снова расплакалась и не могла выговорить ни единого слова. Безостановочно рыдала в трубку так, что Брэд не сразу понял, кто ему звонит. Его клиенты частенько впадали в истерику, и он поначалу решил, что это кто-то из них или их родителей. Но вдруг с ужасом понял, что звонила Фейт.

— Фред… черт… Боже мой!.. Что такое?.. Скажи мне, девочка, что случилось? — Брэд испугался, что приключилась беда с одной из ее дочерей. — Фред, дорогая, пожалуйста, успокойся. Объясни, что произошло? Тебя обидели? С тобой все в порядке? Где ты? — На секунду его охватил ужас, а Фейт так и не могла выдавить из себя членораздельного звука.

— Я в Нью-Йорке, — наконец выговорила она и снова разрыдалась.

— Ну же, возьми себя в руки! Что произошло? Кто тебя обидел?

— Никто… Я хочу умереть. — Так она говорила давным-давно, в детстве, и Брэд представил себе восьмилетнюю девочку со светлыми косичками, которую некогда любил.

— Дочери в порядке? — Он больше всего боялся, что беда приключилась с ее детьми.

— Да… наверное… дело не в них, а в Алексе. — Фейт все еще плакала, но уже могла говорить связно, и Брэд испытал невероятное облегчение от того, что услышал. Но почему она так расстроена? Неужели Алекс попал в аварию? Или сердечный приступ и скоропостижная смерть?

— Что с ним? Он ранен?

— Нет. Ранена я, а он — полное дерьмо.

Брэд понял, что супруги поругались, однако это было не самое страшное. Но дело, видимо, нешуточное, раз Фейт в таком состоянии. Ему ни разу не приходилось слышать, чтобы она так говорила. В нем закипел гнев, у него чесались руки как следует проучить негодяя.

— Я думал, ты в Вашингтоне. Что ты делаешь в Нью-Йорке?

— Заболела мать нашей руководительницы, и ей пришлось уехать. А я решила пораньше вернуться домой, — Фейт все еще хлюпала носом, но слова уже выговаривала достаточно разборчиво.

Брэд не мог отделаться от мучительного беспокойства.

— И что из того? — поторопил он ее.

— Вот и вернулась.

— Поругалась с мужем? — Брэд махнул рукой секретарше, чтобы та вышла из кабинета. Она подавала ему знаки, что на линии три звонка, но он не хотел отвечать — пусть подождут или идут ко всем чертям! Сейчас его главная забота — Фейт.

— Нет, в доме никого.

У Брэда от ужаса поползли мурашки по спине: неужели к ней влезли и изнасиловали?

— Господи, да что же приключилось? Фред, ты мне скажешь или нет? — Фейт сводила его с ума. Он не сумеет ей помочь, если не поймет, что довело ее до такого состояния.

— У него была женщина, — процедила она сквозь зубы и высморкалась, достав из коробки подле кровати бумажный носовой платок.

— Ты застала ее в доме? — Брэд был поражен. По тому, что Фейт рассказывала об Алексе, он бы не принял его за ловеласа.

— Нет, но там ее одежда. На кухне туфли, в шкафу платья, в ванной косметика, а на кровати исподнее. Он с ней спал! Отвратительно! Кружевные трусы! — Фейт снова разрыдалась, а Брэд от сочувствия к ней улыбнулся. Бедная девочка!

— Ах ты, несчастная крошка! Слушай, а кстати, где ты? — Откуда она звонит? Брэд не мог себе представить, что Фейт сидит дома и ждет, когда любовники возвратятся домой.

— В отеле «Карлайл», сняла комнату на выходные. Я не знаю, что делать. Как ты считаешь, может, мне пойти домой и вышвырнуть ее оттуда?

— Только не в таком состоянии. Сначала надо успокоиться, а потом уже решать, чего ты хочешь. Развестись? Уйти от него? Дать понять, что ты знаешь? Если нет, то лучше закрыть глаза и сделать вид, что ничего не произошло. — Так он сам обычно вел себя с Пэм, но жена никогда не приводила любовников домой.

— А если у него это серьезно? — растерянно спросила Фейт.

— Тогда ты столкнулась с большой проблемой, — ответил Брэд, но оба знали, что проблема существовала давно. Алекс просто порвал последнюю ниточку, связывавшую его с женой. Фейт чувствовала себя раздавленной — Хочешь, я к тебе прилечу? Все обмозгуем, пока ты не вернулась домой. Прилечу ночным рейсом, а вечером уеду обратно, — неожиданно предложил Брэд.

— Да нет, не надо. Все в порядке… Мне нужно разобраться самой, что делать. — Фейт задумалась: а что бы сказал ей Джек? Наверное, то же самое, что и Брэд. Они во многом похожи.

— Это правда. Тебе необходимо разобраться, прежде чем ты с ним встретишься. Дело за тобой, Фред, теперь твой ход.

Фейт об этом даже не подумала.

— А если он ее любит? — спросила она.

— А если нет? Хочешь остаться с ним? Сумеешь простить? Так поступают многие, поэтому не смущайся, если появится желание забыть. Время лечит. Все забывается или почти что все. — Брэда бесил поступок Алекса, но он старался вести себя порядочно и не принуждать Фейт принимать скоропалительное решение. Кто не прощал супругам измены? Вот и у них с Пэм то же самое. Все зависело от настроя самой Фейт.

— Как он мог так со мной поступить? — Ее реакция была абсолютно типичной для подобных ситуаций.

— Наверное, от глупости. От скуки. Его эго требует самоутверждения. Он чувствует, что стареет. Все, как у всех! Такие глупости творят не от любви, а от похоти.

— Превосходно! Он не смотрит в мою сторону, но спит с девкой в кружевных трусиках! У нее длинные черные волосы. — Фейт припомнила раковину, а на другом конце провода улыбнулся Брэд — ему очень захотелось ее обнять. Он понимал, как ей требовалась поддержка. — Наверняка молодая!

— Могу тебе гарантировать одно — ты красивее, чем она. Не важно, что там у нее — борода или накладной парик. Алекс скорее всего просто поразвлекся в твое отсутствие.

— А со мной ведет себя так, словно я совершила тяжкий грех, начав снова учиться. Я целый месяц все урезонивала, ползала перед ним на коленях. Думаю, он сделал это мне в отместку.

— А я почти уверен, что дело не в тебе, а в нем самом. Да черт с ним! Надо думать не о нем, а о себе. Умойся-ка и закажи себе чаю или еще лучше, вина. А я позвоню тебе через полчаса, и мы попробуем во всем разобраться. Я хочу помочь тебе понять, чего ты хочешь сама. А мое мнение совершенно не важно!

— Но как ты все-таки считаешь?

— Я считаю? — переспросил Брэд, стараясь сохранять спокойствие. — Я считаю, что он законченный сукин сын и первостатейный мерзавец, но не только из-за этого случая. Он постоянно тебя мучает, ты извелась от одиночества, а теперь еще и это… Если хочешь знать, я думаю, что его следует расстрелять. Но если ты хочешь остаться за ним замужем, я тебя поддерживаю на сто процентов. — Брэд уважал ее желание сохранить брак, но считал, что ей ради собственного блага следовало давно бросить Алекса.