Кейт удержал ее и снова взял под руку.

Когда они свернули на дорогу, то увидели, что карета лежит в том же положении, завалившись на бок, без всяких признаков, что кто-то здесь побывал. Птицы пели в мокрой листве, сияло солнце, в небе появилась радуга.

— Можем поискать будущее на конце радуга, — сказала Пруденс, мечтая уйти в поля и даже дальше, просто уйти с Кейтом.

— Мы достаточно богаты, женушка. Давай приведем тебя в достойный вид.

Пруденс последовала за ним, встревоженная его вниманием к ее виду. Она никогда не выглядела аристократкой.

У молотка с одной стороны был длинный шип, и Кейт использовал его как рычаг. Дерево скрипело, летели щепки, но теперь это вряд ли имело значение.

— Держи дверцу багажника, пока я буду вытаскивать сундук. Думаю, сумею достать его, не поставив на мокрую землю.

Пруденс подчинилась.

— А ключи?

— Слава Богу, я не вывернула карманы.

Пруденс сунула руку в разрез в юбке и нащупала ключи.

Они услышали стук копыт.

— Наконец-то! — сказал Кейт.

Пруденс поспешно шагнула навстречу, но кареты не было.

— Только два всадника, джентльмен и конюх.

Кейт подошел к ней, потом похромал дальше.

— Перри! Как ты здесь оказался, черт возьми?

Перри? Его друг?

— С большим трудом, безумец, — улыбнулся мужчина в накидке. — Это твоя карета?

— Это то, что от нее осталось. Что делает тебя ангелом небесным.

— К вашим услугам, как всегда.

Перри бросил толстый кошелек.

Вес у кошелька внушительный, там целое состояние, если только он не набит шиллингами. Пруденс была уверена, что это не так.

Если можно судить о человеке по его друзьям, то какие выводы можно сделать о Перри? Несмотря на простую одежду и тяжелый плащ, он весь был воздух и дух, как по манерам, так и по сложению. Он ниже Кейта и значительно легче, но каким-то образом не кажется меньше.

Пруденс перехватила взгляд другого всадника и поняла, что это конюх Толлбриджа, посланный с запиской и теперь совершенно ошеломленный.

— Что здесь случилось? — спросил конюх. — Где лошади? И где мистер Банбери?

Кейт пустился в объяснения, а легкомысленный повеса подошел к ней. Пруденс отчаянно жалела, что она не в шелках и не при параде. Перри изобразил изысканный поклон, при котором его правая рука описала в воздухе четыре полных круга.

— Миледи Малзард, как я полагаю? Enchante[5], дорогая!

— Что? — Он, должно быть, не только легкомысленный, но и слабоумный. — Я жена Кейта, миссис Бергойн.

Перри заморгал с застывшей улыбкой.

— Ах да… конечно. Тысяча извинений! Но это только увеличивает мой восторг от знакомства с вами, которое произошло так неформально, поскольку мой друг совершенно пренебрег своими обязанностями. Давайте исправим его ошибку. Позвольте представиться, Перегрин Перрьям, мэм. — Он поклонился снова. — Ваш преданный слуга. Вы можете поручить мне все. Абсолютно все.

Присев в реверансе, Пруденс поблагодарила его, но ей пришлось бороться с приступом смеха от такого потока чепухи. Пока она кое-что не сообразила.

Мистер Перрьям явно смущен.

Тот ожидал увидеть Кейта с кем-то другим.

С некой леди Малзард.

Мистер Перрьям что-то болтал о погоде и Йоркшире, Пруденс отвечала в том же духе, стараясь не выдать огорчения.

Кейт и другая женщина, путешествующие вместе? Это могло означать только одно: эта женщина — его любовница. У Кейта есть любовница, и мистер Перрьям ожидал, что Кейт приедет с ней.

И леди Малзард — замужняя женщина.

Адюльтер.

Или она вдова?!

Это хуже. Вдовы годятся для брака. Господи помилуй! Неужели Кейт отправился за своей истинной любовью и угодил в западню ее, Пруденс, несчастий?

Она молчит слишком долго.

— Извините меня, мистер Перрьям. Как вы понимаете, события выбили нас из колеи.

Но не настолько, как ее последнее открытие.

— Как я вижу, вы уже познакомились, — присоединился к ним Кейт. — Извините, что не представил вас друг другу. Сейчас мы найдем подобающую одежду для Пруденс. А пока она в платье, которое заняла у жены фермера.

Пруденс хотелось забиться в какую-нибудь нору, но она повернулась к сундуку:

— Давай посмотрим.

Она услышала, как за ее спиной мистер Перрьям позвал друга по имени, а потом воскликнул:

— Да ты ранен?!

— Ничего страшного. Первым делом сундук.

Главное — прилично нарядить нежеланную жену.

Нарядить свинью в шелк…

Леди Малзард, должно быть, высокородная и элегантная. Изящная, с нежными чертами, никогда не поучает возлюбленного, даже ради его пользы.

Пруденс отперла сундук.

— Я справлюсь, — сказала она, когда Кейт поднял крышку.

Пруденс хотела, чтобы он отошел, тогда она сможет побороть готовые пролиться слезы.

— Тебе понадобится лишняя пара рук. Ты же не можешь складывать вещи в грязь.

Кейт был прав, и это расстроило ее еще больше.

Ее рыже-красный костюм лежал сверху и очень подходил для поездки. Леди Малзард, без сомнения, всегда разодета в пух и прах, поэтому Пруденс порылась в сундуке и вытащила платье в желтую полоску.

— Оно слишком изящное для поездки. Тебе нужно что-то попроще.

«Попроще? Отлично, сэр. Будет вам попроще!»

И она вытащила голубое.

Но потом Пруденс взяла себя в руки. Никого она этим не заденет, кроме себя. Она убрала голубое платье и вручила Кейту рыже-красные юбку и корсаж, пару простых чулок.

— Мне нужна сумка с моими черными туфлями.

Пруденс яростно рылась в сундуке. А когда выпрямилась и повернулась к Кейту, он спросил:

— В чем дело?

Пруденс очень хотелось сказать ему, что именно случилось, стукнуть сумкой с туфлями по его безмозглой голове, но какой смысл? Что сделано, то сделано.

— Просто последствия трудного дня.

— Или появления Перри. К несчастью, он появился, когда ты была в чужой одежде, но ему можно доверять.

Доверять в том, что он не разнесет историю о том, что она низшего ранга и неподходящая?

— Нам следует вернуться на ферму, — сказал Кейт.

— Мне нужно взять подарки для Пег Стоунхаус.