элементы медийной повестки, о которых мы уже вели речь. Так, о состоянии проблемы (о стадии ее движения) можно судить по наличию и особенностям информационных поводов, благодаря которым проблема попадает в информационное пространство; по тематической структуре публикаций, отражающей преимущественное внимание общества к тем или иным аспектам проблемы; по характеру высказываемых позиций и оценочным контекстам; по уровню освещения и глубине проникновения публикаций в сущность проблемы; по жанровому балансу текстов; по упоминанию имен участников процесса, принадлежащих к тем или иным общественным структурам; по распределению публикаций по типам СМИ и т. д.

Поясним более конкретно этот ключевой для понимания момент. Например, для того чтобы объективно существующая социальная проблема была замечена и стала предметом общественного внимания, как правило, нужны особые, часто чрезвычайные, информационные поводы. Они реализуются в информационных и событийно-репортажных текстах, персонажами которых являются носители, а часто – жертвы проблемы. В дальнейшем, при условии, что конституирование проблемы уже произошло, характер инфоповодов должен измениться: когда требуется мобилизация общественных усилий для решения проблемы, появляется нужда в текстах проблемно-аналитических, содержащих идеи и предложения; в качестве персонажей и авторов выступают эксперты. Мера легитимности и мобилизованности определяется также соотношением текстов на разных медиаплатформах: если тема не утвердилась в СМИ прочно, она все еще недостаточно легитимна для того, чтобы можно было рассчитывать на принятие официальных решений. Характер позитивных оценочных контекстов в публикациях после принятия таких решений – яркое свидетельство успешной медиакарьеры проблемы. Обилие негативных откликов способно повлиять на коррекцию этих решений. Если же чрезвычайные инфоповоды держатся в СМИ достаточно продолжительное время – налицо признак неэффективного транзита.

Наша гипотеза о том, что успех медиакарьеры проблемы зависит от использования различных журналистских практик и, следовательно, медиакарьеру, чтобы она была более эффективной, следует осознанно конструировать, основана на том, что в современных теориях профессиональной журналистской деятельности описаны предметно-функциональные свойства журналистского текста как такового и его жанровых форм. Свою лепту в разработку этой гипотезы внесли исследования типологии СМИ, аудитории, редакционного менеджмента и т. д. Если же ресурсы и закономерности медиапространства не сопоставляются с задачами, обусловленными стадиальностью движения социальных проблем, медиакарьера складывается стихийно, без разработки специальных коммуникационных стратегий. Подобная произвольность нередко приводит к тому, что необходимые решения по проблемам не принимаются, движение проблемы останавливается. Такая ситуация достаточно характерна именно для гуманитарной повестки. Политические повестки во многом обусловлены деятельностью профессионалов соответствующего профиля; деловая сфера в публичном пространстве также не лишена такого участия. Социальная же сфера только недавно начала осознаваться как особый сегмент общественной жизни, а стала объектом усилий, направленных на ее оптимизацию, и вовсе в последнее время, когда активизировался гражданский сектор и некоммерческие организации. Между ними и СМИ пока недостаточно надежных профессиональных контактов, что серьезно мешает формированию гуманитарной повестки7.

Остановимся на некоторых аспектах медиакарьеры социальных проблем подробнее и попытаемся соотнести их с состоянием российского медиапространства. Чтобы развиваться, социальная проблема прежде всего должна попасть в повестку дня СМИ. Продолжением конструкцио-нистского подхода к исследованию социальных проблем является концепция публичных арен С. Хилгартнера и Ч. Боска8. Эти исследователи выдвинули идею конкуренции между социальными проблемами за привлечение общественного внимания и использование ограниченной пропускной способности СМИ.

Трансформация общественных отношений в России создает условия для более эффективного конструирования деятельности по разрешению социальных проблем: освобождение каналов коммуникации от тотального контроля, развитие гражданского общества и его структур, появление возможности для открытого выражения позиций с помощью митингов и демонстраций, развитие служб общественного мнения и, безусловно, обмен информацией и организация взаимодействия посредством социальных сетей. Разумеется, благодаря этим вновь открывшимся условиям складывается новый, современный тип общественной дискуссии по поводу той или иной проблемы. Многие из них ранее вообще не имели шансов пробиться в публичное пространство; некоторые, в отсутствие достаточного числа публичных арен, не могли даже быть осознаны и сформулированы. Если раньше нужно было обладать административным статусом и пробиваться во властные коридоры, чтобы вывести строго ограниченный контингент руководителей на назревшие решения и действия, то в новых условиях положение складывается иначе: гражданский сектор в лице отдельных граждан и некоммерческих организаций, сформировавшееся экспертное сообщество, наличие площадок и расширение средств коммуникации – эти и многие другие факторы изменили ситуацию для осознания и развития социальных проблем. Не питая излишних иллюзий по поводу открытости, «обустроенности», эффективности и т. д. нынешнего российского коммуникативного пространства, нельзя вместе с тем не признать его существования, а также и того, что общие закономерности, описанные зарубежными и отечественными медиевистами, к нему применимы.

Итак, что следует иметь в виду, рассматривая присутствие той или иной темы в публичном пространстве? СМИ, как и другие публичные арены, имеют определенную пропускную способность, они не могут конституировать все потенциальные проблемы. Вследствие этого и возникает конкуренция информационных поводов за место в информационном пространстве. Попадание в публичную повестку дня и удержание места в ней осуществляется так называемыми функционерами публичных арен («gate-keepers»), в числе которых журналисты занимают видное место. Жесткая борьба за попадание в повестку дня приводит к тому, что общественное внимание крайне неравномерно распределяется между социальными проблемами: одни становятся доминирующими темами, другие привлекают к себе лишь небольшой интерес, огромное количество остается вообще вне поля зрения общества – и это не всегда зависит от их объективного воздействия на ход общественного развития, проще говоря, от их значения и остроты.

В чем же тут дело? Среди критериев отбора информационных поводов такие, как драматичность, новизна события, культурные предпочтения и политические пристрастия тех, кто знакомится с информацией о событиях. Но побеждают в этом «состязании за осознание» те проблемы, к которым имеют отношение люди, способные обеспечить прессу постоянным потоком новых информационных поводов, – сообщений о событиях, показывающих разные стороны проблемы и ее развитие. Наладить контакты с такими людьми – первостепенная забота журналистов.

Эти обстоятельства объясняют, почему некоторые российские беды – неблагополучие на дорогах, домашнее насилие, алкоголизм, отсталая социальная инфраструктура, бытовое невежество, отсутствие массовой культуры здорового образа жизни, традиция неуважения к отдельной личности и еще многое из того, что в исследованиях называется «одномерной модернизацией» российского общества, «антимодернизацион-ным поведением» россиян, их приверженностью устаревшим образцам поведения, властью традиции, – даже получив статус проблем, предпочтительными темами для СМИ не становятся. Если аудитория воспринимает событие как обыденность, то и журналисты не воспринимают его как новость, а следовательно, проблема остается в тени. Имея в виду российскую повседневность, можно сказать, что все знают о подобных проблемах, но «поскольку это происходит каждый день, день за днем, это каким-то образом не является новостью»9. Российский социолог И. Г. Ясавеев, много сделавший для введения в отечественный научный оборот зарубежных достижений