И поскакала к метро. Надя недоуменно посмотрела ей вслед, сердито взглянула на часы – нарушение должностной инструкции становилось совсем уже вопиющим – и заторопилась к библиотеке.

Пока шла – все ломала голову, что случилось с Машуней. Ну да, характерец у нее не подарок, об этом вся библиотека знает – Кисленкова и поворчать горазда, и на читателей покрикивает. Но ругается обычно безобидно, беззлобно – можно сказать, из любви к искусству. А тут вдруг столько яду… В общем, Надя решила: первым делом, как зал откроет и читателей впустит, в курилку пойдет. В самый надежный банк библиотечных сплетен. Ей там мигом доложат, какая муха укусила Кисленкову.

…У входа в историчку образовалась небольшая толпа. Видно, студенты – по будильнику за знаниями встали. Обычное дело, когда на носу июнь и сессия. Регистраторши на входе сколько раз жаловались: в начале семестра – пустота, а как экзаменами запахло – такие толпы читальные залы штурмуют, что мест не хватает, очереди на несколько часов выстраиваются.

Надя скользнула по страждущим равнодушным взглядом – и с удивлением заметила, что толпа (не очень-то и большая, человек десять) при ее появлении явно оживилась. И опять Наде показалось – как когда с Машкой встретились, – будто она по людной улице голышом идет… Что за день сегодня неадекватный! И люди какие-то странные. Взять хоть этих студентов. Почему, интересно, одному из них понадобилось приносить с собой видеокамеру? Будто не знает, что в библиотеку ее взять нельзя, а теть-Мила из камеры хранения так ослепла, что читательские сумки через раз роняет. И еще одна непонятность – за спинами этих вроде как читателей прячутся двое коллег – глупышка Катюшка из хранилища. И Натка Дуденко из отдела каталогов. Они-то что здесь потеряли? Им же, в соответствии с должностной инструкцией, тоже надо свои залы проветривать!

Но как-то объяснить себе эти странности Надежда не успела. В толпе прошелестело: «Вот она!» И тут же – к ней кинулась совсем юная, по виду, курса со второго, девчушка, радостно выкрикнула:

– Здравствуйте, Надя! Арина Арифуллина, радиопрограмма «Курьер в багровых тонах».

Ткнула Наде в лицо мохнатый микрофон на тонкой штанге и поинтересовалась:

– Скажите, пожалуйста…

На секунду замешкалась – и ее тут же потеснил огромный, настоящий силач Бамбула, детина. Он пробасил:

– А вот и она, восходящая звезда российской рекламы. Та самая Надежда Митрофанова.

И в свою очередь тоже уставил в Надино лицо микрофон. А парень, державший видеокамеру, навел на нее объектив.

– Скажите, Надежда, это правда, что вы теперь – новое лицо корпорации «Пет-гри»?

Надя только глазами хлопала. Она, конечно, всегда знала, что жизнь – штука непредсказуемая, но не до такой же степени?! Это «Пет-гри», что ли, журналистов прислал? Привлекает внимание СМИ к новому рекламному персонажу?

– Объясните мне, Надя, – девица из «Курьера», хоть и пичуга, а «силача Бамбулу» теснила азартно, из последних силенок, – за какие заслуги вас взяли в рекламу «Пет-гри», да к тому же – безо всякого кастинга?

Нет, на промоушн не похоже.

– Выключите свой микрофон, – потребовала Митрофанова.

– Давно ли у вас интимные отношения с вашим рекламным менеджером? – легко перекричал малышку детина.

– С кем?.. – пискнула Надя.

– С Маратом Макарским! – радостно подхватила эстафету девица. – И зачем, кстати, вы его убили?..

– Кого?!

– Вот они, женщины! Как быстро забывают своих любовников… – укорил журналист-громадина.

Махнул парню с камерой – оператор послушно переместил объектив на него – и скороговоркой произнес:

– А ведь мы, мужчины, иногда мечтаем встретить такую вот скромную и послушную библиотекаршу… Жениться, завести детишек… И кого же мы находим под благолепной личиной? Безжалостную убийцу!

– Что за бред вы несете?! – не обращая внимания ни на камеру, ни на кого из толпы, бросилась на амбала Надежда.

– Ой-ой, – в притворном испуге отступил журналист. – Я боюсь! Скажите, Надя, вы всегда носите с собою оружие?

Надин взгляд выхватил из толпы Наташку – консультанта отдела каталогов. Та, похоже, сценой упивалась – и ни капли доброжелательности в ее лице не было. Катюшка же, глупышка из хранилища, – еще хуже: и вовсе отступила, спряталась за могучую спину журналиста. Кажется, она и правда ждала, что Надя сейчас выхватит пистолет и откроет по ним всем огонь…

Дверь библиотеки широко распахнулась. На пороге показался директор. Доктор философских наук Василий Семенович. Он решительно протиснулся сквозь толпу – расступаться перед ним и не подумали – и строго спросил:

– Что здесь происходит?

Но заметили шефа только Катя с Наташей – они отступили еще глубже за спины журналистов и зевак. Амбал же с крошкой-девчушкой продолжали засыпать Надю градом вопросов:

– Скажите, Надежда, вам понравилось убивать?

– Дрогнуло ли ваше сердце, когда вы всаживали в Марата пулю за пулей?

– Я – директор исторической библиотеки! – повысил голос Василий Семенович. – И прошу объяснить мне…

Камера, по знаку амбала, тут же перекинулась на него.

– Как замечательно! – пропел журналист. – А вот и начальник нашей убийцы! Скажите, пожалуйста, не случалось ли в последнее время в вашей библиотеке загадочных смертей среди посетителей или сотрудников?

Надо отдать должное шефу – сориентировался тот мгновенно. Схватил Надю за руку, вытянул ее из-под прицела телекамеры. Цыкнул на журналистов:

– Разойтись! Немедленно!

Громовой директорский бас впечатлил даже «пятую власть», тертых калачей. Они отступили – и этого мгновения хватило, чтобы Надя и шеф пробрались в холл библиотеки. К ним уже спешили двое охранников – только сейчас появились, видно, происшествие от утреннего чая их отвлекло.

– Что случилось, Василий Семенович? – кинулся к шефу один из них.

– Это Я должен вас об этом спрашивать! – рявкнул директор.

– Мы сейчас все уладим! – засуетился второй бодигард.

– Уволю. Обоих, – сквозь зубы пообещал Василий Семенович. И строгим голосом обратился к Наде: – Что, собственно, все это значит?

– Не знаю… – потерянно пробормотала она. – Сумасшествие какое-то…

– Не сумасшествие – а телевидение, – пожал плечами директор. – Что, впрочем, одно и то же. Так что журналистам от вас нужно?

Надя опустила голову – разве в двух словах объяснишь?..

– Вас, кажется, обвинили в убийстве, – цепким взглядом впился в нее Василий Семенович.

– Это неправда! – пискнула Митрофанова.

– Что ж, очень на это надеюсь, – ледяным тоном ответил директор.

И, не оглядываясь на Надю, двинулся прочь.