— Мне всегда нравилось читать. Но я предпочитаю немного другие книги. Любовные романы для меня пытка, понимаешь? — добавил Бейли.

Эмброуз кивнул, думая о фейерверках. О том, как хорошо было лежать рядом с Ферн под взрывающимися огнями, о сладком запахе ее кожи и мягких волнах волос. Да, он понимал, что такое пытка.

— Ну, давай, скажи мне правду, чувак. Какие у тебя планы? Я не смогу надрать тебе задницу, но я пойму, если ты солжешь. Ферн правильно думает? Ты просто берешь то, что дают?

— Эй, Бейли! Ты напоминаешь мне Бинса… — Эмброуз поморщился от боли, словно тот коснулся свежей раны. Но его уход от ответа лишь подтверждал опасения Бейли.

— Если ты дурачишь мою сестру и не влюблен в нее по уши, я найду способ поквитаться с тобой! — Бейли начинал волноваться, и Эмброуз положил руку ему на плечо, чтобы успокоить.

— Я люблю Ферн, — признался он, понизив голос. Его пробрала легкая дрожь. Он действительно ее любил. — Я постоянно о ней думаю. Мне плохо, когда ее нет рядом… Но когда я с ней, мне тоже плохо — от мысли, что она отказывается от чего-то большего. Посмотри на меня, Бейли! Ферн может заполучить кого угодно. А я?..

Бейли рассмеялся, потом громко застонал.

— У-у-у! Да ты большой ребенок! Думаешь, я пожалею тебя, Эмброуз? Не дождешься. Знаешь, это напоминает мне одну пьесу. Парень по имени Сирано де Бержерак[55] родился с большим носом. Казалось бы, кому какое дело? Однако Сирано так и не сошелся с любимой девушкой, потому что считал себя уродом. Это самая большая глупость, какую я когда-либо слышал! Он позволил носу помешать своему счастью!

— А не Сирано, случайно, писал любовные послания от имени красавца? Кажется, даже фильм такой есть.

— Он самый. Ничего не напоминает? Кое-кто писал тебе письма и подписывался Ритой. Прямо как Сирано. В этом есть какая-то ирония, не находишь? Ферн тогда думала, что недостаточно хороша для тебя. Теперь ты думаешь, что недостаточно хорош для нее. Вы оба совершенные дураки! Ду-ра-ки! — Бейли с отвращением произнес это по слогам. — «Я урод! Я не достоин любви!» А-а-а! — передразнил он высоким заунывным голосом и разочарованно покачал головой.

Переведя дух, он продолжил: — А теперь ты говоришь мне, что боишься открыться Ферн, потому что больше не выглядишь как звезда Голливуда? Блин, чувак! Ты все еще похож на героя фильма… который прошел войну. Девушкам это нравится! Я даже подумывал проехаться с тобой по стране, рассказывая встречным девчонкам, что мы оба искалеченные ветераны. У тебя изуродовано лицо, а я в инвалидной коляске. Как думаешь, они повелись бы? Может, даже мне перепадет. Жаль только, что сиськи я не смогу пощупать.

Эмброуз поперхнулся, смеясь над пошлой шуткой Бейли, но тот и бровью не повел.

— Я бы что угодно отдал за то, лишь бы повторить сюжет «Чумовой пятницы»,[56] Эмброуз. Всего на один день я бы поменялся с тобой телами — и не терял бы ни секунды. Навалял бы Беккеру пару раз, забросил бы Риту на плечо и наяривал не останавливаясь, пока мы оба не могли бы пошевелиться. Вот что бы я сделал.

— Рита? Тебе нравится Рита?

— Я люблю ее. Всегда любил. А она вышла замуж за придурка. Это даже утешает, если рассуждать как эгоист. Стань она женой классного, доброго, заботливого парня, я бы чувствовал себя куда несчастнее.

Эмброуз снова рассмеялся:

— Ты просто нечто, Бейли! Твоя логика бесподобна.

— Это забавно. Ирония судьбы. Ферн говорила, что Рита всю жизнь убегала от парней, которые ей прохода не давали. У нее не было возможности остановиться и понять, кто она и какому парню можно позволить себя поймать. Странно, что мы с Ритой стали друзьями, ведь у меня никогда не было возможности за ней побегать. Может, в этом и причина? Я не мог за ней бегать, и ей не пришлось от меня убегать.

Немного погодя Эмброуз взял Бейли на руки. Они спускались с холма, погруженные каждый в свои мысли о жизни и смерти, каждый таил в сердце свою надежду.

Майк удивился, когда в субботу вечером в спортзал вместе с Бейли проскользнула Ферн. Он сначала нахмурился, но, увидев, как улыбнулся ей Эмброуз, постарался скрыть свое недовольство. Ребята стали завороженно наблюдать, как Эмброуз тренируется. Но если для Бейли магия заключалась прежде всего в надежде на возвращение любимого борца к соревнованиям, то для Ферн — в запахе мужчины, каждом его движении, в том, что он вообще вернулся домой.

Бейли регулярно заявлялся на тренировки в последнее время, а вот Ферн сегодня пришла впервые. Она старалась не грызть накрашенные с утра ногти — боролась с дурацкой привычкой. Войдя, она неотрывно смотрела на Эмброуза и надеялась, что не мешает ему своим присутствием. С него градом катился пот. Серая майка промокла насквозь, он то и дело вытирал полотенцем лысую голову. Майк Шин давал ему все новые и новые указания, подбадривал, поправлял. Когда Эмброуз упал на мат в конце тренировки, тренер нахмурился, задумчиво закусив губу.

— Тебе нужен партнер. Кто-то, с кем можно отработать удары… Это совсем не то, что бороться с воздухом. Ты должен тренироваться как следует, чтобы прийти в форму. Помнишь, как злился Бинс, когда в девятом классе не мог участвовать в соревнованиях до середины сезона? Он тренировался с командой, но не ездил с нами на турниры и в первые несколько матчей после возвращения буквально умирал. Черт, да его даже Грант уложил, чего прежде не бывало. Помнишь, как это его задело?

Слова тренера отчетливо разнеслись по залу. Эмброуз напрягся, Бейли потупился, а Ферн не удержалась и принялась-таки грызть ноготь. Майк наконец понял, что сказал, и провел рукой по коротким волосам. Он продолжил так, будто предыдущих слов не было.

— Мы подыщем тебе противников, Броуз. В школьной команде есть пара рослых парней, с которыми ты мог бы поработать. Им это тоже пойдет на пользу.

— Не нужно. — Эмброуз покачал головой и начал собираться. — Я здесь не для этого, тренер. Не надо планов. Мне просто не хватало тренировок. Вот и все. Я не вернусь в спорт. Нет смысла.

Майк Шин заметно сник, Бейли вздохнул. Ферн просто ждала, наблюдая за Эмброузом. Она заметила, как у него тряслись руки, пока он развязывал борцовки, как отвернулся от тренера, чтобы не видеть его огорчения.

— Хорошо, — мягко сказал Майк. — На сегодня все?

Эмброуз кивнул, не поднимая глаз. Майк достал из кармана ключи.

— Бейли, ты поедешь домой с Ферн? — спросил он сына.

— Ферн пришла пешком — колеса только у меня, — сострил Бейли, как всегда, пытаясь разрядить обстановку. — Но я бы поехал с тобой, пап, если ты не против.