Именно это, говорит Великовский в «Столкновении миров», и произошло с Землей в середине второго тысячелетия до нашей эры. Именно это космических масштабов столкновение представлялось потрясенным очевидцам в разных местах земного шара титанической «битвой в небесах».

Небесная механика не исключает возможности столкновения Земли с другими космическими телами — метеоритами, кометами и даже астероидами. Хотя вероятность такого столкновения, как показывают точные расчеты, чудовищно мала, тем не менее следы падения по крайней мере нескольких гигантских астероидов и метеоритов до сих пор сохранились на поверхности нашей планеты — в виде огромных кратеров на Юкатанском полуострове, в Аризонской пустыне, в Австралии, возможно — на Подкаменной Тунгуске в Сибири. Многие ученые полагают, что Тихий океан возник тоже в результате столкновения — только еще более древнего и с еще более громадным астероидом. Практически общепризнано, что Луна образовалась в результате куда более катастрофического (хотя и более древнего) столкновения. Уже в наши времена были опасения, что Земля может столкнуться с астероидом Икар, и подобные опасения привели к созданию сейчас специальной всемирной службы слежения за всеми «опасными» астероидами. Короче, сама по себе идея «столкновения миров» вполне приемлема для современной науки. Великовский ее только конкретизирует: катастрофа была, по его мнению, вызвана столкновением не с астероидом, а с гигантской кометой. Ведь объяснение некоторых особенностей библейского рассказа требует, по Великовскому, наличия газового «хвоста» — а такие хвосты бывают только у комет.

Слово «столкновение» в данном случае следует понимать, конечно, фигурально: комета, по Великовскому, не столкнулась с Землей «лоб в лоб», а лишь прошла в непосредственной — но катастрофически тесной — близости от нее. Столкновением это было только в астрономическом смысле. Тем не менее и такое «прохождение вблизи» должно было повлечь за собой чудовищные по характеру и размаху последствия. Когда Земля вошла в хвост кометы, содержавшаяся в нем «пыль» могла осесть на поверхность морей, озер и рек, и если она включала красные частицы окислов железа, то должна была окрасить мир в страшный «кровавый» цвет. Великовский принимает эту возможность за факт и тут же напоминает, что этот пугающий феномен зафиксирован не только в библейском рассказе об исходе и папирусе Ипувера, но и во многих других древнейших источниках.

Затем, по мере сближения с ядром кометы, Земля должна была войти в те области кометного хвоста, где пыль уже перемешана с камнями значительной величины, окружающими ядро; это, говорит автор, должно было неизбежно привести к бомбардировке земной поверхности нарастающим по интенсивности каменным дождем — и действительно, привлеченные Великовским источники сообщают и о чудовищном «граде небесных камней». Но одновременно плотная часть кометного хвоста должна была все сильнее поглощать солнечный свет: поэтому над Землей наверняка сгущался мрак, освещаемый разве что чудовищными электрическими разрядами. Со стороны такие космические «молнии» вполне могли выглядеть как гигантские «огненные столпы», вроде того, что так ярко описан в Библии. Вот вам и «научное» объяснение еще одного библейского феномена, который неверующие объявляют невозможным.

«Столкновение» должно было, однако, сопровождаться и другими, не менее устрашающими явлениями. Резкое изменение температуры не могло не вызвать ураганных ветров; гравитационное притяжение приближающегося к Земле космического тела должно было породить огромные приливные волны; то же притяжение не могло не поднять к поверхности жидкую огненную магму, которая потоками лавы рвалась через вспучившиеся горные вершины, превращая их в вулканы; смещения в земной коре не могли не вызвать череду сильнейших землетрясений. И опять-таки — все эти явления, которые должны были сопровождать столкновение миров, действительно были зафиксированы очевидцами катастрофы: мы находим их описание как в библейском рассказе об исходе, так и в многочисленных преданиях и легендах иных народов Земли.

Более того — даже такая странная деталь, как выпадение «манны небесной», из загадки превращается в очередное подтверждение его гипотезы: углеводородные соединения, обнаруживаемые в хвостах комет (а также способные образоваться в атмосфере в специфических условиях «столкновения»), должны были выпадать на поверхность Земли в виде странных, пригодных в пищу осадков. Ведь вся наша пища, в конце концов, состоит из углеводородов, не так ли? Попадая в воду, такие осадки придавали ей характерный молочный цвет; не в этом ли объяснение слов о реках, «текущих молоком и медом»?

Разорванные притяжением кометы воды мелких морей могли обнажить вековечное дно, а затем сомкнуться над ним снова: именно этим Великовский объясняет известнейший эпизод с переходом евреями «Тростникового моря» и гибелью в нем фараона; совпадение маловероятное, почти чудесное, верно — но ведь не абсолютно невозможное, не так ли? Все же остальное в библейском рассказе: «казни египетские» с их окрашенным в кровавый цвет миром, землетрясениями и прочими деталями; «огненный столп», словно путеводный знак, указующий дорогу в пустыню; грохочущая извержением вершина горы Синай, где Моисей сподобился Откровения; благодатная «манна», которая спасала евреев все время их странствий, — все это уже объяснено, и все эти объяснения, как мы видели, вполне непринужденно вписываются в картину столкновения Земли с кометой, как ее описывает Великовский, и даже с необходимостью следуют из нее. Но это лишь начало.

Сорок лет скитались евреи по пустыне; еще двенадцать лет прошло до сражения в Аиалонской долине, когда Солнце остановилось по приказу Иегошуа бин-Нуна. Между «чудесами исхода» и «чудом остановки Солнца» пролегло 52 года. Но какое потрясающее и знаменательное совпадение: аборигены Мексики, как это следует из их легенд, тоже ожидали катастроф через каждые пятьдесят два года! Более того — они ожидали, как это свидетельствуют их обряды, вполне определенных катастроф: наступления вечной ночи и окончательной гибели человеческой расы. Когда же это не происходило, огромный благодарственный костер возвещал собравшимся толпам, что наступил «новый цикл милосердия». Но что самое поразительное — этот цикл одновременно был в их календаре новым циклом планеты Венера!

Упоминание о Венере немедленно вызывает в памяти еще одну знаменательную деталь — еврейский обычай пятидесятого «юбилейного» года. Число 50 «слишком близко», по словам Великовского, к загадочному 52-летнему «циклу катастроф» и потому «наводит на размышления». И действительно, у евреев (как, между прочим, у тех же мексиканских майя) с этим числом (точнее — с этим 50-м годом) был связан ритуал «очистительной жертвы»: в пустыню отправлялся жертвенный барашек для ублаготворения злобных разрушительных сил; а силы эти были известны под общим названием Азазель. Но это название — всего лишь синоним «падшей звезды», иначе именуемой Люцифером. Миф о «падшей звезде» существовал и у египтян — они называли ее Сет-Тифон. Арабы приносили аналогичные жертвы в честь звезды аль-Узза. Анализируя древние мексиканские, римские, греческие, китайские, бурятские, эскимосские и другие источники, Великовский всюду обнаруживает мифы о зловещей, «павшей на Землю» звезде, и всюду они, по его утверждению, отсылают к одному и тому же небесному телу — к планете Венера (к сожалению, он не указывает, каким именно образом буряты или эскимосы фиксировали, что в их сказаниях речь идет именно о Венере). Вплоть до какого-то момента древнейшие астрономические мифы, утверждает Великовский, знали всего четыре планеты: Меркурий, Марс, Юпитер и Сатурн; Венера появилась в них позже, и это появление у всех народов связано с «падением звезды», иными словами — с какой-то космической катастрофой. Напрашивается очевидный вывод: Венера и была той загадочной «кометой», которая «столкнулась» с Землей в середине второго тысячелетия до нашей эры. Венера — поздняя гостья в Солнечной системе. Это комета, ставшая планетой. Как это могло произойти?