Красиво!

Попадись он скульпторам эпохи Возрождения – беднягу оборотня из мастерских не выпустили бы. И как натурщика, и… в ту пору нетрадиционные ориентанты тоже были. Только прятались, а то инквизиция их ловила. И любила – в своей, немного нетрадиционной также, манере.

– Ваф.

В волчьей форме Кирилл не мог разговаривать как человек, а потому вежливо ткнул Ирину холодным носом.

Ирина послушно открыла дверь и принялась собирать одежду.

Оборотень там, вампир…

Одежду все мужчины разбрасывают из принципа. Они так территорию метят!

А их носки обладают повышенной уползучестью и наличием собственного подпространственного кармана. В котором найти данные артефакты просто нереально.

С другой стороны, она же специалист?

Она может и попробовать…

* * *

Михаил посмотрел на друга в волчьей шкуре.

– Готов?

– Уррррр…

– Тогда пошли?

Кирилл отвечать не стал, он двинулся вперед, мягко переставляя здоровущие лапы.

Оборотней ценили не просто так. Связка «оборотень-вампир» вообще представляла собой непреодолимое сочетание.

Чутье одного, неуязвимость второго, один активен днем, второй ночью…

Одолеть?

Можно, но с очень большими потерями.

Только вот возникали такие связки крайне редко и по очевидной причине… сволочи эти вампиры, как есть – сволочи. Мало ли что ты бессмертный и практически неуязвимый.

Так ведь не абсолютно, а почти. При определенной удаче вампир помирает так же легко и быстро, как и оборотень, еще и работу своему убийце облегчает.

Если оборотень остается тушкой, которую еще предстоит как-то утилизировать, то вампир разлагается до того состояния, в которое он должен был прийти. Сто лет не-жизни? Вот и разложишься до состояния столетнего трупа.

Двести?

Двухсотлетнего.

Старые вампиры вообще прахом рассыпаются – ни улик, ни следов, поворошил результат ногой и топай дальше.

А задаются, а нос дерут, а гонору, а визгу…

Кирилл вампиров не уважал. А вот работать в связке со старым другом – запросто. Тем более у Мишки были свои тараканы, настолько откормленные, что оборотничество друга на их фоне почти не смотрелось.

Хотелось Михаилу быть благородных кровей, очень хотелось. Ирина ему так польстила, что Мишке никаких денег было за эти слова не жалко. А учитывая, что и не льстила даже, просто правду сказала…

Это здорово. Пусть хоть у кого-то мечта сбудется.

А у Кирилла?

Ему зеленоглазая ведьмочка нравилась. Еще тогда на кладбище ее приметил.

Стояла в отдалении с таким независимым видом, словно они здесь посторонние, а она – единственный специалист. Даже захотелось подойти, поздороваться, познакомиться….

А может, и не вид был тому виной, а запах?

Или все вместе? Ведьминская сила?

Ирина была не совсем в курсе, а вот Кирилл точно знал еще об одном факте. Ма-аленьком таком.

Силу можно передать только человеку, который способен ее принять. Это как донорство крови.

Можно. Но только тому, кто совпадает по определенным параметрам. Группа, резус, еще куча всего… вот, если взять ведьм – у них четвертая группа, отрицательный резус и еще куча ограничений, которые передаются по наследству.

Был у Ирины в родне кто-то… знающий. Был.

Может, оно и забылось за древностью лет, или вообще не зналось, после революции и не такое забывалось, чтобы жизнь спасти. Но ген ведьмовства, грубо гово-ря, у Ирины был. Интересно только, от кого из родителей?

Кирилл подумал, что надо бы подбить ведьмочку на составление родословной, и тут же забыл обо всем.

Начиналась работа.

Вот и здание…

Центральный вход? Вот еще! Есть куча запасных выходов, которыми должен быть оборудован интернат. Он и оборудован. А камеры…

Камеры стоят везде, но половина из них – муляжи. Кого вы хотите обмануть – оборотня? Не с его слухом и нюхом!

Кирилл легко нашел безопасную зону, выбрал дверь, Миша поколдовал минуту с отмычками – и вперед, по коридору.

Туда, куда ведет знакомый запах (Кирилл успел обнюхать машину директрисы).

А вот и кабинет. На дорогой дубовой двери дорогая же металлическая табличка.

ДИРЕКТОР

Тебя-то нам и надо.

Михаил распахивает дверь, сидящая за столом полная (очень полная) дама оборачивается, но ничего сделать не успевает.

Волк прыгает быстрее, чем человек думает. И пролетевшая более чем стокилограммовая туша волка просто сбила со стула другую тушу, смела под стол и крепко приложила головой о ножку стола.

Жива?

Жива… таких не убьешь, они крепко за землю держатся. Можно сказать – сроднились с ней, твари ползучие…

Кирилл не собирался признаваться Ирине, но вот эту конкретную тварь он хотел поместить поглубже под землю. У оборотня был свой крохотный пунктик.

Дети – неприкосновенны.

Можешь воевать с кем угодно, с мужчинами – это твое право. Женщины?

Иные из них сто очков вперед дадут мужчинам по хитрости, жестокости, изворотливости… (Да вот хотя бы ЕГО ведьма, тот еще подарочек! Да-да, его!!! Варфффф! И никому не отдаст ее Кирилл, несмотря на все ее закидоны!)

Но дети ни в чем не виноваты. Они для себя еще ничего не решили, и противостоять взрослым подонкам не могут. А потому…

Кирилл знал, что угрызений совести у него не будет. Сначала – информация.

Потом…

Почему бы не помочь Михаилу? Кирилл знал, что такие дома, как у него, могут требовать жертв… так почему бы – нет? Эта стерва более чем заслужила подобную участь.

– Придется тебе ее нести, – Михаил развел руками. – Я не утащу.

Кирилл фыркнул.

Да уж, отожралась бедненькая, не иначе – с голоду опухла…

Он послушно подставил спину и едва не ухнул от тяжести. Ноги разъезжались, ну да ладно. Обычного волка раздавило бы, а оборотни покрепче будут. С ними так легко не справиться.

Итак – к Ирине.

* * *

Время тянулось, словно его из каучука сделали. Или из силикона…

Ирина вся извертелась и едва не принялась грызть ногти, когда вернулись мужчины.

Не одни.

Кирилл топал в форме волка, Михаил шел рядом и поддерживал тушу дамы, навьюченную на Кирилла.

Та, правда, и так растеклась по оборотню всеми килограммами сала, но вдруг сползет?