Михаил фыркнул и принялся расшнуровывать ботинки.

– Не поняла?

– Сейчас носки сниму.

Ведьма повертела пальцем у виска, демонстрируя свое отношение к шуточке, и предложила ограничиться пощечинами. Действительно, еще нашатырь искать…

Петя покачал головой.

– Перегибаете, граждане хорошие.

– Ты займешься?

– Давай я начну… ты мне список вопросов подготовила?

– Да.

– Если что – вслух не говори, только пиши. Поняла?

– Поняла.

– Тогда начнем?

И Петя ловко, что свидетельствовало о немалой практике, принялся хлестать тетку по щекам.

Подействовало не хуже нашатыря…

– А…

И тут же голова Юлии Ивановны оказалась в жестком захвате ладоней.

– Смотри мне в глаза. Смотри на меня…

* * *

Как признавался Кирилл – его и то зацепило.

Хотелось смотреть, послушать, провалиться в этот голос, эти глаза, слушаться и повиноваться… И это – посторонний человек.

Что уж там чувствовалось в эпицентре – бог весть. Но директриса словно растеклась по полу.

Медуза?

Что-то большое, желеобразное, с идиотским выражением на обессмыслившемся лице, нечто страшноватое… так просто подавить человека?

Не всегда.

Кто-то сильнее духом, не так дрожащий за свою шкуру, более устойчивый, или хотя бы имеющий цель, ради которой стоит бороться, может сломать любой гипноз. Но – не этот случай и не тот человек.

Петя сверялся с вопросником, который составила Ирина, но не слишком часто. Большую часть вопросов он помнил на память, остальное логически вытекало из предыдущего вопроса – ответа.

– Как вы познакомились?

– Кто вас познакомил?

– Где встречались?

– О чем разговаривали?

…

Допрос длился долго, часа два. И устали все, как черти. Ирина писала все на диктофон, старый, еще допотопный, чуть ли не кассетный. Кирилл записывал дополнительно, на старую видеокамеру, предусмотрительно не открывая объектива. Да и пусть его – главное не виды, а звук.

Результат того стоил.

Он стоил каждой капли пота, каждой секунды риска, он стоил – всего!

Ирина не жалела ни минуты о своем авантюризме. И судя по лицу Кирилла – он тоже не жалел.

Юлия Ивановна не просто общалась с вампиром – она собиралась с ним встретиться в ближайшее время. Цель встречи – тут Ирина выругалась, а мужчины хищно и зло поглядели на директрису, достигнув той стадии бешенства, когда и ругаться уже не хочется, только убивать – передать ему еще троих детей.

Ему зачем-то нужны эти уроды, а поскольку платит он не скупясь… в прошлый раз она себе квартиру прикупила, в этот раз еще одну добавит… поди, плохо?

И это за отбросы общества, мусор человеческого рода, существ, которые…

Тут уже и Ирина не выдержала, двинувшись в направлении директрисы.

Убить хотелось…

Убивать, с особой жестокостью, медленно, до хруста сжимая шею…

Ирина почувствовала, как темнеет в глазах. Неконтролируемой волной накатывает ярость, затягивает красной пеленой глаза, сгибаются когтями пальцы…

Кирилл все понял, переглянулся с Михаилом, передал ему камеру и потащил ведьму прочь из комнаты. Михаил продолжил съемку.

Ирина молча упиралась, но поди, переупрямь здоровущего оборотня.

– Иришка, спокойно!

– СУКА!!!

– Не оскорбляй собак. Спокойнее…

– Б…

– И честных тружениц половых органов тоже не оскорбляй!

Ирина фыркнула от такого определения. Гнев не уменьшился, но и убивать сразу она уже не станет. Ну что это такое?

Позорище!

Ни помучить, ни проклясть…

С выдумкой надо к делу подходить, с энтузиазмом, с напильником, с паяльником…

– Пусти. Не убью я ее…

– Да убивай. Только позднее… где и когда она этой твари детей передаст? И зачем, кстати?

Ирина пожала плечами. Вот тут у нее вопросов не было, зачем – понятно.

– В жертву.

– Ты же говорила…

– Кир, они непригодны как звено для приема-передачи силы. А вот чтобы начать ритуал – подойдут. Смерть ребенка, боль, ужас… что, если ребенок не вполне… сознателен, он не способен ничего испытывать? Еще как способен!

Кирилл скрипнул зубами.

– Твари…

Ирина только головой кивнула. А что тут скажешь? Согласна по всем пунктам.

* * *

В комнату она вернулась только через полчаса – успокоившись, выпив кофе и придя в чувство. Убивать все равно хотелось, но теперь она подождет. Потерпит.

И начнет с вампира.

И выдерет ему все вампирские…

Да, и их – тоже! Но вообще, она имела в виду клыки. Для начала.

Допрос продолжился, и Ирина поняла, что они попали в патовую ситуацию.

Может ли Юлия Крысовна связаться с подельником?

Нет. Он всегда звонил первый и со скрытого номера.

Не врет.

Когда она будет ждать звонка? Да примерно через неделю, плюс-минус пара дней. Позвонит… как раз и дети будут готовы.

Кто еще в деле?

Доктор, естественно. И еще один человек, но уже повыше… ему больше достается. О торговле детьми он не знает, просто берет свою долю… За деньги этот подонок прикрывает все происходящее перед вышестоящими лицами, то есть просто ретуширует отчеты, придерживая кое-какие бумаги. Считай, ни за что деньги получает, никто работать в наше время не хочет!

Последняя фраза была произнесена с явной обидой.

Ирина пометила себе настучать генералу. То есть доложить.

ОБЭП на подонков нет!

А лучше – ФСБ!

Петя выспросил для ведьмы адреса, пароли и явки, но Ирину это не успокоило.

Проблема…

Когда допрос закончился, директрису опять оглушили и оставили лежать возле дивана, а сами заговорщики собрались в столовой.

– Да, Иришка, накопала ты навоза, – корректно выразился Петя.

– Мне надо было пройти мимо?

– Э, нет. Хорошо, что не прошла, такое оставлять безнаказанным нельзя.

Ирина кивнула. Петя ее понимал и готов был работать на благое дело. Не только из благородных побуждений и воспоминаний о детстве, но и из личных интересов.