другим. Битва почти закончилась. Ситуация стала критической. И Аладар с Лианой вызвались пойти вперед и закрыть Проход. Мы должны были прикрывать их, защищать. И мы… покинули битву, оставив других Печатей закончить начатое. Мы договорились встретиться на поверхности, но Аладар и Лиана не вернулись. И я решила уехать из города, с которым меня связывали столь страшные воспоминания. Я ненавидела Перламутр-Бич за ту жизнь, которую он мне подарил. Сначала приют, потом «Харон». Только Печатям я могла быть благодарна. И то… ты сам видишь, что сейчас происходит. Этот город призвал меня снова, чтобы я закончила начатое дело. Мы не завершили его до конца. Группа Призраков выжила, а Аладар и Лиана проиграли… в это поверить особенно сложно. И зло продолжило вырываться из Прохода и проникать в наш мир. Я снова здесь. Снова этот чертов город, который не хочет отпускать.

Скальд совсем не ожидал услышать от Элен подобной истории. Он и представить себе не мог, что эта женщина половину жизни провела в приюте, а другую половину в лабораториях «Харон». И вот у нее появился шанс начать все сначала. Новая жизнь в новом городе. Целых семь лет она чувствовала себя свободной от страшного прошлого. Все было позади.

Но зло не исчезло. Оно ждало своего часа.

Оно пробудилось и призвало Печатей на войну.

И вот она здесь. Лежит после битвы с Алойшем, вся израненная и измученная.

— Мне жаль, Элен.

— Ничего, Скальд. Ничего. Это просто жизнь такая. Не у всех она столь интересная, так ведь?

И Скальд ощутил всю боль этих слов. Скорее всего Элен хотела себе именно такой жизни, самой простой и неинтересной.

— Я слышала, что ты сказал Альбедо. Тогда еще не успела уснуть. Когда я поправлюсь, мы отправимся вниз. На дно.

Скальд печально кивнул.

— Я буду морально готова. Это нужно сделать. Необходимо закончить то, что мы бросили. Аладар и Лиана не должны погибнуть напрасно. И Елена. И Энтони не должен страдать. Мы вернем его. И Айс тоже.

— Да, Элен. Вернем. А сейчас отдыхай. Набирайся сил.

— Спасибо, Скальд. Побудешь еще со мной?

Скальд и не хотел уходить. Но то, что Элен сама попросила его остаться, пробудило в нем странные чувства, которым он не мог найти объяснение. Ему было приятно.

— Конечно, Элен. Я никуда не уйду.

Глава 18. Секреты Омута

— Как проходит первая фаза?

Эш сделала пометку в стеклянной тетради черным стилосом.

— Благоприятно. Весьма успешно, я бы сказал, — отметил Винтер, — опытный образец принял в себя первого червя, и у них образовались симбиотические отношения.

Винтер ни на наш не отходил от аквариума, в котором плавало опытное животное его нового проекта — тигровая акула.

Мелисса сидела за столом лаборатории и проводила подсчеты. Она вычисляла время, за которое акула примет второго червя. Это и есть время протекание второй фазы.

Троица занималась новым проектом Винтера в своей лаборатории в Перекрестках.

— Поверить не могу, что Лорд Сеера разрешил тебе самому выбрать опытный образец для нового проекта, — высказалась Эш.

— Наш ректор весьма учтив.

— Я бы не была так в этом уверена, — высказала свое мнение Мелисса.

Эш и Винтер взглянули на подругу.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Эш.

Мелисса оторвалась от расчетов и развернулась на стуле к друзьям лицом.

— Вы видели с ним ту женщину? Она не из Одд. С поверхности. Это точно.

— И как же ей, по-твоему, удается дышать здесь? — резонно подметила Эш.

— Я не знаю. Жабр у нее нет. У нее вообще нет признаков морской жизни на теле.

— И в чем же дело?

— А в том, что она была с ректором. Значит, она нужна Лорду Сеере. Остаются вопросы. Зачем? И кто она? Мы никогда не видели чужаков с поверхности. Она — первая, кто проник в Академию. И сразу добился расположения Лорда.

— С чего ты взяла, что она добилась его расположения? — не понял Винтер.

Мелисса и сама не могла дать точный ответ. Она просто видела, как ректор вел себя рядом с ней. Он был вежлив. Он словно пытался понравиться чужестранке. Угодить ей.

— Не знаю, ребята, но что-то мне подсказывает, что эта женщина сыграет в нашей жизни не последнюю роль.

Эш вскинула надбровные дуги. Она и Винтер задумчиво переглянулись и вернулись к наблюдению за акулой.

Акула покорно плавала по аквариуму от одной стенке к другой. Время от времени ее голова дергалась в разные стороны. А из жабр сочилась алая субстанция.

— Приступаем ко второй фазе? — обратилась Эш к Винтеру.

— Мелисса, что у тебя там с расчетами?

— Готово.

Она бросила стеклянную тетрадь Винтеру. Тетрадь проплыла и мягко попала в руки Винтера.

— Так-так…

Винтер принялся изучать расчеты Мелиссы.

— Три часа? Это невозможно, Мелисса. Никогда вторая фаза не проходила с такой быстрой скоростью.

— Судя по реакциям, у этой акулы хороший потенциал к симбиозу и паразитизму. Экскреция началась уже не десятой минуте начала первой фазы. Этот показатель повлиял на все результаты вычислений по формуле. Более того, ее поведение уравновешенное. Еще добавляем десять баллов к формуле. В итоге, у меня получилось, что вторая фаза пройдет за три часа пятнадцать минут и тридцать одну секунду. Проверим?

Винтер засомневался. Он поглядывал то на акулу, то на расчеты Мелиссы.

— Тебе решать, Винтер, это твой проект, — Эш встала рядом с банкой с фиолетовым слизнем.

Винтер терялся в принятии решения.

— Дайте подумать.

Он отдалился к аквариуму и стал еще раз перепроверять расчеты Мелиссы. Он что-то бормотал себе под нос.

Эш вздохнула и подошла к Мелиссе, опустив руки ей на плечи.

— Ты как? — спросила она.

— Порядок, Эш, мы справимся. Винтер выбрал очень удачное подопытное животное и…

— Я не об этом.

Мелисса обернулась и взглянула на Эш, пытаясь поймать ее реакцию.

— Ты до сих пор думаешь о той женщине. Почему? Забудь о ней. Это нас ни коем образом не касается. Просто Лорд Сеера нашел себе очередную…

— Эш! Она с поверхности. Ты же знаешь историю Академии. Мария Селеста… ректор может жениться лишь на той, в чьих жилах течет ее кровь. Вдруг она — та самая?

— И что тогда? Что если ты права?

— Это значит, что у нас появится Королева. И у нее будет власть. Возможность управлять нашей жизнью, жизнью Одд. Мы не можем сказать наверняка, как ее решения отразятся на нас, на нашей учебе, на нашей жизни. Но я понимаю определенно точно одно — она будет иметь влияние над нами.

— Ты думаешь,