Даже собаки, казалось, скорбели. Данте и Бу начинали гоняться друг за другом, как вдруг внезапно останавливались, возвращались на свои места и тихо лежали, как будто раскаиваясь в собственном веселье. Порой я слышала, как Бу бродит по дому, осматривая комнату за комнатой, начиная снизу и заканчивая нашей спальней. Однажды я пошла за ним, чтобы понять, чем он занимается. Первым делом он обнюхал диван в моем кабинете, как будто что-то искал. Когда я бывала дома, на этом диване обычно лежал Аттикус. Следующим пунктом стала гостиная, где Бу осмотрел собачьи подушки и входную дверь, возле которой Аттикус часто нес вахту. Ничего не обнаружив на первом этаже, он поднялся наверх, в нашу с Лоренсом спальню, и осмотрел мою половину кровати, на которой любил спать его старший друг. Наконец, обнюхав место, где Аттикус умер, Бу обошел кровать и поднялся на задние лапы, опершись передними на комод за кроватью, где лежал ошейник Аттикуса в ожидании того дня, когда мы соберемся с духом, чтобы его убрать. Бу тщательно обнюхал ошейник, громко вздохнул и лег на пол. У меня не осталось ни малейших сомнений в том, что Данте и Бу тосковали по Аттикусу так же сильно, как и мы с Лоренсом.

Вселенная — это очень рациональное место, которое бесконечно воспроизводит себя, обращая вещество в энергию, а энергию — в вещество. Одним словом, она себя обновляет, и мы, а также все, что мы способны воспринимать, — это всего лишь побочный продукт звездного круговорота. Я не сомневалась, что точно так же, как умирающие звезды рассеиваются и разносятся по Вселенной солнечным ветром, с тем чтобы в виде цветов возродиться на отдаленных планетах нашей Галактики, Аттикус сделает все от него зависящее, чтобы вернуться к нам. Мы просто должны немного подождать.

* * *

К марту, привлекая к поиску Данте и Бу, мы начали осматривать всех попадающихся на нашем пути щенков, надеясь найти среди них нового Аттикуса. Наверное, я недооценила воздействие, которое оказал на Лоренса Бу. Несмотря на то что муж был категорически против того, чтобы я брала третьего пса, теперь он всячески помогал мне в моих поисках. Что с того, что порой он ворчал на собак, — сейчас Лоренс, как ребенок, вместе со мной оплакивал смерть Аттикуса. Когда я сказала ему, что нашла выводок из трех черных щенков, представляющих собой метисов лабрадора, мы тут же послали свою заявку на приобретение одного из малышей. Заявку приняли, и я, борясь со смущением, попросила позволить двум моим взрослым собакам осмотреть щенков, чтобы выбрать того, кто с ними поладит. Я была приятно удивлена, когда люди из приюта охотно согласились, пояснив, что очень часто щенков не знакомят со взрослыми собаками, с которыми им предстоит жить, и впоследствии возникают многочисленные непреодолимые проблемы. Будущие хозяева часто думали, что для предотвращения недоразумений им необходимы лишь собачьи справки о прививках и надежные поводки.

Впрочем, состоявшаяся встреча была довольно сумбурной.

— Мать щенков не очень хорошо относится к другим собакам, — сообщила нам временная хозяйка подобранных где-то на Юге и перевезенных в Коннектикут найденышей. — Поэтому я заперла ее наверху. Но если вы пройдете в гостиную, я вынесу вам всех трех малышей.

Двое щенят не проявили ни ко мне, ни к Лоренсу ни малейшего интереса. Они носились по комнате, воспринимая нас как два дополнительных предмета на своей полосе препятствий. В то же время один очень крупный мальчик (именно такой, какого я не хотела) вежливо приблизился ко мне и с довольным видом уселся у моих ног. Лоренсу он понравился.

— Вообще-то, я не хотела брать еще одного крупного кобелька, — вздохнула я, кивая в сторону девочки, белыми отметинами напоминавшей Бу.

Но она продолжала нас игнорировать. Все, что ее интересовало, это погоня за братом.

— Давай посмотрим, что думают об этом наши мальчики, — предложил Лоренс, в точности как я тремя годами ранее.

Что ж, это было вполне справедливо.

Мы привели в дом ожидавших в машине Данте и Бу. Щенки помельче продолжали заниматься друг другом, остановившись только для того, чтобы мимоходом обнюхать Данте и Бу, после чего вернулись к своей беготне. Но крупный щенок подошел к нашим собакам и терпеливо позволил Данте обнюхать себя с головы до ног. После этого малыш направился к Бу, который тоже потыкал в него носом (его нюхательные манеры по-прежнему были несколько грубоваты).

— Это он, — произнес Лоренс.

На этот раз уже мне оставалось только смириться. Когда мы приехали домой и щенок улегся на коврике у входной двери, Лоренс тут же напомнил мне, что это было место Аттикуса. Это являлось хорошим знаком того, что мы сделали правильный выбор. Но окончательно мои сомнения развеялись, когда мы вывели малыша пописать. Когда уже после смерти Аттикуса нам установили новую входную дверь, по моей просьбе ее развернули в другую сторону. Вместо того чтобы открываться слева направо и тем самым закрывать доступ к лестнице, теперь она отворялась справа налево, никому не мешая выходить во двор. После того как щенок впервые официально пописал на лужайке перед домом и мы решили вернуться в дом, он подошел к левой части двери и сел, ожидая пока ему ее отворят. Я открыла дверь с другой стороны и жестом пригласила его перейти направо. Но малыш, похоже, был уверен в том, что входить необходимо слева. Теперь и я убедилась в том, что мы взяли того, кто нам нужен, — умного, преданного и упрямого пса.

Он нуждался в подходящем имени, таком же звучном и красивом, как у его предшественника. И снова мы оказались в тупике. Но уже на следующий день мы смотрели по телевизору «Человек в железной маске» с Жераром Депардье в роли Портоса, честного и открытого мушкетера, обожающего вино, еду и женщин. Во время сцены, в которой голый Портос направляется к амбару, чтобы повеситься, мимо нас прошагал наш щенок, и я заметила у него на попе залысины, оставленные там его помешанной на чистоте мамашей. «Тыл» малыша один в один походил на зад Жерара Депардье, и мы тут же окрестили щенка Портосом.

Для Бу заботливой суррогатной матерью стал Данте. С появлением Портоса настала очередь Бу превратиться в няньку. Портос по сей день сносит выходки Бу, которых не потерпел бы ни от одной другой собаки. Глядя, как Бу учит Портоса бороться, я думала, что это все равно, как если бы кто-то из родителей стал учить пятиклассника пользоваться компьютером. Все же, несмотря на тот факт, что Бу неизменно проигрывал в возне с Портосом, он сумел научить его потрясающе осторожному обращению с собственной пастью. Когда собаки борются, пуская в ход пасть, это часто напоминает драку. На самом деле, это игра, в ходе которой собаки учатся контролировать движения пасти — ее положение и степень сжатия челюстей. Борьба пастями обычно сопровождается приглушенным ворчанием, в корне отличающимся от резких и отрывистых звуков драки. К тому же она обычно наблюдается только среди собак, которые хорошо знакомы и доверяют друг другу. Доверие — ключевой момент подобной игры, во время которой их пасти широко открыты и переплетены.

Порой роль няньки становилась для Бу чересчур утомительной, и когда я видела, как Портос отрабатывает на Бу захват в пасть задней лапы, то лишь смеялась. Наша семья выглядела несколько иначе, но ее состав явно остался прежним.