— Этот милый малыш уже много раз приходил к нам и искал Бу. Он считает, что Бу должен дослушать историю о Черепашке Франклине.

На протяжении двух месяцев Эрик приходил на каждый урок чтения с собаками-слушателями. И каждый раз он спрашивал о Бу, держа в руках недочитанную книжку. Всякий раз, слыша отрицательный ответ, он откладывал в сторону «Черепашку Франклина» и доставал другую книгу, чтобы почитать ее другой собаке. Наконец, войдя в библиотеку и увидев Бу, Эрик направился прямиком к знакомому коврику, на котором яркими буквами было написано «Бу». Он радостно позволил псу проделать весь ритуал приветствия — от обнюхивания туфель до щекотания ушей и обцеловывания лица. Когда Бу угомонился, Эрик аккуратно извлек из книги обтрепанную закладку и начал читать историю Франклина с того самого места, на котором остановился больше двух месяцев назад. Бу, в свою очередь, снова взялся за обычные проделки. Эрик приходил еще несколько раз, чтобы дочитать ему всю историю (Франклин оказался очень деятельной черепашкой), но теперь, расставаясь, мы предупреждали Эрика, когда Бу приедет в библиотеку в следующий раз.

— Бу тычется носом в книгу, как будто хочет узнать, что будет дальше, — пояснил Эрик, когда библиотекарь спросила у него, откуда он знает, что Бу хочет дослушать всю историю до конца.

Бу был не единственной собакой, помогавшей детям преодолевать свои затруднения и страхи. Данте тоже веселил малышей, заставляя их расслабиться, забыв о проблемах. Но Бу удавалось дотянуться до людей на каком-то глубинном уровне, вызывая в их душах перемены, оставляющие отсвет до конца жизни. Меня изумляла его способность давать людям так много, в то время как ему было дано так мало по сравнению с другими, более функциональными собаками.

Слава о помощи, которую собаки оказывали детям в библиотеке, разнеслась по округе, и производитель собачьего мороженого предложил в конце весеннего семестра провести прием для собак и детей (с собачьим мороженым для собак и детским — для детей). Это было удивительное, хотя и весьма сумбурное мероприятие. В зал набилось более сотни ребятишек, их родителей и сотрудников библиотеки. В воздухе парили воздушные шары, а пол усеивали сертификаты для маленьких чтецов. Некоторые животные чувствовали себя некомфортно, как часто случается с собаками, оказывающимися в подобной ситуации. Инстинкт, вынуждающий животных контролировать окружающую обстановку, заставлял их перенапрягаться, а чуткий слух страдал от сильного шума. Некоторые из них просто ушли в себя, будучи не в состоянии справиться со стрессом. Одну собаку вырвало съеденным мороженым. Разумеется, бабушка Джей объяснила бы это тем, что она съела свою порцию слишком быстро. Но я подозреваю, что виной всему было перевозбуждение. Зато Бу вышагивал по залу, подходя то к одному, то к другому ребенку, обнюхивая детские туфли и облизывая пальцы малышни. Его короткий деформированный хвостик не переставал молотить воздух, а сам он с неистощимым энтузиазмом общался с собравшимися, как будто копируя манеры политика на каком-нибудь благотворительном обеде.

Одна из инструкторов подошла ко мне, улыбаясь и качая головой.

— Ничто не способно смутить Бу, — заметила она. — Он делает свое дело, а на остальное ему наплевать.

Он вел себя одинаково невозмутимо в комнате, полной незнакомых людей и потрясающе вкусного мороженого, перед включенной видеокамерой и во время визита к пациенту, страдающему конвульсиями и слишком громкой речью (в чем я позже убедилась, навещая девочку по имени Эна). Как бы мне ни хотелось поставить это в заслугу себе, именно сенсорные нарушения Бу позволили ему уверенно чувствовать себя в подобной обстановке. Не обладая чутким слухом и острым зрением, он не воспринимал происходящее так обостренно, как другие, нормальные, собаки. Ничего не поделаешь, хендлеры не могли винить ни себя, ни своих питомцев за испытываемые ими проблемы. Прием с мороженым дался собачьей братии непросто.

Лоренс также присутствовал на этой пирушке. Наблюдая за его общением с Бу и слушая, как он, подобно гордому отцу, расхваливает питомца, я поразилась переменам, происшедшим в отношениях Лоренса с этим неуклюжим щенком и с собаками в целом. За последние годы мой муж стал гораздо терпимее, чем прежде.

Он всегда настаивал на том, что, обучая собак, необходимо демонстрировать жесткость и непреклонность, произносить команды громким голосом и требовать их неукоснительного выполнения. Но при этом часто становился свидетелем того, что собаки гораздо охотнее выполняют мои требования, когда я излагаю их мягко и спокойно, вознаграждая послушание, а в качестве наказания лишая награды или внимания. Сам того не осознавая, Лоренс смягчился и стал относиться к собакам гораздо дружелюбнее. Он начал прислушиваться к себе, обращаясь к животным. Я же всегда задавалась вопросом, как он стал бы относиться к детям, если бы они у нас появились. При этом меня охватывали смешанные чувства: радость оттого, что как потенциальный отец Лоренс становился все лучше, и горечь оттого, что он по-прежнему отказывался обсуждать такую возможность.

* * *

В дополнение к посещениям библиотеки карьера Бу включала визиты в детскую больницу Блайтдейл в округе Вестчестер. Долгая дорога до Блайтдейла обострила боль в бедре, которая недавно присоединилась к моему личному параду суставных болей, но Бу нуждался в обществе детей, и я предпринимала все мыслимые и немыслимые попытки доставить его к ним, как далеко ни пришлось бы для этого ехать.

Детская больница Блайтдейл является лидером в области педиатрии. Сюда со всей страны приезжают родители с детьми, страдающими сложными, часто приводящими к инвалидности заболеваниями. Людям, ухаживающим за детьми, закон запрещает сообщать кому бы то ни было диагноз того или иного ребенка, но они могут рассказывать нам о проблемах и потребностях детей. Во время одного из первых визитов Бу в Блайтдейл мы пообщались с маленькой девочкой, которая, когда ее завезли в комнату, лежала на каталке лицом вниз. Врач сказала мне, что девочка почти не в состоянии двигаться, но, возможно, ей удастся протянуть руку, чтобы погладить собаку. В этом нет ничего сложного, это может сделать почти каждый пациент, но дело в том, что амплитуда движений этой девочки составляла от трех до шести дюймов, и потому перед ней стояла отнюдь не легкая задача. Кисть руки, в которой еще сохранялась подвижность, лежала у самого ее подбородка, а сама рука была согнута в локте. Чтобы девочка смогла погладить собаку, животное должно было находиться перед самым ее лицом. Размышляя над тем, как это осуществить, я придвинула к каталке стул и усадила Бу в позу, которую мы назвали «Жук Бу».

Бу любит забавлять народ, усаживаясь ко мне на колени так, как это сделал бы ребенок. Его задница покоится у меня на бедре, все тело выпрямлено, а лапы торчат вперед, как у какого-то насекомого. Из-за неврологических проблем он не может расслабить лапы (именно это и порождает «Колючку Бу», когда он спит на кровати между мной и Лоренсом), поэтому, когда пес сидит у меня на коленях, его лапы всегда забавно торчат вперед. В такие моменты он очень напоминает умиротворенный, счастливый и странный гибрид жука, собаки и ребенка, который неизменно вызывает смех у всех людей, независимо от их возраста.