— Будучи учителем, в данном случае я стремлюсь к возможности дополнительной практики для достижения беглости чтения.

Беглое чтение означает возможность прочитывать разнообразные тексты быстро и легко, не затрачивая усилий на техническую сторону процесса. Именно беглости чтения мне не хватало в детстве. В какой-то степени мне не хватает ее и по сей день. Слова Даниэль наконец-то убедили нашу неблагосклонно настроенную даму. Она перестала сопротивляться, и мы перешли к обсуждению деталей.

С тех пор как состоялась эта встреча, очень многие люди исследовали и описывали практические результаты чтения детьми собакам. В 2010 году исследователи из Школы ветеринарной медицины при Калифорнийском университете установили, что, когда дети читают собакам раз в неделю на протяжении десяти недель, беглость их чтения возрастает как минимум на двенадцать, а порой и на все тридцать процентов.

— Мне интересно читать собаке, и поэтому мне нравится это делать, — сказал исследователям один мальчик.

— Собаки не ругают тебя, даже если ты читаешь очень и очень плохо, поэтому ты просто продолжаешь читать, ни о чем не переживая, — признался другой ребенок.

В другом исследовании, проведенном в Университете Джона Хопкинса, детей просили читать вслух, одновременно подключив их к мониторам измерения кровяного давления. Вот что рассказывает об этом один из ученых, Джеймс Линч:

Как только они начали читать, их кровяное давление тут же подскочило. Затем мы впустили в комнату собаку, позволив ей просто бродить между столами. Кровяное давление детей быстро снизилось. Суть этого явления заключалась в том, что присутствие животного отвлекло детей от их тревог и страхов, которые мешают успешной учебе.

Эти открытия способствовали распространению программ чтения животным по всей стране.

Согласно исследованию, проведенному Ребеккой Джонсон из Университета Миссури-Колумбия, общение с собакой не просто понижает кровяное давление и уровень стресса. Оно способствует выработке гормонов хорошего настроения. Джонсон брала анализы крови у добровольцев до и после того, как они поиграли либо с настоящим животным, либо с собакой-роботом. Уровень серотонина — вещества, помогающего в борьбе с депрессией, повышался в крови тех, кто играл с живой собакой. У тех, кто имел дело с роботом, он оставался прежним.

«Мы также отметили повышение уровня окситоцина и пролактина, — пишет Джонсон, — а это тоже гормоны хорошего настроения».

Одним словом, исследователи подтвердили, что взаимодействие с собакой погружает мозг в счастливую похлебку нейрохимических веществ и гормонов, повышающих уровень обучаемости детей и помогающих им выполнять сложные задания.

Еще прежде чем в наше распоряжение поступили все эти данные, мы с Даниэль и Джоан верили в то, что программа чтения собакам сыграет позитивную роль в обучении детей. Поэтому и объединили усилия, чтобы уроки как можно лучше соответствовали возможностям наших команд и самой библиотеки. Сейчас, десять лет спустя, эта программа осуществляется без малейших изменений. Следуя выработанному за годы практики принципу ограничивать длительность посещения одним часом, а также учитывая размеры комнаты, позволяющие привести только двух собак, мы решили, что в уроке примут участие восемь детей. Каждой собаке должны были по очереди читать четыре ребенка, по пятнадцать минут каждый. Такой лимит предохранял собак от переутомления и позволял максимальному количеству детей читать на протяжении значительного промежутка времени. Таким образом, мы стали основателями программы Чтения друзьям-животным для детей, испытывающих трудности в обучении чтению. Однако в принципе к этим занятиям мог быть привлечен любой ребенок, пожелавший читать собакам.

* * *

Хотя я и подозревала, что из Бу не получится хорошего слушателя для этой программы, я была просто обязана предоставить ему такую возможность. Идеальная собака-слушатель должна уметь сохранять спокойствие, полностью сосредоточившись на читающем ей ребенке. Она не должна вести себя чрезмерно энергично, но не должна и засыпать. Было бы также неплохо, если бы дрессировщик научил собаку «смотреть картинки», либо автоматически, каждый раз, когда ей протягивают книгу, либо по команде, подаваемой голосом или жестом. Для Бу это оказалось задачей не из легких, но он изобрел свой собственный способ добиваться желаемого. Когда я начала учить Бу автоматически смотреть в протянутую ему книгу, он научился совать в нее нос. Но его неуклюжесть и непостижимое зрение приводили к тому, что он с размаху тыкался в книгу, выбивая ее из рук, после чего наступал на нее лапой, одновременно пытаясь понять, куда подевалась книга и где находятся эти самые картинки. Окружающих все это изрядно веселило, но я быстро сменила тактику и начала применять угощения. Теперь он совал нос в книгу, чтобы «посмотреть картинки», только когда я манила его лакомством. Хотя это работало гораздо лучше, меня беспокоил тот факт, что в библиотеке могут возмутиться, если все книги заблагоухают ливером.

Другими очень милыми и полезными для собаки-слушателя навыками являются прикосновение лапой и укладывание подбородка. Первое заключается в том, что хендлер просит собаку коснуться чего-нибудь лапой. Таким образом, когда дети приносят с собой несколько книг, они могут попросить собаку выбрать одну из них. Хендлер может незаметно подать собаке команду указать на одну из книг, но ребенку покажется, что собака действительно выбрала книгу, которая ее заинтересовала. Какое-то время я пыталась обучить Бу этому трюку, но он так неловко и резко махал лапой в самых непредсказуемых направлениях, что мог порвать книги. Если дети, к которым приходил Бу, приносили несколько книг на выбор, в интересах предотвращения порчи библиотечного имущества я говорила им, чтобы они выбрали книгу сами, потому что Бу с радостью послушает любую из них.

Дрессировщик может также попросить собаку положить морду на любую поверхность и оставаться в этой позе. К примеру, если все сидят на полу, собака кладет морду на ногу ребенка или хендлера или на маленькую подушечку. Результатом является неописуемо забавная поза, в которой собака не сводит глаз с читающего ей ребенка, глядя на него ласково и преданно. Бу умел по команде укладывать морду туда, куда я указывала, но он был не в состоянии удерживать это положение, поэтому я не стала его и заставлять.

Бу был бесконечно далек от определения идеальной собаки-слушателя, отчего не переставал быть просто собакой. Он мог функционировать только в двух режимах — бродить по комнате или спать. Спокойная расслабленность не входит в перечень его умений. Попадая в общество детей, он либо активно их обнюхивает, либо улыбается им, ожидая внимания. Он никогда не замирает более чем на несколько секунд, но даже это дается ценой неимоверного количества угощений. Причем это должны быть не любые лакомства, а только те, которые способны его заинтересовать более, чем общение с детьми. Я не оставляла попыток превратить Бу в хорошо обученную, многое умеющую и пижонистую собаку наподобие Данте, но все больше убеждалась в том, что смогу наносить с ним визиты только в том случае, если позволю его свободолюбивой натуре руководствоваться исключительно внутренним чутьем. Не менее важно было сохранить контроль над ситуацией посредством использования немногих имеющихся в его распоряжении навыков. Порой это срабатывало, давая превосходный результат, но иногда своенравие Бу брало верх, и я оторопело наблюдала за ним, едва сдерживая смех.