Головная боль, было отступившая, вернулась с новой силой – теперь уже самостоятельно. Она била в темечко, равными по времени, чуть ускоряющимися волнами… и я вдруг понял, что лежу не только на койке в больнице – под моим, опять маленьким телом была пуховая, лично зачарованная перина, а ноздри улавливали уже почти выветрившийся запах горелого… и меня опять зажали-обняли, как плюшевую игрушку! Я попытался открыть глаза – и в постели княжича, то есть князя, мне это удалось, а вот в больничной палате – частично. Голова резко заболела – приток зрительной информации явно был лишним для и так подвергшегося физическому воздействию и до сих пор не пришедшего в норму головного мозга, но кое-что я все-таки разглядел: потолок с мучительно-яркой для меня сейчас люминесцентной лампой, размытое пятно медицинской стойки с мигающими огоньками – увы, сфокусировать взгляд не получилось, дверь, вернее, ее верхнюю часть. Особо пронзительный укол головной боли – и я понял, что больше не чувствую «другого себя». А еще я понял, что помню ОДНОВРЕМЕННО и минуты в сознании в палате, и мое возвращение из тренировочной комнаты с близняшками. Черт. Черт. Черт! Это что такое вообще было?!

Солнце медленно двигалось по небосводу, отмечая своим положением неумолимое течение времени – это можно было увидеть по пятну света из окна, сначала лениво переползающее по полу и, наконец, заскользившему по стене. Рядом посапывали сестренки-близняшки, трогательно прижавшиеся каждая к своему боку, тикали часы, из раскрытых створок окна дул, слегка теребя шторы, теплый летний сквозняк… в общем, самая та атмосфера, чтобы наконец заняться тем, чем заняться надо было с самого начала. Хорошенько подумать!

Могу сказать, что крыл себя последними словами… но, разумеется, это будет неправдой. Что уж теперь… но, блин! Ведь были же «звоночки», были. Перепады в настроении, ничем не обусловленные, «приступы» «детского поведения», которые постепенно сошли на нет, при этом ничуть не изменившееся мышление – это несмотря на то что я попал в пятилетнего, пусть и заранее «прокачанного» темной магией малыша. Попал… да уж. Вот каким местом надо думать, чтобы решить «я все понял» на основе «множества прочитанных книг про попаданцев»? Более того, принять аксиому, что попадание является процессом мгновенным и по «переселению в другое тело» уже заканчивается? Явно не головой! Отчасти меня оправдывает то, что немедленно «по прибытию» я узнал о возможности и даже отработанной методики переноса части воспоминаний и даже фрагментов личности от темного мага к реципиенту – правда, для этого требовалась долгая специальная подготовка, но это уже другой вопрос. Но меня при этом ничуть не насторожило то, что при этом перенос личности «на новый носитель», в отличие от подготовленного блока информации-воспоминаний, никогда не проходил у местных темных успешно… и то, что я-«донор» находился в другом мире и на тот момент темной магией не владел. И с какого хрена я просто выкинул из головы все произошедшие непосредственно до попадания события? «Это случилось там, а я теперь тут: новый мир – новые правила». А ведь именно с этого мне нужно было начать еще шесть дней назад – с тщательной обработки фактов того, что произошло ПЕРЕД попаданием. Или, правильнее сказать, «подключением»?

Итак, экспериментальная лабораторная установка, растормаживающая, как договорились между собой считать «сидящие» на этой теме доктора наук, гипокамп. По крайней мере, результаты ЭЭГ[12]интерпретировать можно и так. «Доступ для сознания к древнейшим участкам головного мозга, возможность «увидеть» наследственную память». На самом деле, «глюки», как изволили выражаться господа студенты, – результат для установки был изначально побочный, а предназначена она была для профилактического лечения эпилептических и кататонических[13]состояний. Однако – факт, «картинки» система, предназначенная для лечения психов, вызывала в голове даже у совершенно здоровых людей… дальше догадались? Проводить предклинические испытания даже на контрольной группе «легких» эпилептиков, числящихся в диспансере с такими вот «побочными эффектами», – это как плясать джигу на бочке с порохом, точнее, заставлять это делать пациента с нестабильной психикой. Однако «маститые», один из которых был аж член-корром РАН, в исследования уже как следует вложились – не столько денежно, сколько парой лет труда (лаборантов и студентов, но тем не менее), да и перед этим успели понаиздавать статей на тему и толстенную монографию о теории воздействия на мозг инфразвуковых колебаний вместе с низковольтной электростимуляцией… короче, объявить «спасти» направление можно было только, объявив возникающий побочный эффект «естественным». Только это заставило людей еще советской научной школы додуматься до «доступа к наследственной памяти» – хотел бы я знать, сколько они перед этим водочки или коньяка «усидели»… ладно. Однако тема, несмотря на «шарлатанистость» названия, нашла некий отклик за рубежом – в некоторых международных организациях давать деньги именно на такое любили. В общем, научруки с тремя кандидатами-учениками срубили британский грант и совсем обрадовались, и даже «пробили» место специального лаборанта именно для своей установки – меня. Как я и говорил, после проведения небольшой автоматизации первичная статистика просто полилась рекой – стало чем отчитаться в победных тонах перед зарубежным инвестором. Ну а потом я «придумал, как лучше»… что из этого вышло – вы уже знаете. Однако мое «попадание в другой мир в чужое тело», получается, это только самая «вершина айсберга». Сам того не зная, я, похоже, реально открыл шкатулку Пандоры! Впрочем, нехорошо приписывать себе все лавры – на самом деле за мной числится только последний сделанный шаг.

Все еще непонятно? Так я объясню. «Картинки» – те невнятные образы, что видели испытуемые, – никакая не «наследственная память», разумеется: теперь мне это совершенно понятно. «Глюкотрон» для человеческого мозга выполняет ту же работу, что для радиоприемника задающий генератор. Позволяет, простите меня за радиотехнический сленг, «сесть» на чужую частоту. Грубо говоря – «услышать» своим мозгом мозг другого человека! Нет, не просто услышать – задать двустороннюю связь. Просто в «базовой» конфигурации, до моего тюнинга волноводов специально под мой череп, подопытный получал узкий, плохонький канал, а я, получается, введя структуры собственного мозга в резонанс инфразвуком и слабой электростимуляцией (тут я ничего не дорабатывал), сделал полноценное двустороннее подключение с чужим мозгом, попав на его частоту. С мозгом Леона.

Я даже не пытался посчитать то значение вероятности, в которое требуется попасть, чтобы все прошло настолько удачно: мозг, точнее, сознание «преемника» именно в этот момент было вычищено от собственного сознания, да еще и сам мозг был предельно молодым и гибким, его пользователь просто не успел накопить информационного мусора по закоулкам памяти, который бы вступил в конфликт с моими собственными «тараканами в голове». Иначе говоря, я не заработал шизофрению, расстройство личности, распад личной памяти и еще кучу всего, что можно было представить, и еще больше того, что представить я просто не мог! Результат – один на миллион… или на миллиард? Такое случается даже не раз в жизни – раз в… даже не знаю, с чем сравнить. Главное – другое: судя по тому, что я успел почувствовать перед тем, как я-в-больнице отключился, сознания подключенных к этому своеобразному «мосту между мозгами» начинают неудержимо сливаться. По счастью, со стороны Леона «сливаться» было, кроме небольшого количества личной памяти, нечему, и я сохранил самое себя. Точнее – не просто сохранил. Я «переписался» – причем с сохранением оригинала! Не просто «переписался» – связь нервных систем сохранялась и сейчас: видимо, длительное и более сильное воздействие лабораторной установки буквально заставило мой мозг «принять новую частоту», или что-то в этом роде. Когда близняшки «изобразили молнию» в миниатюре, уже мозг пятилетнего темного мага оказался под кратковременным сочетанным воздействием (опять – электричество и инфразвук!) – и наши «частоты» временно разошлись. Я – землянин кратковременно очнулся в своей палате, я – маленький темный маг, ничего не замечая, провел своих подопечных на принудительный отдых после неудачного «обучения», а потом что-то в голове Лео вернулось «к прежним установкам» – и два меня опять слились. Эээ… даже не знаю, что сказать. Разве что – «охренеть»?