– Лео!..

– Он прав, Юи, – прервал сестру ее супруг, разглядывая стену. Потом он перевел взгляд на меня. – Но и ты меня пойми, князь, – врать о том, что «мы переедем, и все будет хорошо», было бы еще хуже. Ты считаешь, Мая или Лау меня простили бы, когда поняли, что я заранее обрек одну из них на смерть своим планом? Умирать, дергаясь в судорогах от попадания рукотворной молнии, это не то, чем я мечтаю закончить свою жизнь. Лучше пусть заранее знают.

– Карл…

– Нет, лучше сейчас прояснить все до конца. – Упрямо наклонил голову экс-барон. – У тебя еще есть вопросы, Леон?

– И не один, – подтвердил я. – Прежде всего – раз магов света, имеющих сродство к молнии, так боятся, почему мы вообще ждем нападения, чтобы продемонстрировать наличие у себя такого мага? Или, раз уж так вышло, почему бы при нападении не продемонстрировать Убийцу Магов – со стены, например. Проявления владения электричеством весьма характерные, их не подделать просто так. Враги просто откажутся от нападения…

– …и вместо освященной традициями практически ритуальной битвы «маги против магов» по правилам получим полноценное вторжение из нескольких маноров – будь уверен, князья-соседи повод найдут, лишь бы абсолютное оружие не осталось в руках у соседа, даря тому преимущество. Или вообще зашлют убийцу с дальнобойным арбалетом: болт, попавший в голову, еще не один маг не пережил. И никто из окружающих посылающего убийцу не осудит.

– А в случае, если девятилетняя девочка убьет вместе с собой одного из нападавших – после этого не нападут? – поразился предъявленной «логике» я.

– Нет, не нападут, – с нажимом ответил Карл. – Потому что тогда это будет не «девочка, владеющая молнией, и, может быть, умеющая убивать», а реальная Убийца Магов… и внезапно точно такая же входит в семью князя. Никто точно не будет знать, сколько убийц нам доступно, или, может, это одна и та же Убийца, каким-то чудом выжившая… или, возможно, сестра убийцы, но не способная убивать так же. Никто не станет рисковать проверять, если оружие есть, и оно один раз уже эффективно сработало. Фактор сдерживания. Поверь, я много общался со степняками, чтобы понять, как действует убеждение. Демонстрация силы без реального, специфическим образом осуществленного в прямом бою убийства однозначно будет расценена противниками как признак неуверенности и слабости. Та же угроза после реальных действий – как признак силы и нежелание терять важный козырь. Ты меня понимаешь?

– Лучше, чем хотелось бы. – А вот теперь логика Карла стала мне ясна… и, проклятье, кажется, он был прав. – Но все равно это не значит, что нужно просто сидеть сложа руки и ждать, пока одна из сестер попробует убиться об атакующих с неизвестным результатом. Из твоего плана следует, что оружию можно не умирать… даже будет лучше, если оно не умрет.

– Ну, если у тебя есть идеи, как это сделать, Леон, я только за. – Мужчина внезапно и очень заразительно зевнул. – Лично я даже не знаю, как к такому подступиться.

– Зато я знаю… – задумчиво протянул я, – …только нужно будет проверить. Пока все остальные вопросы – снимаются. Спасибо, что уделили мне время.

– Да не за что, заходи в любое время, если что, – брякнул мне в спину муж Юи с явным облегчением, и я тут же услышал почти змеиное шипение со стороны его супруги – моей кровной сестры. Кажется, Карлу сейчас достанется за любовь поговорить… и вообще – за любовь. Впрочем, он это явно заслужил. А я пойду свою жену вытаскивать из кухни – пока близняшки еще не переели настолько, что не смогут ходить. А идеи… идеи у меня есть. Даром я что ли физику и электротехнику изучал в своем мире?

…через половину суток я уже не был в этом так уверен. Казалось бы – чего проще: чтобы электрический удар нашел цель, просто создай условия для замыкания цепи с наименьшим сопротивлением нужной тебе пространственной конфигурации. Ага.

– Ой, пузырьки…

– Что? – Первый результат опыта с «водяной дорожкой» был в том, что меня долбануло «шаговым напряжением»[16], про саму возможность которого я напрочь забыл… и сразу вспомнил под действием электростимуляции. Начинаю понимать, почему в психушках есть «лечение электричеством» – протекание тока через собственные мышцы и кожу сразу «волшебным образом» прочищает мозги… Честно сказать, я был не уверен, что будь я в своем земном теле – это сошло мне с рук… точнее, с ног – сердце до сих пор стучало как сумасшедшее. На меня «сыграл» мой маленький рост – и длина шага, соответственно, а еще темномагическая способность рассеивать энергию, не давая ей проходить через организм… и все равно так тряхнуло, что я едва не упал. Осознание, насколько близко я опять разошелся если не с фатальной случайностью, то просто с травмами организма, которые здесь некому лечить, эээ… скажем так, «бодрило». А все, как я понимаю, потому, что тонкий слой воды на полу оказался слишком тонким – и Лау положила руку в воду и на камень пола одновременно – в зале для тренировок магов, защищающихся и атакующих огнем, деревянный пол был непозволительной роскошью. Зато теперь я знаю – обычный гранит и базальт тоже может стать проводником… замечательное открытие, блин. Как прекрасно я бы обошелся без него… Перед второй пробой пришлось найти и запрячь Яну помочь дотащить широкую деревянную лавку – импровизированный помост-изолятор, а потом уговаривать не стоять над душой: только родную сестру ухлопать случайно мне не хватало – особенно учитывая декларируемую слухами и страшилками уязвимость классических магов света к электроатакам. Узнать бы еще, в чем эта «особая уязвимость» заключается…

– Лау, стоп! – Я почувствовал, что голос только от одного вида происходящего у меня сел. Действительно, пузырьки. Мелкие такие, вокруг погруженной части кисти руки, я даже сначала подумал на кипение. Чушь какая – скорее похоже на электролиз, мы делали лабу такую на втором курсе универа, на физхимии… электролиз?!

– Прекратила. – Близняшка отняла руку от лужи воды и посмотрела на меня. – Что?

– Вода под действием тока способна разлагаться на кислород и водород, – автоматически ответил я, все еще в шоке от того, что увидел.

– На что разлагается? – Кажется, я опять произнес незнакомые мне на ритонском языке термины по-русски: после кратковременной «рассинхронизации» между моими мозгами в двух телах я начал разделять для себя, где говорю нормально, а где – используя язык другого мира. Даже попробовал произнести несколько фраз чисто по-русски, чтобы прочувствовать, как это будет звучать для местного уха, – и убедился, что «привычка к языку» есть и у тела. По крайней мере, акцент слышал даже я – говорящий.

– На горючий газ и газ-окислитель… могут смешаться в воздухе, и если будет много – то «бабах»! – пояснил я, попутно вспоминая прочитанную в глубоком детстве «Тайну двух океанов» Григория Адамова. Ну не сам же он придумал «гремучий газ»[17]? Черт, кажется, я по физике в двух вузах учил что-то совсем не то, что нужно… точнее, не только то. Ну, надеюсь, хотя бы закон Ома[18]меня не подведет…