– Ты ведь знаешь, я всегда сомневаюсь в своих поступках, – вздохнула Лена. – Поэтому стараюсь не анализировать, иначе расстроюсь и все испорчу непременно. Так вот, ссору с Никитой я тоже обсуждать и анализировать не хочу. Прости меня, ладно?

– Я и не предлагаю тебе что-то анализировать. Вообще давно говорю: давай эту тему поднимать не будем. Ты ведь знаешь мое отношение к твоему Никите. Понимаю, не мое дело, но ты же мне не чужой человек, Ленка, ты мне как сестра. Мне хочется, чтобы у тебя все было хорошо.

– Куда уж лучше.

– Найди в этом положительную сторону. Ты теперь живешь одна, квартира у тебя прекрасная, уютная. Ты даже ухитрилась ее за неделю не загадить, – с улыбкой подколола Юлька.

– Хочешь, я тебе скажу кое-что? Тебе это явно не понравится, но мне станет хоть немного легче. Так вот, я сняла эту квартиру исключительно потому, что буквально через улицу живет Кольцов. Но не подумай, что я откажусь от нее, если он мне больше не позвонит. Это будет своего рода психотерапия: я заставлю себя ходить по тем же улицам, что и он, и при этом не думать ни о чем. Как будто его никогда не было. – Лена отодвинула чашку.

– Если ты будешь подчинять свою жизнь звезде по имени Кольцов и делать что-то для или вопреки, ничего не получится, Ленчик. Никакой терапии. Если ты решила вычеркнуть его – сделай это и не оглядывайся. В последний раз прошу: давай не будем говорить о нем. Слушай, неужели у нас нет тем приятнее? Вон шампанское выпили до капли, а ты даже не спросила, по какому поводу.

Лене стало стыдно. Действительно, у лучшей подруги явно что-то произошло, раз она появилась с тортом и шампанским, а она, Лена, так занята собой, что даже не поинтересовалась, в чем дело.

– Прости меня, я совсем уже… Надеюсь, что-то хорошее?

– Пригласили в Москву на пробы в сериал, – каким-то будничным тоном обронила Юлька, и Лена вытаращила глаза:

– Ого! В сериал? Что-то новое?

– Да, запускается романтическая комедия, меня пригласили на вторую главную роль. Отрицательный персонаж, правда, но какая разница.

– Совершенно никакой! – с энтузиазмом подхватила Лена. – Даже лучше, отрицательные персонажи запоминаются лучше, чем все эти приторные правильные девочки.

Юлька вытянула прядь волос из пучка, накрутила на палец и улыбнулась:

– Вот и я так решила. Городов, правда, разорался, что я его бросаю на произвол судьбы, что ему придется два срочных ввода делать, но мне-то что? Вдруг это мой шанс?

– Юль, надо пробовать. Я уверена, что у тебя все получится, ты же так долго этого хотела. И вообще, – вдруг разошлась Лена, чувствуя необыкновенный подъем, – давай-ка я в магазин сбегаю, пока еще есть возможность. Эту новость нужно еще раз хорошенько облить шампанским.

– Полчаса осталось. – Юлька бросила взгляд на часы, выбралась из кресла и направилась вслед за Леной в прихожую. – Я с тобой, проветрюсь. Далеко магазин?

– В соседнем доме.

– Хорошо устроилась: и магазин под боком, и остановка рядом, и парковка во дворе большая. Не думала, что ты такая у меня практичная.

– Да ладно, ты же меня знаешь – откуда во мне взяться практичности? Это Паровозников все, его приятель квартиру искал, – призналась Лена.

– Ишь ты! А ведь он, кажется, все еще непростительно холост, да?

– Ой, я тебя прошу! Андрюшка – друг, о чем вообще может идти речь?

– Как сказать…

Они вышли из подъезда и быстрым шагом направились в сторону супермаркета.

– Иногда так приятно вспомнить молодость, да? Когда вот так вечером за спиртным в магазин бежишь? – Юлька чуть толкнула Лену в бок. – Помнишь, как на втором, кажется, курсе мы собрались двумя группами, твои юристы и мои актеры, и отмечали какой-то праздник?

– Новый год это был. Тогда еще три раза за выпивкой бегали.

– Ага. А картошку в пюре потолкли и только потом поняли, что она совершенно сырая, – захохотала Юлька. – И ведь кто толок – выпускник кулинарного училища! Помнишь, у кого-то из твоих одногруппников был такой приятель?

– Да, Леша его звали. Он, кстати, шеф-поваром в ресторане бизнес-центра работает, мы Восьмое марта там гуляли, он специальное блюдо готовил.

– Расстарался, поди, для прокурорских-то, не пюре из сырой картохи подал?

– А то ж! – Лена толкнула дверь и глянула на часы. – Юль, шевелись, мы же еще выбирать будем, я же знаю.

– Да не будем, возьмем то же, что пили, и все.

– Я давно не покупала спиртное сама, – призналась Лена, оглядывая ряды бутылок.

– Зато я стала часто это делать. – Со знанием дела Юлька сняла с полки две бутылки и сунула их в корзину. – Так, давай еще ананас возьмем, что ли. И печенье вот это. – В корзину одно за другим улеглись самый большой ананас и жестяная коробка бельгийского печенья. – Может, еще что-ни– будь?

– Пиццу. Или пирог, что лучше?

– На твой вкус, – махнула рукой Юлька, направляясь к кассе.

– Тогда пиццу. И еще пирог. С рыбой.

Лена пробежала в кулинарию и выбрала там две коробки с яркими наклейками. От пирога исходил умопомрачительный запах, она даже облизнулась.

– Лена, давай скорее! – раздался звонкий голос Юльки, и она поспешила к кассам. – Ого! И мы это все осилим?

– Непременно! – заверила Лена, доставая карточку. – Ночь длинная. Надеюсь, ты завтра никуда не спешишь?

– Нет.

– И прекрасно.

– Какого лешего мы вчера делали?

Голос Юльки звучал как через слой ваты, был глухим и почему-то хриплым. Лена с трудом разобрала вопрос, но ответить не смогла – язык не ворочался. Открыть глаза тоже оказалось делом непростым. В голове шумело.

– Лен! Ленка! Ты спишь, что ли? – Юлька настойчиво трясла ее за плечо, но Лена все равно не открывала глаза.

– Отстань! – пробормотала она и попыталась спрятать голову под подушку, но настырная Юлька не сдавалась:

– Крошина! Кому говорю, просыпайся! Ты знаешь, сколько времени?

– И знать не хочу. У меня выходной, и я мечтаю провести его в постели. А ты пытаешься мне помешать.

– Ты глянь, какое солнце на улице! Грех тратить такой день на валяние в кровати, Ленка! Пойдем гулять, а? – не отлипала Юлька, отбирая у Лены подушку и забрасывая ее в кресло. – Нет, я серьезно. Идем на улицу, погода изумительная!

– Боже мой, откуда у тебя с утра столько энергии? – простонала Лена, кутаясь в одеяло. – Ведь три бутылки выдули! Я пошевелиться могу с трудом, в голове аэротруба, а ты как заяц на батарейках – барабанишь и барабанишь. Отстань, Юль, прошу как лучшего друга.

Но Юлька не успокоилась до тех пор, пока не заставила ее встать и отправиться в ванную.

Лена стояла под душем, пытаясь прийти в себя. Юлька тем временем успела приготовить завтрак, сварить крепкий кофе и даже выдавила сок из обнаруженных в холодильнике апельсинов и половинки лимона. Когда закутанная в банный халат Лена появилась на пороге кухни, Юлька, сияя белозубой улыбкой, протянула ей стакан: