— У меня только одно объяснение: мы же в монстрятнике.

— Значит, выползай из загона и лопай студентов? — Моему возмущению не было предела.

— Нет. Здесь стоит система оповещения, реагирующая на агрессию.

— Угу, — язвительно буркнула я, — а таракуты чувствовали к нам любовь и нежность! И радостно хотели сожрать!

Леонэль хохотнул:

— А в твоих словах есть доля истины! Пауки любят парное мясцо, и с радостью предвкушают, как по жвалам будет течь тёплая кровь! — он сделал страшную мину.

— Дурак, — вяло отмахнулась и оттолкнула его. — Ты как хочешь, но я свои 4 часа отработаю на неделе.

По-стариковски кряхтя, я попыталась встать.

— Что тут произошло?

Неожиданно раздался возмущённый вопль смотрителя. Я плюхнулась обратно.

— Вы совсем ополоумели? — продолжал он орать. — Зачем перекопали всё? — Мужичонка бегал по загону и горестно заламывал руки. — Вы всё испортили! Весь газон! Всю корневую систему! Я пожалуюсь ректору! — С негодованием закончил он и уставился на наши тушки.

— Очень своевременно, — ядовито оскалился эльф. — А также просветите его: почему на территории монстрятника отключена сигнализация!

Леонэль встал сам и поднял меня.

— Ложь! — возопил смотритель. — У меня всё действующее!

— Насчет «всегодействующего» у вас лично, я ничего не могу сказать, не проверял по понятным причинам, — глаза студента-боевика угрожающе сощурились, — а вот в остальном я готов поспорить. А сигнализация у вас и впрямь не работает. Аккумуляторы в артефактах разрядились? — высказал предположение парень, взваливая меня на плечо. — Так ректорат средства каждый месяц выделяет, а сейчас только начало. Куда дели деньги? — Он встряхнул меня, поудобнее укладывая. — На «лечение» у мадам Бурф?

— Не докажете! — приосанился гном, но бегающие глазки выдали все статьи расходов казённых средств.

— И не будем ничего доказывать, — устало огрызнулся Леонэль и пошёл к выходу. — Тут был камамери ректора, он всё и расскажет.

— Чушь! — не сдавался смотритель. — Это безмозглое растение ничего не сможет доказать!

Эльф пожал одним плечом, так как на другом висела я, и поспешил убраться.

— Я его лично на чистую воду выведу, — шипел он пока шёл к общежитию. — А ещё лучше — жене мыслишку подкину. Тогда вообще и напрягаться не придётся. Мадам Дарневшельц очень эмоциональная особа. Такая гнома, скажу я тебе! — он хохотнул. — Её даже глава гномьей общины Соэля побаивается!

Я моталась у него на плече и, несмотря на колющую боль, которая возникала при каждом шаге от соприкосновения эльфячьего плеча и моего живота, глаза стали закрываться, а мозг уплывал куда-то в страну грёз. Как в тумане я слышала изумлённый скрипучий возглас вахтёра в общежитии, его не менее скрипучие причитания, недолгий полёт на магоподъёмнике и суматошные метания рейка. В конце пришло облегчение от прохлады простыней — меня скинули на кровать.

— А ничего так устроились драконьи подопечные!

Это последнее, что уловил мой затуманенный мозг.

9.1

Просыпаться жутко не хотелось. Только осознание того, что нужно привести себя в порядок перед визитом домой, позволило разлепить опухшие веки. Во рту словно стая кошек нагадила, и эта же стая протопотала по телу, впиваясь когтями в кожу. Мышцы ломило. Нет, надо помимо ОФП либо бегать по утрам, либо заниматься йогой. Всего часа 4 поработала физически, а такое чувство, будто неделю мешки с мукой разгружала.

Я перевернулась на живот, широко открыла рот, несколько раз вдохнула и выдохнула, вентилируя лёгкие. Полегчало. В спальне было тихо и темно. Свет сквозь задернутые шторы пробиться не мог, а светильники я не включила. Было хорошо просто так лежать и балдеть от тишины и покоя.

Дверь тихонько отворилась, пропуская узкую полоску света и высокую стройную мужскую фигуру. Я слегка повернула голову и улыбнулась — Ник.

— Ты как, любимая?

Тёплые ласковые руки мужа осторожно коснулись волос, погладили и заботливо подоткнули тонкое одеяло.

— Как ты? — повторил Ник, нежно целуя меня в лоб, как ребёнка.

— Нормально.

Этот хриплый голос мой? Что вообще происходит?

— Который час? — дёрнулась я. Мне же нужно домой! Разрешение на портал только до 12 ночи действует!

— Лежи, ещё раннее утро.

Ник надавил на плечи, не давая мне подняться.

— Как утро? — опешила я. — Почему не разбудили? Мне к детям надо! Сколько я спала?

— Тьш-ш-ш-ш, — поймал мои губы Ник. — Тихо, любимая, тебе вредно волноваться.

Последние слова подействовали, как ведро ледяной воды.

— Я беременна?

И тут же запустила сканирующее заклинание. Муж устало вздохнул:

— К сожалению — нет. Но я ничего не имею против маленьких комочков жизни! — он игриво запустил руку под одеяло и ласково сжал грудь. Тело радостно откликнулось на ласку и затрепетало.

— Угу, — пробурчал из-под кровати Рерх. — Сначала комочки жизни, а потом кучки проблем!

Он выполз из своего убежища и укоризненно уставился своими золотыми глазами.

— А ты, Ария, самая большая кучка. Даже не кучка, а целая гора!

Николас поморщился. Сканирующее заклинание ничего опасного для жизни и никакой другой жизни внутри не обнаружило. Я немного успокоилась и опять предприняла попытку подняться, несмотря на многообещающий взгляд мужа. И вообще — где Керри? Если Ник здесь, то Керригаррда точно нет. Демон никак не мог найти общий язык с оборотнями, единственное, на что его хватило, так это признать и их права на меня. Но в то время, когда Март или Николас были со мной, у Керри всегда находились «неотложные» дела. Вот и сейчас, — Ник уже по-хозяйски развалился на кровати, стремясь подмять под себя моё тело, — значит, Керригарда нет. А кто же мне откроет портал домой? Разрешение только у него! Мне не дадут.

— Ник! — Я сбросила загребущие, хоть и такие ласковые руки мужа, и выпуталась из его объятий. — Мне в замок нужно. Я детям обещала.

Снежный барс огорчённо вздохнул и откатился.

— Любимая, боюсь, твой визит придётся отложить на пару недель.

— В смысле? — Я взвилась не хуже гейзера. Сила и ловкость вышеупомянутой стаи кошек мне в помощь. Даже мышцы перестали ныть. — Почему?

— Потому, что уже утро понедельника, тебе на занятия сегодня.

Он лежал на постели, заложив руки за голову и смотрел на меня своими потрясающими синими глазами, в которых отражалась такаю любовь, что мне стало стыдно за своё не совсем супружеское поведение. И тут до меня дошло:

— Понедельник? А куда делось воскресенье?

Моя способность трезво мыслить в любых ситуациях в одностороннем порядке нагло со мной развелась и ускакала в неизвестном направлении.

— Ректор отменил, — буркнул Рерх. — Рин, ты проспала больше суток. Вот скажи: когда ты научишься не тащить в рот всякую гадость?

Я судорожно прокручивала последние часы в Академии, но ничего подозрительного не вспоминалось.