Какая беда могла подстерегать ее сегодня? Как это могло напрямую быть связано с ней и той горестью, что была оттиснута на лицах присутствующих в приемной генерального директора?

– Извините, – робко начала она, останавливаясь у стола секретарши, которая почему-то сидела ко всем спиной. – Вы не подскажете, где мне можно найти…

Изящная кисть девушки вспорхнула с коленей и указала куда-то влево, надо полагать, на дверь заместителя. Лица она так и не повернула, а вот плечи зашлись в дикой судорожной пляске.

Плачет!!!

– Оля, – позвал ее кто-то со спины, – оставьте ее. Отойдем…

Ольга обернулась и взглядом поискала того, кто к ней обратился, но никто, кроме Евгения Евгеньевича, не обращал на нее никакого внимания. Стало быть, он. Слава богу, хоть по имени назвал. Значит ли это, что опала с нее снята в связи с трагическими событиями?

– Евгений Евгеньевич, – зашептала она ему на ухо, позволив взять себя под локоток и увлечь от стола секретаря ближе к двери заместителя генерального. – Что случилось?! Почему все здесь… секретарша плачет?

– Да, да, тише бога ради, – по ее примеру задышал он ей прямо в ухо, очень неуверенно устраивая свою руку на ее талии. – Тут такое несчастье!.. В кабинете Владислава Ивановича сейчас милиция!

– Да? – Ольга еле сдержала страдальческий стон.

Опять? Вот гад! Во что он опять влип?! Что успел натворить?! О чем-то таком он ей намекал в ее спальне, но пояснить не удосужился. Вот скотина, а! Ну, вечно же втрескается в какую-нибудь дрянь!!!

– И что они там делают? Там что, обыск?! – Ей вдруг сделалось душно и сильно замутило к тому же.

Плотная масса человеческих тел, колыхающаяся в такт общему движению и перешептывающаяся со значением, давила на нее своей трагической монолитностью. Потухшие взгляды, украдкой косящие на соседа. Какие-то жуткие слова, повторяющиеся с потрясающей периодичностью и лишающие последней надежды, что авось все обойдется.

– Евгений Евгеньевич! – воскликнула Ольга, сильно побледнев. – Что они все шепчут?! О какой такой нелепой смерти?! Ради бога, что случилось? Да не молчите вы!!!

– Его убили! – жутко оскалившись и не спуская с нее взгляда внимательно изучающих глаз, проговорил начальник. – Убили и надругались над трупом! Это так ужасно!.. Вчера он не явился на работу. Все были в недоумении. Ни звонка, ничего ровным счетом. А ночью его тело было обнаружено. Кошмар! Жена ничего не знает! Она уехала куда-то. Говорят, что к родственникам на Украину. Рожать якобы там собралась. Его нашли, а жена ничего не знает…

– Кого убили? – вдруг неприятным фальцетом взвизгнула Ольга, перекрывая придушенный скорбью гвалт. – Что вы несете? Кого убили? Кто кого мог убить?

Толпа колыхнулась и замерла. Все лица как по команде повернулись к ней, и на них отчетливо читалось теперь любопытство. Надо же, как ей удалось изменить картину всеобщего горя! Стоило чуть повысить голос, и все, что читалось лишь по горестной мимике на лицах, стало ясным, и все с пытливостью первооткрывателей разом уставились на нее. Вроде бы она знала больше всех.

– Извините, – буркнула Ольга, совсем не испытывая неловкости. – Просто пытаюсь понять, что случилось…

– А вы разве не знаете? – из-за широких мужских спин раздался робкий голосок, явно принадлежащий женщине. – Погиб Владислав Иванович Любавский!

– Когда? – это снова спросила она, не обращая внимания на то, как щиплет ее за бок сконфузившийся Евгений Евгеньевич.

– Вчера поздним вечером нашли его труп, – ответил за всех все тот же голосок.

– И что с ним – с этим трупом? Говорят, над ним надругались? – ее голос летел над головами, звенел и даже насмехался над всем, что здесь с таким усердием нагнеталось все утро.

– Кажется, да. Никто точно ничего не говорит и не рассказывает, – снова объяснил ей все тот же голос и тут же смолк. Наверное, невидимого комментатора тоже кто-то трепал за бок, заставляя замолчать.

– Прекратите! – вдруг взвизгнула секретарша, и толпа теперь уже колыхнулась в ее сторону, вожделенно предвкушая продолжение захватывающего действа. – Прекратите сейчас же! И уходите уже все! Уходи-и-и-те-ее!!!

– У девочки истерика, – ахнул кто-то.

Тут же все разом загалдели, задвигались, зашумели. Кто-то ринулся за валокордином в диспетчерскую. Кто-то принялся звонить в «Скорую». Кто-то побежал за водой. Спокойной оставалась одна Ольга. Она с недоумением новорожденной взирала на всеобщее потрясение, вызванное истерикой заплаканной секретарши. И ей больше всего хотелось сейчас оказаться за закрытыми дверями кабинета почившего ныне Любавского, а в прошлом – Попова.

Там работала группа оперативников. В тиши его осиротевшего кабинета, с профессиональной неторопливостью они препарировали содержимое его стола, тумбочек, сканировали записи, сделанные на страничках перекидного календаря… И туда ей ох как хотелось попасть.

Они-то уж точно знали, что к чему! Там со свойственной милиции стойкостью и равнодушием к чужому горю ей бы непременно сразу пояснили, как обстояли дела с теперь действительно трупом ее непутевого бывшего мужа.

Гвалт в приемной и не думал стихать, а все набирал и набирал обороты, когда дверь в кабинет Любавского распахнулась и на пороге появилась фигура мрачного стража порядка.

– В чем дело? – процедил тот сквозь зубы и обежал толпу цепким взглядом готового к прыжку волкодава.

Все разговоры разом стихли, и повисла гнетущая траурная тишина.

Страж еще раз прошелся по толпе сумрачным взглядом и кивнул, чуть смягчив тон:

– Что за толпа, спрашиваю? Все свободны! Когда будет нужно, мы вызовем.

Толпа маленькими ручейками потекла из приемной. Кто-то недоуменно дергал плечами, словно пытался сбросить с себя ненужный груз чуждых ему неприятностей. Кто-то обиженно косился на дверь генерального. А кто-то, как Евгений Евгеньевич, например, поспешил удалиться из приемной из совсем других соображений.

Не любил он столкновений с представителями подобных служб. Совсем не любил. И вопросы их проникновенные не терпел. И взгляды проницательные ненавидел. Чего это Ольга вздыбилась, непонятно?! Все уходить собрались, а она, напротив, к дверям Любавского поближе пробилась. Что, спрашивается, ей там надобно? А может, не так-то он был и не прав, подозревая этих двоих в адюльтере?!

А-ах, вот это открытие!!! Конечно, как же это так… Они состояли в любовной связи! С чего бы это вдруг рядового инспектора так скоропалительно повышать в должности и дергать к себе на ковер то и дело? Конечно, любовники! Вот это да, вот это номер!

Евгений Евгеньевич еще минут пять стоял за дверью приемной, поджидая непутевого своего заместителя. Ольга так и не вышла. Тогда, рассердившись на нее за ее непокорность и необдуманность поступков, он двинулся к лифту.

Ничего, она никуда от него не денется. Теперь, когда поддержки наверху у нее нет, она точно будет его женщиной. Лизка, Верка, Танька, Манька, пусть все катятся ко всем чертям! Ольга… Оленька… Слабая, покорная, милая… С ней ему будет хорошо и покойно. Не то что с этой неврастеничкой Верой. Сама же вчера напросилась на свидание! Он прождал ее на съемной квартире полтора часа. Тогда она позвонила вдруг ему на мобильный и отменила встречу. Ну не сука!!! Он сегодня даже не взглянул в ее сторону. Эта ее самодеятельность ей дорого обойдется. Да и сведения, которые она собиралась преподнести ему при встрече, ценностью теперь никакой не обладают. Он сам сумел догадаться, что эти двое любовники. Ну и пусть. Теперь это уже неважно. Не имеет значения, потому что любовник Ольги мертв!..