Брайан принялся было читать упомянутые в дневниках романы, однако не смог осилить ни одного: истории казались ему сухими и мрачными, навевали головную боль. Он вернулся к любимым видеоиграм, а спортзал забросил — слишком утомительно, да и бесполезно.

Однажды вечером Брайан сидел в кресле в гостиной, сипло дыша. Они с матерью смотрели сериал «Улица Коронации». Каждый хриплый вздох сына ножом вонзался в сердце Джойс. Она покосилась на него с усталым сочувствием.

— Ты ведь не стал бы от меня скрывать, что пьешь? А, сынок?

— Конечно, не стал бы, ма!— простонал Брайан в отчаянии.— Я не пью, сколько можно повторять! Когда мне пить? Я целый день или на работе, или по больницам мотаюсь.

— Прости, сынок,— вздохнула Джойс. Ее беспокойство было объяснимо: она уже несколько раз замечала, что от дочери пахнет спиртным.— Я просто хотела… Ты всегда можешь мне довериться.

— Да, ма, я знаю,— мягко ответил Кибби. И после минутного молчания сказал: — Знаешь, эти американцы, которые к нам приходят… ну, миссионеры…

— Да, Элдэр Клинтон и Элдэр Эллен. Они из Техаса, от Новой церкви апостолов Христовых. Такие милые молодые люди!— Джойс улыбнулась.— Я им, правда, сразу заявила, что обратить меня не удастся.

— Им ведь запрещается пить, да? Ну и это… с девушками…

— Верно, они совсем не пьют! А про остальное даже речи нет… Пока не женятся, конечно,— вдохновенно сказала Джойс. Она полагала «Современную Библию» чушью, а ее авторов — еретиками и лжепророками, однако жесткий моральный кодекс последователей Новой церкви не мог не заслуживать уважения.

— Но они ведь молодые. Наверное, их одолевают… э-э… желания.

— Конечно, как и всех!— ответила Джойс.— Для этого нам и дается вера, сынок! Надо почаще ходить в церковь. Тогда будет легче бороться с соблазнами.

Брайану Кибби хотелось услышать совсем не это. Вскоре он столкнулся с новой дилеммой. Во время обеденного перерыва, сидя в кафетерии и ковыряя пресный салат, он уныло размышлял, что его все неудержимее тянет на сладкое и жирное. А живот между тем уже выплескивался через ремень.

— Не могу понять, от чего я так страшно растолстел!— воскликнул он с отчаянием.

Шеннон принялась его утешать: это временное явление, связано с возрастом, скоро пройдет… Кибби угрюмо кивал и с завистью поглядывал на стройного и подтянутого Дэнни Скиннера, с аппетитом поглощавшего обильный обед. Коварный злодей в последние дни вел себя чуть ли не дружелюбно, по крайней мере с виду.

— Просто несправедливо!— пробурчал Брайан.— Некоторые вон жрут как кони и пьют как рыбы, а ни грамма не толстеют.

— А у них метаболизм хороший,— осклабился Скиннер. И посмотрел, облизнувшись, на буфетную стойку.— Пожалуй, возьму еще кусочек глазированного пудинга. Такая вкуснятина!

Энн — это, конечно, хорошо. Но Маффи — было в ней что-то… Кибби, тяжело сопя, подцепил курсором свою иконку и затащил в амбар. Курам требовалось подсыпать зерна. Глаза чесались и горели, однако от экрана его было не оттащить: чем глубже он погружался в игру, тем тише и незаметнее делалась болезнь. Он даже боялся — до дрожи в желудке,— что его ненароком прервут. Впрочем, у этих страхов были и практические причины: Кибби хотелось побыть с Маффи наедине.

Надо осторожненько… Я ведь не на чердаке. Да еще миссионеры опять приперлись. Сидят внизу…

У него уже набралось внушительное стадо, и в банке на счету лежали деньжата. Самое время жениться. С Маффи он общался больше, чем с остальными девушками. Она у всех пользовалась популярностью, в интернете только о ней и говорили.

12.05.2004, 7:15

ХМ-1 Любовник

Статус: ветеран

Маффи лучше всех, мужики! Такая симпотная, классная! В первой игре я женился на Энн, потому что она мне дала фиолетовое сердечко. Но Маффи… Эх, лучше не заводите меня! Такая кисочка!

Впрочем, звучали и другие голоса, более критичные, призывающие поглядеть на обратную сторону медали.

12.05.2004, 7:52

Мастер Ниджицу

Статус: зарегистрированный пользователь

Мне Маффи не нравится. Слишком хвостом вертит. Назвала меня сексуальным — гадость какая!

Вот дурачок, не понимает… Маффи — прелесть! С ней так классно… Жаль, что это лишь игра… Она, конечно, куколка. Маленькая юная нежная япошка… Ее бы поцеловать взасос… а потом повалить и оттрахать… Показать глупышке, что такое англосаксонский член… Трахать до посинения… порвать ее маленькую японскую… сладенькую тугую… а-ах… чтобы на японских мужиков смотреть не могла… после того как англосаксонский толстый член… нет, нет! Остановись!.. о-о… Боже, прости меня! Боже, прости…

Кибби ожесточенно хлюпал, закусив губу… И вдруг грянул звонок, чуть не доведя его до инфаркта. Кто-то звонил в дверь. Воображение по инерции заложило фривольный финт.

Может, Люси пришла проведать?..

Джойс подбежала и отперла замок: на пороге стоял Джеральд. На прошлой неделе он уже звонил, справлялся о здоровье Брайана, якобы по дружбе. Джойс обрадовалась, что «Заводные походники» не забывают ее сына. Она провела гостя в дом и познакомила с белозубыми опрятными техасцами, которые при его появлении синхронно повернули стриженные бобриком головы. Затем мать отвела его наверх и прокричала:

— Брайан, к тебе пришли! Твои друзья-походники!

Кибби сперва обрадовался — вдруг и правда Люси?— а потом до смерти испугался, вспомнив о своем состоянии. Следующей мыслью было: Ян. Но когда вслед за матерью в комнату вошел толстый Джеральд, Кибби стоило большого труда скрыть разочарование.

Массивный собрат по рюкзаку без церемоний плюхнулся в плетеное кресло и нейтральным тоном произнес:

— Привет, Брай. Как поживаешь?

Его свиные глазки сверкали нехорошим огоньком. Кибби мысленно вздохнул и приготовился к худщему.

— Здравствуй, Джед,— проблеял он тихонько.

Джойс шустро сходила вниз и вернулась с двумя стаканами апельсинового сока, стратегический запас которого регулярно пополнялся с тех пор, как в дом зачастили техасские миссионеры, большие любители полезных витаминизированных напитков. К соку прилагалась исполинская тарелка, до краев нагруженная шоколадками «Маквити» и фруктовыми пирожными. Пройдя через спальню на цыпочках, словно по минному полю, Джойс поставила поднос в изножье кровати. Алчный взгляд Джеральда живо проинспектировал содержимое тарелки, не упустив ни одной крошечки.

— Надеюсь, ты скоро поправишься,— сказал толстяк, ухватив фруктовое пирожное.— Такие походы пропускаешь!

Он облизнулся и принялся живописать, как они сходили в Гленши, как там было весело и круто, а главное, каким хватом показал себя Ангус Хетэрхил, который в автобусе только и делал, что тискал Люси — всю дорогу, туда и обратно.