— Видимо, тоже поел хитрых пирожков, — был мне ответ.

— Значит, Раиса была у него в гостях, — ответил мне уже кто-то третий.

— И Раиса подкинула ему подклад, — услышала я справа.

— И та же Раиса оставила подклад у тебя, когда пришла скандалить, — услышала я слева.

— Вот поэтому и пришла, — сказала я.

— Сучка! — кто-то выкрикнул сверху.

— Да заткнитесь вы все! — заорала я. Или это была не я?

И что мне прикажете делать в таком состоянии? Сколько времени должно пройти, чтобы я пришла в себя? И какие будут последствия? Тоже мне, великая спасительница. Была бы я у себя в Тарасове, то позвонила бы Мельникову или Кирьянову, на худой конец, Мише Новикову, — да кому угодно, и вызвала бы на подмогу. А сейчас? Что я могу сделать сейчас?

— Нечего было жрать у всех подряд. Обрадовалась, что ее кормят, — сказал кто-то слева.

— Потому что дура! — сказали справа.

Мое горло стянуло спазмами, стало сложно дышать, на глазах выступили слезы, и только через минуту я поняла, что все это время я смеялась как сумасшедшая.

— Действительно дура, — сказала я и поднялась на ноги.

Снова посмотрела в сторону леса и поразилась таким резким переменам. Лес-то оказывается такой красивый, добрый и заманчивый, словно волшебный, так и манит к себе.

Я сошла с дороги и пошла к прекрасным красивым деревьям. Мне показалось или деревья преклоняются передо мной, словно приветствуя?

— Здравствуйте, мои хорошие, — поздоровалась я с ними.

— Здравствуй, — ответили они мне.

Я хихикнула и прислонилась к ближайшему стволу. Какой теплый, приятный, словно живой, подумала я, обнимая это прекрасное волшебное дерево. И как мне было хорошо в этом лесу — мягкая ласкающая трава, приветливые улыбающиеся деревья, свежий и такой сладкий ветерок с примесью чего-то… прекрасного и сказочного. Наверно, этот ветер донес до меня космическую пыль, которую я сейчас вдыхала полной грудью, наслаждаясь каждым вдохом.

Господи, как же прекрасен этот мир, этот лес, как прекрасна я! Все вокруг прекрасно!

— Татьяна…

Это мое имя. Боже, как оно тоже прекрасно! Самое чудесное имя на свете.

— Татьяна-а… — и снова мое имя.

Чей-то мужской красивый голос нараспев произносит мое имя, наслаждаясь каждым звуком этого…

— Татьяна, я здесь! — тот же великолепный голос откуда-то справа.

— Кто вы, прекрасный незнакомец? — спросила я в пустоту.

— Она здесь! Помоги мне! Татьяна-а-а!.. — голос изменился, из прекрасного и созвучного он резко превратился в утробный и хриплый, словно из преисподней.

Я отпрянула от дерева, и в моей голове пронеслась молния.

— Павел Гаврилович, — произнесла я. — Где вы? Вы тут?

— Она здесь! — из глубины леса послышался замогильный голос, и мое тело покрылось мурашками.

А в следующую секунду все изменилось. Словно некто, по задумке всемогущего и злого режиссера, решил сменить декорации, потому что те радужные атрибуты, которые сейчас радуют глаз, не вписываются в последующий сценарий.

Неожиданно все вокруг стала поглощать устрашающая тьма, словно большим черным покрывалом накрывающая весь лес. Прекрасные деревья вдруг резко превратились в черные и злые, их ветки начали зловеще изгибаться, словно щупальца неведомого чудовища. Задул ветер, принося с собой ощущение опасности и смерти.

Смерти…

Среди страшных и недобрых деревьев проплыла тень. Черная, бесшумная, она, как призрак, заскользила над землей и направилась в мою сторону.

— Иди туда, где живые не ходят, — прошептала тень и исчезла среди деревьев.

Я схватила себя за волосы и с силой дернула вниз, чуть не выдрав клок. В голове снова вспыхнула молния, и на мгновение я словно очнулась.

— И откуда на такой прекрасной земле появилась такая погань? — проговорила я и достала из кобуры пистолет.

Рука дрожала и совсем меня не слушалась. Нет, в таком состоянии оружием лучше не пользоваться.

Непослушной рукой я убрала пистолет обратно. Как вдруг…

Шорох веток… Передо мной в метрах тридцати снова появилась тень. Во мраке деревьев и сумраке я разглядела силуэт монашки. В темной одежде с белым, как череп лицом, она проскользнула между деревьями, посмотрела на меня своими пустыми черными глазницами, издала тихий хохот и…

И испарилась в темноте.

— Ну вот, Танюша, и ты потихоньку сошла с ума, — проговорила я себе под нос, не в силах пошевелиться.

Но какая-то часть моего сознания еще не погрузилась в этот бредовый мрак и пыталась сопротивляться. Я словно раздвоилась на две части — сумасшедшую и адекватную. Та самая адекватная часть сознания пыталась достучаться до меня, давая понять, что это все галлюцинации, что всего этого не существует, это всего лишь бред.

Стараясь не потерять именно эту искорку восприятия, я двинулась вперед, петляя между деревьями, пытаясь дойти до того места, где я видела силуэт монашки.

На лес резко опустилась тьма, и я с трудом различала только очертания мрачных деревьев. Достав смартфон, я включила на нем функцию фонарика и посветила перед собой.

— Ну давай же, покажись. Я знаю, что ты не призрак, — бормотала я, пробираясь сквозь какие-то кусты.

— Татьяна-а… я здесь, — донеслось из глубины леса.

Кажется, голос снова принадлежал Павлу Гавриловичу. Или мне это все мерещится и нет никакого голоса? Господи, как же сложно адекватно воспринимать реальность в таком измененном состоянии сознания. Практически невозможно отделить ирреальность от реального.

— Павел Гаврилович! — крикнула я в темноту леса. — Вы здесь? Отзовитесь!

Тишина. Мне бы по-хорошему в таком состоянии вернуться обратно, закрыться дома и постараться прийти в себя. Интересно, чем меня напичкали, может, следует вызвать «Скорую»?

— Никаких «Скорых»! — ответили мне справа. — Заберут в наркологию, и доказывай потом, что ты не верблюд. А злодей в это время успеет скрыться или притаиться.

И в каком бы состоянии я сейчас ни была, где-то в глубине своего угасающего сознания я понимала, что пожилому человеку нужна помощь. Возможно, он в таком же состоянии, как и я, и неизвестно, как подобное отравление повлияет на старческий организм и какие потом будут последствия. Надо срочно найти старика и вернуться вместе с ним обратно в село.

Я бродила как ненормальная по лесу, кричала, звала, аукала, но в ответ мне было лишь отдаленное эхо и мои собственные голоса, возникающие с разных сторон. Дошло до того, что я потерялась во времени, а цифры на экране телефона мне уже ни о чем не говорили. Ко всему прочему я поняла, что заблудилась, и в какую сторону нужно идти для того, чтобы вернуться, непонятно. Потом я почувствовала, что воздух вокруг стал сырым и прелым, меня стали одолевать изголодавшиеся комары, а чуть в стороне было слышно кваканье лягушек.

— Болота! — сказала я сама себе