– Водилы на шухере? – нахмурилась Елена.

– Это полицейский жаргон. В любом случае просмотрим все записи с камер видеонаблюдения поблизости.

– Как я понимаю, одна из жертв звонила в полицию.

– Райан Бейли.

– Что он им сказал?

– Ничего.

– Ничего?

Нап стал излагать свою рабочую версию. Стрелявший убивает Дэмиена Горса возле его «форда». Потом начинает рыться в карманах убитого; берет деньги, часы, бумажник; когда снимает с Горса дорогие украшения, открывается дверь, и выходит Райан Бейли. Бейли видит, что происходит, убегает обратно в дом, включает сигнализацию и прячется в чулане.

Елена сдвинула брови.

– В чем дело? – спросил Нап.

– Бейли включает сигнализацию на территории тату-салона?

– Тревожная кнопка прямо рядом с дверью черного хода, – кивнул Нап.

– Это беззвучная сигнализация? – спросила она.

– Нет.

– Громкая?

– Сигнализация? Да. Сирена.

Елена снова нахмурилась.

– Что теперь?

– Покажите, – попросила она.

– Что показать?

– Что там внутри. Чулан, где прятался Райан Бейли.

Нап несколько секунд всматривался в ее лицо. Потом вручил резиновые перчатки. Она надела их. Он сделал то же самое. Они пошли к черному ходу.

– Здесь был мешок с мусором, – сказал Нап, указывая на лежащую на земле щепку. – Мы думаем, что Бейли вышел, чтобы выкинуть его в мусорный бак.

– И помешал дальнейшему ограблению?

– Да, такова наша версия.

В этом не было никакого смысла.

Еще один полицейский выдал им специальные белые костюмы и бахилы. Елена надела свой прямо на одежду. С ног до головы белые, они были похожи на гигантские сперматозоиды. В помещении оказались и другие, такие же белые, криминалисты. Чулан непосредственно примыкал к черному ходу.

Елена опять нахмурилась.

– В чем дело?

– Что-то не складывается.

– Почему?

– Вы считаете, что Райан Бейли вышел, чтобы выбросить мусор.

– Да.

– Он видит нашего убийцу, обшаривающего тело Горса.

– Так.

– Получается, наш преступник не знал, что внутри оставался этот парень. Скорей всего, так.

– Не знаю, вероятно. Ну и что?

– Значит, Райан Бейли выходит. Видит убийцу. Бежит обратно и нажимает на кнопку. Потом прячется в чулан.

– Верно.

– А наш убийца гонится за ним, так?

– Так.

– И оказывается внутри. Убийца ищет его. И все это время орет сирена.

– Да, и что?

– Но зачем?

– Зачем? Что вы хотите этим сказать? Райан Бейли видел убийцу. И мог его опознать.

– Значит, наш убийца хотел заставить его замолчать?

– Да.

– Мало похоже на то, как действует профессионал, – сказала Елена.

– В каком смысле?

– А вы знаете хоть одного профессионала, который шел бы на дело без лыжной маски или еще какого-нибудь камуфляжа? Когда сработала сирена, профессионал тут же сбежал бы. Ведь что мог бы нам рассказать этот парнишка? Какой-то человек в маске убил его хозяина. Вот и все. Единственная причина, которая заставила бы убийцу пойти за ним в дом и убить, – то, что Райан Бейли мог бы его опознать.

Нап кивнул.

– Или это был кто-то еще, кого они оба знали, – сказал он.

– Или так, или эдак, – произнесла Елена, – но не думаю, что это вписывается в мое дело. Мой убийца должен быть профессионалом. Он бы работал в маске.

– Так что у вас за дело?

Елена вдруг увидела на рабочем столе компьютер. Она не знала, с кем контактировал Генри Торп, ей было известно только, что сообщения приходили с IP-адреса и с оборудования, находящегося в этом здании.

Елена повернулась к Напу:

– Можно заглянуть в этот компьютер?

Энид Корвал и Саймон уютно устроились в угловой кабинке этого «частного клуба», скрывшись за дырявой тканью.

Саймон уже успел сопоставить факты. Не о матери Аарона – о ней он не получил никакой информации. Но он узнал о клубе. Они явно торгуют тут чем-то с черного хода. Скорей всего, наркотики. Это никакой не паб или бар. Это частный клуб. И он живет по своим правилам. Гостиница – это фасад, для легализации ее деятельности, к тому же, вероятно, там она отмывает бо́льшую часть денег, которые получает здесь.

Конечно, это его предположения, и он может ошибаться. Эти его, так сказать, умствования недотягивают даже до уровня шаткой гипотезы, но в любом случае заводить об этом речь он не собирается, если, конечно, не возникнет крайней необходимости.

Но сама версия казалась ему верной.

– Уайли и я… наш брак несколько старомоден. – Она помолчала, качая головой. – Не знаю, зачем я вам говорю это. Наверное, просто старею. Аарон мертв. И возможно, вы правы, мистер Грин.

– Саймон.

– Мне больше нравится «мистер Грин».

– Возможно, я прав в чем?

Энид развела руками:

– Может быть, здесь есть какая-то связь. Между тем, что случилось в прошлом. И тем, что происходит сейчас. Но кто я такая, чтобы говорить об этом?

Саймон ждал, но не очень долго. Энид с жаром продолжила:

– Я ведь не отсюда родом. Выросла в Биллинге, штат Монтана. Рассказывать вам, как я оказалась в этой части Коннектикута, не обязательно. Ветром принесло. Жизнь есть жизнь. Но когда я познакомилась с Уайли, сыну его, Аарону, было уже девять лет. Многие женщины здесь считали, что Уайли – заманчивая партия. Отец-одиночка. Сам воспитывает мальчика. Владелец прекрасной гостиницы и фермы. Кое-кто задавал, конечно, Уайли вопросы про мальчишку и про то, куда подевалась его мать, но он деликатно от них отделывался. Не любил говорить об этом. Бывало, у него слезы на глаза наворачивались. Даже со мной не любил.

– Но в конце концов?

– О, эту историю я услышала даже раньше, чем он сам мне рассказал. Об этом здесь все знают. Уайли познакомился с матерью мальчика, когда в его жизни был такой период… когда он не хотел связываться с этой гостиницей. Как и всякий, кто вырастает здесь, Уайли мечтал сбежать отсюда. Отправился путешествовать по Европе и в Италии познакомился с одной девушкой. Ее звали Бруна. Это было в Тоскане. Так мне рассказывал Уайли. Какое-то время они вдвоем работали на виноградниках. Он говорил, что работа на виноградниках почти то же самое, что и в гостинице. Во всяком случае, есть что-то общее. Он слегка затосковал, захотелось вернуться домой, так он говорил. – Она указала подбородком на банку с пивом. – Что это вы совсем не пьете?