Действие психоаналитической терапии сводится к осознаниюроли, которую невротик разыгрывает неосознанно и надобность в которой отпадает,как только в процессе психоанализа осознается «объективная» причина (осознаниевсегда связано с объектом), породившая эту роль. Невротик получает в психоанализеролевую расшифровку своего душевного состояния, это на какое-то время облегчаетему жизнь, но окончательно и радикально не уничтожает невротизм; он держитсяотныне психоаналитических интерпретаций, как ранее держался за своюневротическую симптоматику, – происходит лишь замена одного другим. И сампсихоанализ достаточно ярко иллюстрирует эту свою особенность: навязчивососредоточен он на собственных интерпретациях невротической симптоматики, натолкованиях, которые, как видно, в целом от навязчивостей не спасают, потомучто сами есть лишь новая форма навязчивости, только иного масштаба, получающаяновый, психотерапевтический ранг.

Все три формы психотерапии (рациональная психотерапия,гипносуггестия, психоанализ) можно понимать как «работу над ролью»,производимую актером-невротиком совместно со своим психотерапевтом (режиссероми/или зрителем).

Рациональная психотерапия хочет построить роль невротика наразумных, логических основаниях, сделать из него режиссера своего «здоровогообраза жизни»; гипносуггестивная психотерапия настойчиво, неумолимо и во что быто ни стало пытается навязать, внедрить роль «здорового» в своего пациента;психоаналитическая терапия ждет от пациента осознания той роли, которую он ужеразыгрывает и отказ от которой несет ему возможную свободу от «болезни»,«здоровое» самочувствие, обретаемое ценой уверования в масштабное невротическоемировоззрение, представленное самим психоанализом.

Лицо человека. При оплотнении, грубо материальномовеществлении лица на нем сгущается косная, омертвелая маска, запечатлевающая вгротескном, уродливом виде его плотские страсти, его материальную основность. Иэта маска, эта личина, тень подлинного лица может самостоятельно действовать вмеханике объективного мира. Отпадает маска, но что же остается? Ничего, если занею ничего и не было.

Существо человека не хочет проявляться в маске, не желаетпоказаться миру в отчужденном, материально-овеществленном виде. И если человекчувствует в себе глубинную работу своей жизнеобразующей сути, своего живогонеповторимого существа, то он желает проявить его в себе, воочию увидеть его,удостовериться и сознанием своим, а не только чувством, в его присутствии. Онпытается сбросить с себя все искусственные маски, все омертвелые личины, всеизжитые скорлупы, до времени защищавшие его, но в критические моменты жизниненужные, не проявляющие его внутреннего жизнеобразующего "Я".

Процесс отторжения маски – всегда страдание, но это всегда итворчество, это творческое страдание, это роды и рождение подлинного существа вчеловеке – личности. Только решительное желание сбросить с себя суетную шелуху,в которой томится невыраженное "Я", только этот стремительносамоуглубляющийся процесс творческого откровения, раскрытия в себе своегожизнедеятельного Субъекта, являет в лице человека постепенно просвечивающий ЛикТворца. Только отказываясь от себя как объективной телесной оболочки и еепретенциозных самоутверждений, человек получает в обладание свою основнуюжизнедеятельную силу "Я", обретает себя в «Ты». И потому лицо страдающегочеловека – это уже не маска, но еще не Лик. Маска сорвана, за нею страдающеелицо человека, но за страданием – Лик. Свою маску обращает человек ксоциальному окружению, свое страдающее лицо – к самому себе, свой Лик отражаетон в иконе – мистическом зеркале своего воплощенного "Я".

Только в самоуглубленном, молитвенном состоянии души иконастановится для него окном в живую, вечную, божественную реальность, котораядышит на него блаженством Иного Мира. По самоотречению своему получает он исудьбу свою.