– Костя, – сказал Филимонов. – Убежать мы успеем, но у меня возникла одна гениальная идея…

– Свернут нам буйны головы с твоими идеями, – вздохнул Костя и толкнул разоружённых стражников в сторону клетки, где бедняг встретил торжествующий новгородец. – Видно, всё-таки придётся мне с Васькой Буслаем переведаться…

Васька повернулся в их сторону и устремил на друзей свой огненный взгляд.

– Он здорово похудел, – заметил ботан. – Да и под кайфом. Справишься.

Но Буслай бросил свои страшные ломы и заревел по-медвежьи:

– Наши! Святая София, наши! Родненькие! Как же я тут без вас намаялся! Истинно говорят: на чужой сторонушке рад своей воронушке! А тут вместо немцев взаправдашние люди!

И, широко расставив лапищи, побежал к стоящим у двери Жихареву и Филимонову.

– Братцы, обнимемся по русскому обычаю!

– Самопалы где? – хмуро спросил Костя и для верности изобразил огнестрельное оружие с помощью указательного и большого пальцев.

Васька опешил. Вот так землячок!

– Опоили меня нехристи, – забормотал он и потупил пылающие очи. – Дурман-травы в мальвазию набуровили…

– Ладно, за потерю личного оружия дома будешь ответ держать, – смилостивился богатырь. – А сейчас поступаешь в моё распоряжение…

Генеральский сын хорошо знал, как завоевать командирский авторитет!

Нил Филимонов не был генеральским сыном, но тоже кое-чего стоил.

– Внимание! – заорал он изо всех сил. – Извольте молчать, иначе прикажу дикарю из Тартарии перегрызть всем вам глотки! Это не побег! Повторяю: это не побег! Это захват заложников!

…Слово сие журналисты замызгали и обесценили до невозможности.

Отключили в доме горячую воду – пишут, что жильцы стали заложниками теплоэнергетиков и т. д.

Продают в магазине просроченные продукты – значит, покупатели стали заложниками недобросовестных и т. д.

Нечем заправить самолёт в аэропорту – пассажиры стали заложниками монополистов и т. д.

Результаты выпускных экзаменов приводят в ужас – школьники стали заложниками реформы и т. д.

Идёт на сцене бездарный спектакль – зрители стали заложниками и т. д.

Грянет над городом внезапная гроза – граждане стали заложниками метеорологов…

А на самом деле заложники – люди, которые в любую минуту могут погибнуть. И это намного страшнее, чем остаться немытым, запоносить от прокисшей сметаны, опоздать на симпозиум или провалиться на экзамене. Другая шкала ценностей…

– …Джульверн, ты спятил? – сказал Костя. – Какие заложники могут быть в эти… эти…

– Эти жестокие времена, – закончил ботан. – Ты прав. Жизнь человеческая тогда ничего не стоила, согласен. Но только не в нашем случае…

Филимонов словно всю жизнь только тем и занимался, что заложников захватывал.

И немудрено: ведь заложников захватывают нынче в каждом втором фильме или сериале! Кое-что из показанного соответствует действительности. Да и жизнь, к сожалению, даёт подобные примеры. Так что было ботану время навостриться!

Сначала он узнал у стражников, скоро ли будет смена караула. Причём спрашивал каждого по отдельности. Солгать под наблюдением горящих и голодных очей ушкуйника служивые не посмели. Кроме того, за дверью, на посту, были прикреплены к стене здоровенные песочные часы – не вывешивать же ради тупых вояк дорогущие механические!

Времени было достаточно.

Потом Филимонов велел участникам псевдонаучного симпозиума выходить из вольера по одному и, сидя за столом, проводил краткий опрос:

– Имя?

– Фома из Кицбюэля, мой господин.

– Тема исследований?

– Греческий огонь.

– Результаты?

Фома замялся.

– Это тайна, мой господин. Государственная и военная тайна.

– Ну, судя по тому, что тебя ещё не повесили, результаты как минимум обнадёживают. Иди направо. Следующий! Имя?

– Никанор Марселец, ученик самого Николя Фламеля!

Кто-то выкрикнул из вольера:

– Врёт, проклятый паффер! Фламель давно умер!

– Протестую! Это для бездарностей и шарлатанов он умер, – сварливо бросил тощий и обросший щетиной Никанор. – Для подлинных адептов Великого Делания гениальный Фламель бессмертен!

– Понятно, – сказал Нил. – Ступай налево. Следующий! Имя?

– Оно секретно, монсиньор.

– Почему?

– Потому что меня по всей Европе разыскивают венецианские шпики. Я лучший стеклодув нашего вре…

– Достаточно, мастер. Причина уважительная. Кого попало искать не станут. Направо. Следующий! Имя?

– Иоганн из Дюссельдорфа, мой господин.

– Тема исследований?

– Я изобрёл laterna magica, мой господин.

– А! Волшебный фонарь! Отлично. Направо. Следующий!

– Алекс Юстас Мюллер из Шелленберга, мой господин.

– Тема исследований?

– Порошок бессмертия из кишок зеркального карпа, мой господин!

– Хм. Порошок из кишок… Впечатляет! Налево! Следующий!..

– Бруно из Брно, пан начальник.

– Тема?

– Настойка, могущая заменить краску индиго, пан начальник.

– Хорошо. Значит, будут у народа синие джинсы. Направо!.. Следующий!

– Фридрих Доппелькюммель, мой господин.

– А! Вы тот самый Фриц, который учился с принцем Гамлетом?

– Совершенно верно.

– Ну и каким он был, принц Гамлет?

– Так себе студент. Только за громкий титул и терпело его университетское начальство. Вечно у меня сдувал курсовые. А диплом за него писали Розенкранц и Гильденстерн. Вот потому он их впоследствии…

– Понятно. Герр Доппелькюммель, непременно напишите мемуары. Обязательно! Ступайте направо…

Имена и профессии Джульверн записывал на листе пергамента, причём не боясь хроноклазма, делал это обыкновенной шариковой ручкой, прятавшейся до того в телогрейке. Не ковыряться же с перьями!

Костя при этом сидел на том же столе и не мог понять, для чего ботан устроил это действо, но постепенно понял.

Филимонов уверенно отделял настоящих мастеров и изобретателей – стеклодувов, кузнецов, механиков, металлургов, изготовителей пороха, фармацевтов и вообще дельных людей – от явных безумцев и наглых шарлатанов, именуемых в те времена пафферами.

Богатырь, сам работавший подмастерьем у кузнеца Людоты (того самого, из учебника истории), дивился тому, как много знали и умели люди к концу шестнадцатого века!